Илья Аведин - Злобный леший, выйди вон! [CИ]

- Я…

- Помолчи пока! Я говорю! Признаться, я все равно хотел отправить к тебе своих людей, чтобы они твою голову, понимаешь ли… ну пустое. Хорошо. Поведай же мне свою историю. Поведай всем нам, – сказал князь Златолюб и раскинул руки в широком жесте.

- Я Бокучар. Наместник Лысовки. Ровно месяц назад я попал под действие волчьей ягоды, которая отравила мой рассудок.

- Это я за тебя сказал.

- Затем в бреду я умертвил самым зверским образом трех огненников, что были у меня на поселении.

- А ты знал, что им было велено?

Теодор Кительсон быстро посмотрел на Лешего и тут же отвел взгляд. Это была та часть, которую Леший заучивал с большим трудом.

- Они должны были сжечь лес.

- Какой?

- Глухой Бор.

- Зачем?

Леший сжал руки в кулаки, но из-за длинных рукавов его платья никто этого не увидел.

- Потому что дух, который обитает в том лесу, связался с врагом нашего царства. И заслуживал только смерти.

- Это точно, - согласился с ним князь.

Советник что-то шепнул на ухо своему господину, после чего тот спросил Лешего:

- А твои крестьяне знают об этом духе? О Лешем? Знают, что он враг нашего народа и что водится с ним – смерти подобно?

- Знают.

Князь переглянулся с советником. Тот снова нашептал что-то на ухо Златолюбу.

- Где твой советник? Почему он не при тебе?

- Он остался в Лысовке. Следит за порядком.

- А кто эти двое?

- Знахари. Как было сказано в письме…

- Не важно, что там было сказано. Я спрашиваю, так будь любезен отвечать.

- Да.

- Знахари, значит. Вольные?

- Да, Ваше Высочество, - ответил Теодор Кительсон.

- И вольные грамоты имеются?

- Имеются, - без тени сомнений сказал Олег и потянулся к сумке.

Стража тут же наставила на него алебарды.

- Пусть достанет. Не меч же у него в этой крохотной сумке, - сказал князь.

«Меч, ни меч, а дротик ядовитый, может быть», - подумал командир стражи, но приказал опустить оружие.

Олег достал два пожелтевших, затертых листа бумаги и протянул их подошедшему советнику.

- Захар и Увар, - прочитал советник и посмотрел поочередно на каждого.

- Увар и Захар. Я Увар, а он Захар.

Он протянул вольные грамоты обратно, а князь продолжил спрашивать.

- Получается, вы спасли Бокучара от той болезни, что неведома ни одному из моих знахарей?

- Вы правы, дражайший князь, - сказал Теодор Кительсон.

- Скажите, почему так вышло. Почему никому из моих самых сведущих мудрецов, не ведома такая зараза? Дермидонт, ты где? Пропустите старика.

Толпа пестрых лизоблюдов расступилась, и вперед вышел дремучий старик.

- Дермидонт. Я здесь. Нет, в другую сторону смотри. Боги, кто-нибудь поверните его уже ко мне. Наконец. Дорогой мой Дермидонт. Недавно я озадачил тебя волчьей лихорадкой и ты сказал, что знать о ней не знаешь. Все я верно говорю?

Старик, половину слов не расслышал, может из-за старческой глухоты, а может из-за большого количества волос в ушах, однако услышал последнюю фразу полностью и согласно закивал, ибо князь всегда все говорит верно.

- Видите, мой знахарь о такой беде знать не знает, как же такое может быть?

- Если вы позволите, великий Златолюб, я кое-что привез с собой, - сказал Теодор Кительсон и запустил руку в льняной мешочек, привязанный к поясу.

Стража вновь направила алебарды в сторону гостей, но князь убедил их, что ничего из того, что поместится в такой мешочек, не сможет убить его. Однако командир стражи считал, что даже небольшой камень, пущенный с определенной ловкостью в глаз, может запросто убить кого угодно, даже такого величавого господина, как Златолюб. Но раз князь спокоен, то чего ему переживать?

Теодор Кительсон достал из сумки нечто похожее на крохотную плетеную коробочку.

- Что это?

- Это та самая ягода, что отравила Бокучара.

- Дермидонт, иди и посмотри, - приказал князь.

Старик зашаркал к Теодору Кительсону. Ученый протянул ему коробочку. Старик наклонился над ней, и так сильно прищурился, что брови его нависли над глазами, словно сугробы с подветренной стороны крыши.

- Не стоит так близко. Зараза нападет через дыхание.

Старик закрыл нос рукавом и сказал, что никогда подобного не видел.

- Я могу доказать, что это ягода действительно так опасна, как об этом говорил, уважаемый Бокучар.

- Еще чего. Пока я не потребую, ты ничего делать не будешь!

Теодор Кительсон склонил голову, а вместе с ним то же самое сделали Леший с Олегом.

- Я требую доказательств, - вымолвил Златолюб, - показывай.

- Можно принести мою дорожную сумку. Ее забрала стража у самого входа во дворец.

Князь подал знак советнику. Тот махнул командиру стражи. А последний ударил по мягкому месту молодого стражника, давая понять, что он в этой цепочке крайний.

Внесли сумку, но молодой стражник не спешил отдавать ее.

- Что такое? – спросил его командир.

- Там что-то шевелится, - сказал стражник.

- Позвольте мне объяснить, - вмешался Теодор Кительсон.

Князь кивнул головой.

- Я предвидел, - продолжил Теодор Кительсон, - что может статься так, что ваши мудрейшие знахари могут не знать, такой редкой ягоды. А, не зная этой ягоды, нельзя знать о ее действии. Посему, я решил не раздражать великого князя, своими заверениями, а просто взял с собой существо, на котором собираюсь продемонстрировать, что же такое волчья лихорадка.

- Что у тебя там? – поинтересовался Златлюб.

- Могу я?

- Показывай уже.

Ученому передали сумку. Теодор Кительсон вытащил из нее трехмесячного щенка.

- Собака? – спросил князь.

- Самая обыкновенная дворняга не годная ни для охраны, ни для охоты. Ну, хоть здесь пригодилась.

- Живодер, - сказал кто-то из приближенных князя.

- Если кто-то желает взять на себя смелость и испытать что такое волчья лихорадка, я не буду возражать, - сказал Теодор Кительсон в толпу подхалимов.

- Молчать! – крикнул князь придворным. – А ты показывай скорее.

Теодор Кительсон сел на одно колено и опустил щенка на пол.

- Только не подведи, - тихо сказал он.

- Он что-то шепчет, ваше высочество, - поспешил доложить командир.

- Прощаюсь со зверем, на тот случай, если не успею спасти его. Но если все же кто-нибудь желает…

- Начинай! Я теряю терпение!

- Слушаюсь.

Теодор Кительсон натянул на нос платок, и с предельной осторожностью раскрыл черную корзинку. Все вокруг отступили на шаг. Теодор Кительсон с Олегом несколько дней мастерили ее, а потому на другой результат и не рассчитывали. Ученый взял щепотку черного порошка из корзинки.

- Отойдите подальше. Вдыхать эти частицы крайне опасно.

Весь зал прижался к стенам, даже князь отклонился на троне. Теодор Кительсон поднес шепотку к носу щенка. Зверек учуял знакомый запах, и несколько раз лизнул пыльцы ученого. Стража, в который раз, схватилась за алебарды. Щенок припал к земле и зафыркал носом.