Стивен Эриксон - Охотники за костями. Том 1 [litres]

Что ж, тошнота, похоже, окончательно прошла. Скиллара поднялась на ноги и пошла обратно в лагерь. Пригоршня углей в костре, от которых тянулись тонкие нити дыма, да три спящие фигуры, закутавшиеся в одеяла. Следом явился Серожаб, обогнул её и уселся рядом с костром. Выхватил из воздуха пролетавшего накидочника и сунул в рот. Демон смотрел на Скиллару мутными, зеленоватыми глазами.

Она вновь набила трубку. И почему только женщины беременеют? Ведь какая-нибудь Взошедшая ведьма вполне могла бы уже исправить эту несправедливость? Или это вовсе не недостаток, а какое-то неведомое преимущество? Ничего очевидного, впрочем, в голову не приходило. Если не считать этого странного, подозрительного блаженства, которое то и дело охватывало её. Скиллара глубоко затянулась дымом ржавого листа. Бидитал установил «отсечение наслаждения» первым обрядом для девочек в своём культе. Ему нравилась концепция – ничего не чувствовать, искоренить всякое стремление к чувственному. Скиллара не могла вспомнить, переживала ли она сама когда-нибудь подобные чувства.

Бидитал прививал религиозный экстаз – состояние, как она теперь подозревала, куда более эгоистичное и самозацикленное, чем услаждение собственного тела. И беременность навевала похожий экстаз, что серьёзно тревожило Скиллару.

Внезапное движение. Она обернулась, увидела, что Резчик сел.

– Что-то случилось? – тихонько спросила она.

Юноша повернулся к ней, выражения лица в темноте было не различить. Затем он судорожно вздохнул:

– Нет. Кошмар приснился.

– Скоро рассвет, – сказала Скиллара.

– А ты почему не спишь?

– Просто так.

Резчик стряхнул одеяло, поднялся и подошёл к кострищу. Присел на корточки, бросил немного трута на тлеющие угли, подождал, пока он разгорится, и принялся подкладывать кизяки.

– Резчик, как ты думаешь, что должно произойти на Отатараловом острове?

– Не уверен. Наш старик-малазанец не слишком-то внятно по этому поводу высказывается, верно?

– Он – Дестриант Тигра Лета.

Резчик бросил на неё взгляд через костёр:

– Поневоле.

Скиллара добавила в трубку ржавого листа.

– Ему не нужны последователи. А если бы и были нужны, то ими бы точно стали не мы. Точнее, не я и не Фелисин. Мы не воины. Ты, – добавила она, – куда более вероятный кандидат.

Юноша фыркнул:

– Точно не я, Скиллара. Похоже, я выбрал себе другого бога.

– «Похоже»?

В сумраке она различила только, что он пожал плечами.

– Бывает, всякое случается.

А, женщина. Что ж, это многое объясняет.

– Повод ничем не хуже прочих, – сказала она, выпуская клубы дыма.

– Что ты имеешь в виду?

– Что я не вижу особого смысла служить какому-нибудь богу или богине. Если ты достоин их интереса, они тебя используют. Я знаю, каково это – быть использованной, и никакая награда того не стоит, даже если поначалу думаешь иначе.

– Ну, – протянул он после короткой паузы, – тебя всё же кто-то наградил.

– Ты так это называешь?

– Что называю? Ты выглядишь такой… здоровой. Исполненной жизни. И уже не такая худая, как прежде. – Он запнулся, потом поспешно добавил: – И это хорошо. Кожа да кости – это тебе не к лицу. Да и никому не к лицу, конечно. Тебе тоже. Вот и всё.

Она сидела, курила и смотрела, как светлеет небо.

– Мы для тебя – тяжёлое бремя, да, Резчик?

– Нет! Вовсе нет! Я должен вас сопровождать, и это задание я с радостью принял. И рад исполнять.

– Не думаешь, что достаточно и Серожаба, чтобы охранять нас?

– Нет, то есть, да, наверное, хватило бы и его. Но если и так – он ведь демон, а это всё усложняет – он не может запросто прийти в деревню или в город, верно? Или договариваться о покупке припасов, или о проезде, о всяком таком.

– Это может Фелисин. Да и я сама.

– Ну да. Ты хочешь сказать, что вы меня здесь не хотите видеть?

– Я хочу сказать, что в тебе нет необходимости. А это совсем не то же самое, Резчик. К тому же, ты отлично справляешься с ролью предводителя нашего маленького отряда, хотя очевидно, что ты к такому не привык.

– Слушай, хочешь сама всем заправлять – пожалуйста, я не против.

Ага! Значит, женщина, которая сама всё решает.

– Не вижу причин что бы то ни было менять, – небрежно бросила Скиллара.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Она постаралась сделать свой взгляд настолько ровным и спокойным, насколько это было возможно.

– Так к чему ты клонишь? – не выдержал Резчик.

– К чему? Ни к чему. Просто болтаю, Резчик. Если только… ты хочешь о чём-то конкретном поговорить?

Скиллара заметила, как он сжался (только не физически) и сказал:

– Нет, не хочу.

– Ты меня недостаточно хорошо знаешь, в этом дело? Ладно, времени у нас вдосталь.

– Я тебя знаю… наверное. Точнее, нет, да, ты права. Я тебе совсем не знаю. Я женщин не знаю и не понимаю, вот что я хотел сказать. Да и откуда мне знать? Невозможно уследить за вашими мыслями, понять, что вы говорите, что скрывается за вашими словами…

– Это ты лично обо мне или о женщинах в целом?

Он подбросил кизяк в огонь.

– Нет, ни о чём конкретном я поговорить не хотел.

– Ладно, зато у меня есть несколько тем для обсуждения…

Он застонал.

– Тебе дали задание, – не сдавалась Скиллара. – Сопровождать нас, правильно? Кто его дал?

– Бог.

– Но не бог Геборика.

– Да.

– Значит, нами заинтересовались, по меньшей мере, двое богов. Это плохо, Резчик. А Призрачные Руки об этом знает? Нет, конечно – откуда бы. Незачем ему говорить…

– Догадаться нетрудно, – возразил Резчик. – Я ведь ждал вас. В храме Искарала Прыща.

– Малазанские боги. Престол Тени или Котильон. Но ты ведь не малазанец, правда?

– Слушай, Скиллара, – устало спросил Резчик, – нам действительно обязательно это обсуждать сейчас?

– Если только, – продолжила она, – это не твоя возлюбленная – малазанка. Которая изначально поклонялась этим богам.

– Ох, у меня голова раскалывается, – пробормотал он, прикрыл ладонями глаза, запустил пальцы в волосы и сильно дёрнул, словно хотел их вырвать. – Как же ты… нет, не хочу знать. Это не важно. Мне всё равно.

– Так где она сейчас?

– Хватит.

Скиллара замолчала. Вытащила узкий ножик и принялась чистить трубку. Резчик внезапно поднялся.

– Займусь завтраком.

Милый мальчик, заключила она. Как глина в женских руках. Точнее, в руках женщины, которая знает, что делает. И теперь вопрос стоит так: нужно ли мне это делать? Фелисин-то от него без ума. С другой стороны, мы ведь можем и делиться.

– Заявление с ухмылкой: Округлая большегрудая женщина хочет поприжиматься телом к Резчику.

– Не сейчас, Серожаб, – мысленно ответил он, извлекая еду из заплечного мешка.