Алексей Переяславцев - Длинные руки нейтралитета [litres]

Критическая точка наступила по получении иномирцами очередного письма от Сарата. Малах по этому случаю собрал общее собрание маэрцев. К ним присоединился хорунжий Неболтай. Всем было предложено прочитать письмо. В нём содержалась информация о получении кристалла фианита, достаточного для возвращения всех участников экспедиции, и предлагалось назначить дату и время открытия большого портала.

– Какие будут предложения?

– Имеются такие, – с необычной солидностью начал Тифор. – Перед отбытием надо детально обговорить с местными порядок связи. Сюда включаю: точное определение дат и времени связи, лица, участвующие в сеансах, размер портала… Ну да, чего вы так глядите, если уж отработана технология, то портал может быть и чуть побольше.

– То есть серьёзные переговоры, – резюмировал командор.

Риммер понял палец.

– Я предложил местным проект корабля, он раз в шесть тяжелее «Морского дракона». Предстоит передача местным кораблестроителям всех материалов, а также сварочных приспособлений. Также тебе, Тифор, предлагаю поработать трансформацией с целью получения нужной формы. Листы обшивки, иные плоские детали, стекло. Первая задача целиком зависит от Маэры. Вторая…

– Стоп! Если уж мы можем создать портал побольше, то и форму его можно приспособить. Плоский портал, такой, чтобы протаскивать предметы шириной в ярд… наши наверняка смогут. Тогда и мои услуги не понадобятся.

– Значит, выяснять. Мариэла, что скажешь?

– Наши с мужем семейные сборы много времени не займут. Но мне нужно закончить чисто лечебные дела, попрощаться с доктором Пироговым да подать бумагу об отчислении со службы… Скажем, трёх дней хватит. Да, котята на мне.

– Это почему?

– Я их накормлю, напою да спать уложу. Только не хватает, чтобы малыши расползлись по углам.

– Дело говоришь, Машенька, – улыбнулся муж.

– Таррота надо бы спросить. У него ученик-человек. Не знаю, сколько времени ему потребуется на завершение курса.

– Это уже записано. Тихон Андропович?

– Сам сбор у меня недолог, книги большей частью да оружие. Письмо написать бате с матушкой. Одёжу не беру, только что на себе, там всё равно менять её придётся. Однако ж хотел бы попировать напоследок с братами-казаками. И дела сдать есаулу.

– Всего будет уж верно три дня, так?

– Пожалуй что.

– Тифор, твой черёд.

– А я даже не скажу, сколько понадобится. Сборы, сами понимаете, недолги, но задержка будет, чувствую, от землян. Переговоры-обсуждения…

На этом совещание прервалось самым неожиданным образом. В дверь постучался привратник.

– Ваше благородие, – именно так он всегда обращался к командору, уважая лейтенантский чин, – там до вас матрос с запиской.

– Приглашай.

Посыльный был серьёзен и деловит.

– Записку извольте получить, да ответа дождаться велено.

– Давай.

Записка пошла по рукам в сопровождении междометий вроде «так», «угу», «ага».

Командор обвёл глазами товарищей:

– Завтра в полдень. Что скажете?

Возражений не было. Малах набросал ответ на листике бумаги, вручил его гонцу и велел немедля отнести обратно. Матрос всё с той же солидностью удалился.

Через несколько секунд после того, как дверь закрылась за посланцем, Малах спросил:

– Тихон Андропович, а с какой целью с нами захотел познакомиться сын правителя?

Вопреки обыкновению, казак даже не стал расправлять усы. Впрочем, они в этом и не нуждались.

– Надобно вам знать, что цесаревич не занимает чиновную или военную должность. Имею в виду, он никем не командует. Но власть имеет. Главное – он сейчас глаза и уши самого государя. Думаю, он хотел составить о вас своё личное мнение, чтоб потом доложить.

– А как к нему обращаться?

– «Ваше императорское высочество», если только цесаревич сам не предложит что-то иное.

– Запомним. Коль скоро он хочет побывать в пещере, то из желания познакомиться с нашим драконом, так я думаю.

– Мыслю, что со всеми нами сразу, но не только. Вы отметили, когда назначено? Как раз портал близок к открытию. Наверняка глубокоуважаемый захочет посмотреть.

– Верно замечено, Мариэла.

Принадлежность к царствующему дому сказалась. Александр Николаевич хотел понравиться и достиг этой цели. Он не посчитал зазорным приложиться к ручке дамы, похвалив заодно её лекарское искусство, не забыл поблагодарить всех по отдельности, а в заключение отнёсся к дракону:

– Наша особенная благодарность вам, Таррот Гарринович, за ваши услуги в разведывательной части…

Семаков мысленно отметил, что атаки на неприятельские корабли не были упомянуты, хотя цесаревич знал о них.

– …Не сочтите за обиду, но вот что хотел бы знать: может ли человек летать верхом на драконе?

– Да, ваше императорское высочество, но только со специальным седлом. Без него не имею права брать седока. Это может быть очень опасным.

Наследник императорского престола ничем не выказал своего разочарования.

– Тогда имею одну небольшую просьбу личного свойства, – продолжил Александр Николаевич. – Нельзя ли увидеть ваш полёт?

Соплеменник Таррота заметил бы, что эта просьба польстила дракону. Но люди, само собой, не могли догадаться о таких тонкостях драконьей мимики, тем более выражалась она движениями гребня. И всё же крылатый проявил осторожность:

– В своё время господин капитан второго ранга настаивал, чтобы полёты эти никто из посторонних не видел. К вам это, разумеется, не относится, но надо убедиться, что вокруг нет чужих.

– Это легко, – самоуверенно ответил Шёберг. Он быстро поднялся по лестнице и через пару минут снова спустился. – Никого, но вам, Таррот Гарринович, всё же лучше летать пониже над водой. Тогда уж вас точно никто не заметит.

Чешуйчатый расстарался. Много лет спустя это назовут высшим пилотажем. Сейчас же все, включая моряков, безотрывно следили за чередой петель, разворотов, переворотов и бросков в разные стороны. Таррот догадался, что этот облечённый властью человек может подумать, что драконы с подобными способностями вполне способны представить опасность, и сразу же по приземлении предупредил возникновение подобной мысли:

– Примерно так драконы танцуют в воздухе. Когда я ухаживал за своей будущей женой, именно этот танец убедил её выйти за меня.

Люди шумно выразили восхищение красотой драконьей пляски в воздухе, а цесаревич небрежно поинтересовался:

– А ваши… э-кхм… женщины, Таррот Гарринович, тоже так могут?

– Разумеется. Кстати, сам Профес в своё время предложил перевод на русский «дракона» – это если она одна, и «дракони» – когда их много. Так вот, любая дракона хочет понравиться своему избраннику, а совместный танец – это отличное средство для выражения чувств.