Стивен Эриксон - Охотники за костями. Том 1 [litres]

– Ничего. Она забрала их.

– Кто?

– Неожиданная гостья – вот кто. – Жрец расхохотался, вскинув руки. – Мы играем в свои игры. И не ожидаем… бессилия. Всесилия. Я бы мог им сказать. Предупредить их, но они бы не стали слушать. Тщеславие пожирает всё и всех. Одно-единственное здание может стать целым миром, где умы жмутся друг к другу, толкаются, а затем начинают царапаться и драться. Им нужно лишь выйти наружу, но они этого не делают. Они позабыли, что «снаружи» вообще существует. О, сколько лиц у поклонения, но ни одно из них не есть истинное поклонение. И вопреки всем стараниям оно служит лишь демонической ненависти в их сердцах. Обидам, страхам, злокозненности. Я мог бы им сказать.

Резчик подошёл к стене, ведя лошадь в поводу. Затем забрался ей на спину, замер на корточках в седле, затем выпрямился и встал. До верха стены было рукой подать. Юноша подтянулся. И увидел во дворе тела. Около дюжины, все чернокожие, по большей части, голые, раскиданные по утоптанной белой земле. Резчик прищурился. Тела словно… кипели, пенились, расплавлялись. Бурлили прямо у него на глазах. Он отвёл взгляд. Двери купольного храма были распахнуты настежь. Справа виднелся невысокий загон, окружавший невысокое же, вытянутое строение из глинобитного кирпича, стены были оштукатурены примерно на треть. Корыта со штукатуркой и инструменты рядом указывали, что работу так и не закончили. На плоской крыше собрались стервятники, но ни один не решился спуститься, чтобы отведать мертвечины.

Резчик спрыгнул во двор. Подошёл к воротам, поднял засов, а затем потянул на себя тяжёлые створки.

С другой стороны его ждал Серожаб.

– Подавленно и смятенно: Столько неприятных вещей, Резчик, в этом гиблом месте. Ужас. Никакого аппетита! – Демон проскользнул мимо юноши, боязливо подобрался к ближайшему трупу. – А! Они кишат! Червями кишат, червями! Эта плоть нечистая, даже для Серожаба непригодная. Отвращение. Давай скорей покинем это место!

Резчик уже приметил колодец, расположенный в углу между строением и храмом. Он вернулся туда, где ждали за воротами остальные его спутники.

– Давайте мне бурдюки для воды. Геборик, можешь обыскать сарай? Вдруг там есть что-то съестное.

Дестриант Трича улыбнулся:

– Скот так и не выпустили. Прошли дни. Жара убила их всех. Дюжину коз и двух мулов.

– Просто посмотри, нет ли там съестных припасов.

Старик направился к невысокому строению.

Скиллара спешилась, сняла бурдюки с седла Фелисин Младшей, перебросила собственные через плечо и подошла к Резчику.

– Бери.

Тот пристально посмотрел на неё.

– Похоже, это предупреждение.

Она чуть вскинула брови:

– А мы так важны, Резчик?

– Я не нас конкретно имел в виду. Я хотел сказать, может быть, нам следует это воспринимать как предупреждение.

– Мёртвых жрецов?

– Ничего хорошего из поклонения богам не выходит.

Она одарила его странной улыбкой, а затем вручила бурдюки.

Резчик выругался. Никогда у него не получалось связно выразить свои мысли в разговоре с этой женщиной. Всегда получалась какая-то глупость. Всё из-за её вечно шутливого взгляда, будто она уже была готова улыбнуться, стоило ему только открыть рот. Резчик больше ничего не сказал, принял у Скиллары бурдюки и пошёл обратно во двор храма.

Скиллара некоторое время смотрела ему вслед, затем обернулась, когда Фелисин спешилась.

– Нам нужна вода.

Та кивнула:

– Я знаю.

Потом она потянула себя за прядь отросших волос.

– Всё время вспоминаю тех разбойников. А теперь – снова мертвецы. И ещё кладбища – вчера дорога шла прямо через них – через поле костей. Будто мы въехали в кошмар и с каждым днём погружаемся в него глубже и глубже. Вроде жарко, но мне всё время холодно и становится только холоднее.

– Это от обезвоживания, – объяснила Скиллара, заново набивая трубку.

– Ты её изо рта не вынимаешь уже несколько дней, – заметила Фелисин.

– Помогает терпеть жажду.

– Правда?

– Нет, но я себе всё время это повторяю.

Фелисин огляделась по сторонам:

– Мы так часто поступаем, правда?

– Как?

Та пожала плечами:

– Повторяем себе то и это. И надеемся, что от повторения сказанное станет правдой.

Скиллара затянулась и выпустила к небу струю дыма, которую тут же подхватил и унёс ветер.

– Ты выглядишь такой здоровой, – проговорила Фелисин, снова разглядывая её. – А все остальные сохнут.

– Кроме Серожаба.

– Да, кроме Серожаба.

– Он с тобой много разговаривает?

Фелисин покачала головой:

– Нет. Только когда я просыпаюсь по ночам от кошмаров. Тогда он мне поёт.

– Поёт?

– Да, на своём родном языке. Колыбельные. Говорит, ему нужно практиковаться.

Скиллара бросила на неё быстрый взгляд:

– Правда? А почему, не сказал?

– Нет.

– А сколько тебе было лет, Фелисин, когда мать тебя продала?

Та вновь пожала плечами:

– Не помню.

Скорее всего, это была ложь, но Скиллара не стала настаивать.

Фелисин шагнула ближе.

– Ты позаботишься обо мне, Скиллара?

– Что?

– Я себя чувствую так, будто качусь назад. Раньше я себя чувствовала… старше. Там, в Рараку. А теперь с каждым днём всё больше и больше превращаюсь в ребёнка. Становлюсь меньше и меньше.

Скиллара смущённо сказала:

– Никогда у меня не получалось заботиться о других.

– У Ша'ик, как мне кажется, тоже. Она была… одержима…

– С тобой у неё неплохо получилось.

– Нет, в основном всё сделал Леоман. И Тоблакай. И Геборик, прежде чем Трич его забрал. Она обо мне не заботилась, поэтому Бидитал и…

– Бидитал мёртв. Подавился собственными сморщенными яйцами.

– Да, – прошептала Фелисин. – Если всё произошло так, как говорит Геборик. Тоблакай…

Скиллара фыркнула:

– Подумай сама, Фелисин. Если бы Геборик сказал, что это сделал Л'орик или Ша'ик или даже сам Леоман, можно было бы сомневаться. Но Тоблакай? В это легко поверить. Нижние боги, как в это не поверить?

В ответ девушка чуть улыбнулась и кивнула:

– Ты права. Только Тоблакай бы мог так поступить. Только Тоблакай убил бы его… так. Скажи, Скиллара, у тебя есть запасная трубка?

– Запасная? А дюжину не хочешь? Будешь курить все разом?

Фелисин расхохоталась:

– Нет, мне только одну. Так ты позаботишься обо мне, правда?

– Попытаюсь.

Быть может, и вправду стоит попытаться. Как Серожаб. Нужно практиковаться. И Скиллара принялась искать запасную трубку.

Резчик вытащил ведро и присмотрелся к воде. На вид она казалась чистой, ничем особенным не пахла. И всё равно юноша замешкался. И услышал шаги позади.

– Я нашёл фураж, – сообщил Геборик. – Больше, чем мы сможем унести.

– Думаешь, вода здесь в порядке? От чего умерли все жрецы?