Стивен Эриксон - Охотники за костями. Том 2 [litres]

Флакон потянулся и постучал человека по плечу.

Тот не спеша обернулся. Глаза были тёмные, как остывший горн.

– Это тебя зовут Чужеземцем?

Мужчина нахмурился:

– Меня мало кто так называет, и ты точно не один из них.

– Я принёс послание, – пояснил Флакон.

– От кого?

– Не могу сказать. Уж точно не здесь.

– Что за послание?

– Твоё долгое ожидание подошло к концу.

В глазах что-то блеснуло, едва заметно, точно кто-то подул на угли.

– Это всё?

Флакон кивнул.

– Если тебе надо собрать вещи, я могу подождать здесь. Только недолго. Нам нужно спешить.

Чужеземец повернул голову, окликнул здоровяка за баром, который как раз затыкал бочонок деревянной пробкой.

– Норов!

Старик обернулся.

– Присмотри за этим парнем, – сказал Чужеземец. – Пока я не вернусь.

– Хочешь, чтобы я его связал? Или избил до потери сознания?

– Не надо. Просто хочу, чтобы с ним всё было в порядке.

– Тут он в безопасности, – ответил Норов, подходя ближе и не спуская глаз с Флакона. – Мы знаем, что Четырнадцатая сделала всё правильно. Поэтому мы тут, а не там, снаружи.

На этот раз, когда Чужестранец покосился на Флакона, во взгляде появилось что-то новое.

– А, – пробормотал он себе под нос, – теперь понятно. Погоди, я скоро.

Флакон проследил за тем, как новый знакомец пробирается через толпу, затем посмотрел на Норова.

– А настоящее имя у него есть?

– Наверняка, – ответил тот и отвернулся.

Три тени сгрудились вокруг стола в дальнем углу. Ещё недавно их там не было, в этом сержант Хеллиан не сомневалась. Или всё-таки сомневалась. Не похоже было, что они собрались выпивать, и это само по себе выглядело подозрительно. От того, как эти взлохмаченные тёмные головы клонились друг к другу, за лигу несло заговорами, зловещими планами, недобрыми намерениями, но если они и говорили о чём-то, до неё не доносилось ни слова, и в полутьме она не могла разглядеть, шевелятся ли рты. Если у них, конечно, были рты.

За соседним столом шлюха играла в «корытца». Сама с собой.

Хеллиан наклонилась ближе к своему пленнику.

– Странное место, как по мне.

Брови чуть заметно приподнялись.

– Да ну? Духи и призраки, одна потасканная шлюха и демон за барной стойкой…

– Ты тут кого потасканной назвал? – зарычала женщина, и круглые чёрные камешки сами по себе поскакали в корытце. Нахмурившись, она обозрела результат и пробормотала: – Жульничаешь, да? Слово даю, и я это серьёзно, Хормул: застукаю с поличным – куплю свечку с твоим именем.

Хеллиан посмотрела на бар. Демон – владелец заведения вновь сделавшийся тщедушным и неприметным, сновал туда-сюда за стойкой, так что виднелась лишь его голова. Он поедал дольки какого-то жёлтого плода, морщился, высасывая из них сок, затем швырял шкурку через плечо. Одну за другой, дольку за долькой.

– Так кто его выпустил? – спросила она. – Рядом должен быть хозяин – или нет? Их же вроде вызывают и подчиняют? Ты жрец, ты в таких вещах должен разбираться.

– Так уж вышло, что действительно разбираюсь, – ответил Банашар. – И ты пр'ва, обычно так и б'вает. – Он потёр физиономию и продолжил: – Я думаю, сержант, это Келланвед д'мона вызвал. Телохранителем или даже в'шибалой. Потом его не стало, а демон тут прижился.

– Глупости. Откуда демонам знать, как вести дела? Ты лжёшь. А теперь допивай, подозреваемый, потом мы выпьем ещё, а потом уйдём из этого бедлама.

– Как мне вас убедить, с'ржант? Мне нужно в Паяцев замок. От этого зависит судьба мира…

– Ха, отличная шутка. Я тебе сейчас всё про судьбу мира расскажу. Эй, хозяин! А ну давай ещё эля сюда, чтоб тебя разорвало! Ты погляди на эти тени, подозреваемый, в них всё дело. Прячутся за каждой занавеской, за каждым троном, за каждой ванной. Строят планы, ничего, кроме планов и планов, пока нас всех смывает по сточным трубам, по дырявым свинцовым трубам, прямо в помойную яму, где мы и тонем. Монеты считают, вот чем они заняты. Монеты, которых нам даже не видно, но так они нас меряют, на весах, прикинь: серебро на одной чаше, душа на другой, пока не сравняются. Судьба мира, подозреваемый? – Она сделала жест, описывая указательным пальцем спираль, всё уже и уже, а затем вниз. – Пока они всем заправляют, мир катится в тартарары. Но тут есть смешная штука: они катятся вместе с ним.

– Послушай, женщина. Это призраки. Создания тени. Они не строят никаких планов. Они не считают монеты. Они просто торчат здесь…

В этот момент, словно по команде, три тени поднялись, громко скрежетнув стульями по полу, запахнулись в плащи, ещё плотнее опустили на лица капюшоны и потянулись к выходу.

Хеллиан хмыкнула.

Бармен подоспел с очередным кувшином.

– Ладно, – вздохнул Банашар, прикрывая глаза. – Арестуйте меня. Бросьте в темницу. Буду гнить с червяками и крысами. Вы так правы, с'ржант, что правее некуда. Головой вперёд, в сточную трубу… дайте-ка я вам ещё налью.

– Ну вот, подозреваемый, совсем другой разговор.

Предплечье Калама с силой врезалось в лицо Когтя, скрытое под маской, – и проломило переносицу. Нападавший затылком ударился о стену, что-то хрустнуло, и он обмяк. Стремительно развернувшись, Калам метнулся вдоль здания, на бегу уклонившись от полудюжины арбалетных стрел, с глухим стуком и треском впившихся в кирпичную кладку. Из переулка впереди, чуть правее доносился лязг оружия – адъюнкт и Ян'тарь укрылись там от обстрела, который арбалетчики вели с другой стороны улицы. Да, их умело загнали в мышеловку.

Три Пятерни бросились вперед, чтобы захлопнуть ловушку. Ругаясь на ходу, Калам добежал до начала проулка. Хватило одного взгляда, чтобы понять: женщины не на жизнь, а на смерть сошлись в бою с четырьмя убийцами – и ровно за этот взгляд один из четверых пал под мечом Ян'тарь. Калам повернулся к ним спиной, чтобы встретить Пятерни, которые приближались со стороны улицы.

Метательные кинжалы со свистом устремились к нему. Он бросился вниз и вправо, перекувырнулся и успел вскочить на ноги как раз вовремя, чтобы встретить первую Пятерню из четырёх. Отчаянно парируя сыпавшиеся градом удары, Калам постарался сместиться ещё правее, чтобы оказаться вне досягаемости для двоих нападавших.

Взмахом длинного ножа он рассёк одному из атакующих лицо, и тот попятился, но Калам успел нанести ему колющий удар в левое бедро, одновременно отбиваясь от второго Когтя. Использовав проткнутое бедро как опору, он метнулся раненому за спину и другим ножом ударил поверх его правого плеча, метя второму нападавшему в горло.

Калам выдернул клинок из бедра Когтя, той же рукой обхватил его за голову, под подбородком, сжал с отчаянной силой и одним резким вращательным движением переломил шею.

Тот, кого он успел ранить в горло, шатался, заливаясь кровью, хлеставшей из яремной вены, и тщетно пытался сдавить порез. Оставшиеся двое убийц стремительно надвигались. У них за спиной Калам видел, как ещё несколько Пятерней бегут туда, где дрались адъюнкт и Ян'тарь.