Стивен Эриксон - Охотники за костями. Том 1 [litres]

Верхний этаж просто отвалился и рухнул на землю, взорвался пылью и дымом. И накрыл Таза. Хеллиан решила, что солдат даже не успел ничего заметить. Везучий ублюдок. Она перевела взгляд на свой взвод. Все покрыты волдырями, красные, как варёные раки. Доспехи сняли, оружие выбросили – оно стало слишком горячим, чтобы держать в руках. Морпехи и тяжи. И она – единственный сержант. Два капрала – Урб и Рим, оба мрачные. Глаза у всех красные, все хватают ртом воздух, волос почти ни у кого не осталось. Уже скоро. О, боги, я бы всё отдала сейчас за глоток спиртного. Хорошего. Холодного, тонкого, чтобы катилось по языку медленно и нежно, и мирный сон манил как последняя капля в пересохшем горле. О, боги, да я поэт, когда дело доходит до выпивки, вот так-так.

– Ладно, туда теперь не пройти. Попробуем этот треклятый переулок…

– Почему? – встрял Неженка.

– Потому что я там огня не вижу, вот почему. Будем двигаться, пока можем двигаться, ясно?

– Давайте лучше останемся здесь – на нас рано или поздно какой-нибудь дом тоже упадёт.

– Знаешь что, – прорычала Хеллиан. – Ты оставайся, но я – ждать не собираюсь. Хочешь умереть в одиночестве – валяй.

И она зашагала прочь.

Все остальные потянулись следом. Больше делать было нечего.

Восемнадцать солдат – Смычок их сумел провести. Ещё три схватки – кровавых, безжалостных – и вот они уже присели у дворцовых ворот. Открытых нараспашку, словно пасть, полная огня. Над укреплениями клубился дым, наливался в ночи багрянцем. Флакон стоял на коленях, тяжело дышал, оглядывая других солдат. Несколько тяжёлых пехотинцев, полный взвод Смычка и большая часть солдат сержанта Шнура, а также несколько выживших морпехов из взвода Бордука.

Они надеялись, да что там – молились всем богам, что найдут на точке сбора другие взводы. Ну, хоть кого-нибудь, других уцелевших, которые не сдались перед напором пламени… до сих пор. До сих пор, только и всего. Этого бы уже хватило. Но они были одни, и никаких следов того, что другие малазанцы тут уже побывали.

Если Леоман Кистень и был во дворце, от него теперь остался только пепел.

– Хруст, Может, Спрут – ко мне, – приказал Смычок, присел и положил перед собой ранец. – Ещё сапёры есть? Нет? А взрывчатка? Ладно, я свою только что проверил: воск размягчился и дальше будет только хуже – всё взорвётся, и это мой план. Всё, кроме «огневиков» – их выбрасывайте – остальное идёт точно дворцу в глотку…

– А смысл? – спросил Шнур. – То есть, я не возражаю, если ты считаешь, что так умирать лучше.

– Я хочу дыру пробить в этом огненном смерче – отбросить его, и мы в эту дыру проскочим, а там уж Худ знает, куда она приведёт. Но за дворцом я огня не вижу, и мне этого довольно. Что-то не нравится, Шнур?

– Нет. Наоборот. Отлично. Гениально. Если б я только шлем свой не выбросил.

Кое-кто рассмеялся. Хороший знак.

Затем кашель. Дурной знак.

Кто-то закричал, и Флакон обернулся, чтобы увидеть, как из соседнего здания выбирается фигура, увешанная флягами и бутылками, ещё одна бутыль в руке, а в другой – факел – и бежит прямо на них. А им пришлось выбросить арбалеты.

Один солдат из взвода Шнура, Колокол, заревел и бросился наперерез фанатику.

– Назад! – завопил Шнур.

На полной скорости Колокол прыгнул на мятежника, сбил его с ног, оба повалились на землю в двадцати шагах от остальных.

Флакон упал навзничь, перекатился, ударился о тела других солдат, которые делали то же.

Шипение, затем снова крики. Ужасные крики. И волна жара, обжигающего, словно дыханье кузнечного горна.

Затем Смычок разразился потоком брани, подхватил ранцы с морантской взрывчаткой.

– Прочь от дворца! Все!

– Только не я! – прорычал Спрут. – Я тебе помогу.

– Ладно. Остальные! Отойти шагов на шестьдесят-семьдесят, не меньше! Больше, если получится! Бегом!

Флакон поднялся на ноги, увидел, как Смычок и Спрут по-крабьи побежали к воротам дворца. Затем оглянулся. Шестьдесят шагов? Нет у нас шестидесяти шагов… Пламя уже охватило дома со всех сторон, куда ни посмотри.

Но всё равно, чем дальше, тем лучше. Маг побежал.

И столкнулся с кем-то. Этот человек ухватил его за руку и развернул на месте.

Геслер. А за ним – Том Тисси и ещё горстка солдат.

– Вы что творите, дурни? – резко спросил Геслер.

– Пробить… дыру… в смерче…

– Гнойные боги Бездны. Песок – у тебя взрывчатка ещё с собой?

– Так точно…

– Кретин! Давай сюда…

– Нет, – вдруг заявил Истин и шагнул между ними. – Я возьму. Мы ведь уже прошли сквозь огонь, верно, сержант?

С этими словами он выхватил ранец из рук Песка и побежал к воротам дворца…

От которых вынуждены были отступить Смычок и Спрут – жар оказался слишком силён, пламя тянуло к ним багровые руки.

– Будь он проклят! – прошипел Геслер. – Это был совсем другой огонь…

Флакон вырвался из хватки сержанта.

– Нужно уходить! Прочь!

В следующий миг они все побежали – кроме Геслера, который направился к сапёрам у ворот. Флакон замешкался. Ничего не мог с собой поделать. Он должен был увидеть…

Истин добрался до Спрута и Смычка, отобрал у них ранцы, забросил за плечо, а затем выкрикнул что-то и побежал к воротам дворца.

Оба сапёра вскочили на ноги, бросились назад, перехватили Геслера – который явно собирался последовать за своим юным новобранцем – Спрут и Смычок потащили сержанта обратно. Геслер отбивался, повернул изувеченное лицо туда, где Истин…

…уже скрылся в огне.

Флакон побежал к двум сапёрам, помог оттащить прочь воющего Геслера.

Прочь.

Они успели отбежать на тридцать шагов по улице, направляясь к сгрудившимся у самой стены огня солдатам, когда дворец позади взорвался.

К небу взлетели огромные куски камня.

Флакона подбросило в воздух, завертело диким порывом ветра, маг упал и покатился среди скачущих булыжников, рук, ног, тел, лиц, открытых ртов, словно все закричали – в полной тишине. Ни звука… ничего.

Голову сжала боль, пронзила уши, ударила давлением в виски, словно пытаясь смять его…

Ветер вдруг сменил направление, потащил за собой языки пламени – из каждой улицы и каждого переулка. Давление ослабло. И огонь отступил, извиваясь бесчисленными щупальцами.

Затем – полный штиль.

Кашляя, Флакон кое-как поднялся на ноги и обернулся.

Центральная часть дворца исчезла, раскололась, и широкую полосу развалин укрывали теперь лишь дым и пыль.

– Пошли! – заорал Смычок, будто с расстояния в сотню лиг. – Вперёд! Все! Бегом!

Внезапно ветер вернулся, взвыл, толкнул их вперёд – на измолоченную дорогу между изломанными, просевшими стенами дворца.

Синица первой оказалась у дверей храма, толчком распахнула их ровно в тот миг, когда горизонт осветился пламенем взрывов, по всему городу… и все – внутри, за стенами.