Тереза Тур - Память пепла

— Арвин!

Крик Милфорда — последнее, что он услышал. Хотел прошептать: «Прости», но сил не хватило.

Арвин упал. Выключился. Милфорд сплюнул, выругался на языке мира Таи, и, пристроив оба тела к башенке с выбитым окошком, вцепился в карниз, чтобы не упасть. Ветер усилился. Маг против воли заглянул в проем разбитого стекла.

Под самой крышей оказалось гнездо. Маленькие черные птички вылетели оттуда, и, кружа, спустились вниз. На полу, меж обломков, криво стояло ведро, в котором почему-то была вода. Видимо, крыша текла, вот от дождя и осталась…

Птицы плескались в воде по очереди, жадно пили. Еще бы… Этот серый горячий песок, наверное, измучил их, а тут вода…

Вода! Маг развернулся спиной к стене, сделал несколько глубоких вдохов, стараясь не вдыхать песок, и позвал воду.

Арвин открыл глаза. Вода. Прохладная, чистая вода! Здесь есть песок, но он на дне. Он не летит! Он не горячий и не серый. А вокруг…Вокруг русалки! Они расчесывают его волосы, целуют в губы…

— Арвин! Прекрасный! Славный Арвин!

— Где я? — Эйш с удивлением обнаружил, что дышит под водой.

— Ты с нами! Твой мир погиб, но он был злой и мрачный! А ты красивый и милый! Теперь ты наш, король Арвин! Наш!

Король прикрыл глаза. Как хорошо! Он умер, наверное. И теперь вечно будет целовать русалок в прохладной воде. И не важно — это его наказание или награда. Это — покой. Покой, который он, видимо, все же заслужил за время своей никчемной, полной ошибок жизни. Годы скитаний. Кровь невинных на его руках… Вода…Вода смоет боль. Кровь. И все, что…

— Помоги! Спаси людей и ее, если сможешь. Прощай, — голос Милфорда разорвал сознание, и в ту же секунду река понеслась к городу!

— Арвин! Прекрасный Арвин, останься с нами! — русалки окружили короля плотным кольцом, стараясь сдержать водный поток, что рвался на призыв стихийника.

Арвин заставил себя очнуться, и в туже секунду стал захлебываться водой. Русалки помогли выплыть на поверхность, и понесли его в сторону города. Туда, где вода была бурой от крови и пепла…

Люди захлебывались, вода несла их в Бездну, за красным туманом, к Смерти. Многие закрывали глаза, не в силах больше выносить этот ужас. Матери перекрывали воздух младенцам ладонью и глотали грязную, теплую, смешанную с пеплом воду, стараясь избавить себя и их от страданий.

Эти попытки сильно усложняли работу. Приходилось вдыхать в наглотавшихся воды людей жизнь, и плыть вместе с ними к Русальей горе, чтобы потом вытащить на берег. Но русалки не могли ослушаться. Арвин — их король. Жаль…Жаль что их король решил спасти этих глупых, злых людей! Почему он не пожелал остаться с ними? Они бы играли с ним, расчесывали черные волосы, смотрели в синие глаза, целовали в алые губы…

Людей было много…Живая река из тел, лица которых из-за грязи не было видно, и только когда они отплывали от города, где вода становилась чище, прекрасные спасительницы с длинными белоснежными волосами могли, наконец, рассмотреть, кого же они спасли…

Русалки прибывали из всех существующих миров. Для этих удивительных существ нет преград. Нигде. Никто не посмел ослушаться Владыку Ира. Но это только в начале. После девы призывали сестер, уже повинуясь собственному порыву. Это только так кажется, что у русалок нет сердца и им чужды людские эмоции. На самом деле это не так.

Арвин звал Милфорда. Таю. Но ответа не было. Грязный, мокрый, обессиленный и залитый кровью, он шел по пояс в несущемся грязном потоке, разбивая ладони об острые камни разрушенных стен. Город был раздушен. Наверное, и дом тот…

— Помоги! Помоги мне! Слышишь? Я должен, должен их спасти!

— Я-то слышу… А вот ты слышишь только свой страх. Свою боль! Ты так и не научился слышать собственный мир, король Арвин… — раздался в голове шепот старухи.

Арвин прислушался. Сквозь крики, вой ветра и плеск воды он услышал…Птичий крик. Король поднял голову. Совсем рядом стоял дом, зияя дырой в стене, а над ним кружили две черные маленькие птички. Крыша с башенкой и выбитым окном! Вот он! Тот дом! Он же кругами вокруг него ходит! Добраться. Добраться и спасти.

— Спасибо! — мысленно крикнул король в пустоту.

Алый туман рассеялся. Река, что пришла на зов мага, ушла вместе с ним. Они спасли всех, кого могли, когда пепел, будто зверь, спущенный с цепи, погреб под собой обломки пустого города…

Лес встретил утро птичьим пением, солнечным светом, струящимся сквозь листву, ароматным дымом из трубки. Две черные птички-чойки на плече, гнездо с тремя маленькими пестрыми яичками на коленях. Морщинистое лицо чуть разгладилось, будто помолодело. Старуха улыбалась, слушая птичье щебетанье. Под ее босыми ногами спала земля. Первый раз за последние несколько сотен лет она просто спала без сил, а не стонала от боли…

…

— Маги… — прошептал пекарь. — Нас спасли маги…

Мужчина отчаянно озирался вокруг, словно хотел убедиться, что все произошедшее ему лишь мерещится.

Вокруг сидели, стояли, лежали мокрые, несчастные люди — жители погибшего города. Торговцы и нищие, крестьяне, кузнецы, маги, солдаты и инквизитор… Все неожиданно оказались равны перед лицом Смерти, на секунду заглянувшей в сердце каждому, кто сейчас приходил в себя на Русальей горе.

— Это же… приговор, — жена пекаря с тоской посмотрела на детей, прижавшихся к ней.

— Инквизиторы вернутся. И тогда…

— Надо где-то спрятаться, — начал кто-то из крестьян.

— За что? — всхлипнула какая-то женщина. — Мы же не нарушали закон. Все делали…

— Мы не противились, когда убивали безвинных, — закричала молодая женщина.

— Твои родители были колдунами, — возразили ей.

— И что плохого они сделали? Принимали роды? Лечили зубную боль? Спасали детей от багровой сыпи?

— Тебе же оставили жизнь!

— До поры до времени? Чтобы было кого выдать инквизиторам, если они спросят: почему в городе давно никого не жгли?

Все заговорили разом. И — через мгновение замолчали и сникли, потому что на возвышении появились те, кто их спас — двое магов и девушка. Русалки стирали людям память, вкладывая каждому спасенному образы их спасителей. Арвин принял их нежелание общаться с людьми. В конце концов, они имели на это право.

Люди стояли, задрав головы, и смотрели на каменный выступ. Русалья гора свое название получила за то, что камни, обвивающие гору, издали были похожи на русалочий хвост. О русалках много сказок и легенд ходило, но по-настоящему в них, конечно, никто не верил.

Спасенные жители города с опаской смотрели на поднявшихся туда двух мужчин и девицу в мужском одеянии — тьфу, ты! Срам! Сразу видно, что ведьма! Тот каменный выступ, у самой вершины не очень высокой горы и был русальим хвостом — камень раздваивался на две половинки. Чужаки встали аккурат в его основание.