Ирина Шевченко - Демоны ее прошлого

Только один вопрос оставался без ответа:

— Зачем?

— Прежде разберемся с меткой, милорд. А потом я расскажу все, что вы хотите знать. Быть может, даже больше.

— Гарантии? — сипло выдавил Оливер.

Речь давалась с трудом, но Флин — тот самый Флин, который на простейшие действия, казалось, не способен без подробных указаний, — понимал с полуслова.

— Никаких, — отозвался он. — Как и у меня. Яд блокирует движения, но почти не влияет на способность использовать дар. Вы можете оглушить или убить меня и попытаться телепортироваться в лечебницу, где вам помогут… если успеют определить, какое вещество я использовал. Можете принять противоядие и уже после этого разделаться со мной. Я рискую больше вас. Поэтому придется поверить мне. И поверить быстро. После того как вы примете противоядие, оставаться рядом с вами я не намерен, так что если что-то и расскажу, то до этого, и времени на все, как я уже сказал, пятнадцать минут… Точнее, уже меньше.

Даже зубы стиснуть от злости не получалось. Но прилепить к метке проклятие он мог, в этом Флин не солгал. Если гаденыш захочет обмануть его, далеко не уйдет.

— Время, милорд. Решайтесь.

— Уже… Надеюсь, оно того…

— Стоит, — закончил секретарь. — Не бойтесь, без ответов я вас не оставлю. Другой вопрос, что вы станете с ними делать. — На грудь Оливеру упал сложенный лист бумаги. — Тут имена людей, которых могут использовать против вас после того, как я исчезну из академии. Преподаватели и сотрудники — те, о ком мне известно. Каждый из них находится в определенной зависимости от одного человека, и если он прикажет…

— Хеймрик?

— Вы догадливы, — хмыкнул Флин. — Да, Юлиус Хеймрик. Он — коллекционер в каком-то роде. Коллекционирует чужие тайны и пороки. Не из праздного любопытства, естественно. Сложно сказать, скольких людей и каких он дергает за ниточки, и, учитывая это, я предпочел бы видеть своим врагом вас, а не милорда Юлиуса. Вы хотя бы играете честно. Но я слышал, это утверждение не распространяется на ситуации, когда дело касается ваших близких. Что случилось с убийцами вашей сестры?

Оливер промолчал. Говорить становилось все труднее, времени оставалось все меньше, и глупо было тратить его на воспоминания.

Флин понимающе кивнул:

— Можете не отвечать. Я знаю, что с ними стало. Многие знают. Но найти подтверждение тому, что вы причастны к случившемуся, не удалось даже дядюшке Юлиусу. Думаю, взвесив все, я в итоге принял бы вашу сторону. Но вы изволили поторопить события.

— Дядюшка?

Секретарь, уже почти бывший, неприятно усмехнулся:

— Вы внимательны. Хоть и не всегда. Не обратили внимания, что дополнения к приказу — те самые, что пришли на прошлой неделе. Яд был не в кофе, если вы так думали. От кофе вы могли отказаться, а письмом из министерства не пренебрегли бы. Пришлось придумывать это в спешке, но, на мое счастье, вы не сразу вернулись к себе…

Не тратя сил на слова, Оливер недовольно рыкнул.

— Дядюшка, да, — вернулся к вопросу Флин. — Двоюродный. Когда-то почти отца заменил. Правда, всего на пару лет, пока я учился в Глисете. Потом пришлось оставить учебу, сменить имя… не совсем законно… поступить под этим именем в академию. На теормаг, о ментальном воздействии тогда хотелось забыть. Но дядюшка Юлиус не позволил… Он поддерживал меня поначалу, высылал деньги, потом намекнул, что неплохо было бы поступить в аспирантуру. Это не шло вразрез с моими планами… А вот наниматься к вам в секретари я не собирался. Подал самое жуткое резюме, но вы меня взяли. Думал, уволите тут же. Можете не верить, но мне не доставляло удовольствия шпионить за вами, потому и работал так, чтобы… Но в вас вдруг проснулась невероятная терпимость! Вот и пришлось. Собирал что-то по мелочи, ничего существенного. Но дядюшка Юлиус не терял надежды нарыть на вас компромат. Обещал, что оставит меня в покое, как только он обнаружится. А примерно в начале октября велел присмотреться к вашему окружению. Я присмотрелся. Нашел одного человека с портальной станции, узнал, что вы были на островах с какой-то женщиной. Выяснить с какой, труда не составило. Роман со студенткой — я думал, это именно то, что обрадует Хеймрика. Разузнал о ней, передал ему все, включая ее подробное описание, но он, как понимаете, не обрадовался.

— Бомба, — прошептал Оливер, скосив глаза на настенные часы, отсчитывавшие последние минуты разговора, если не жизни.

— Бомба, — кивнул Флин. — У Хеймрика, как и у вас, были сводки по Найтлопу и довольно специалистов в подчинении, чтобы собрать устройство аналогичное использованному там. Беда, его беда, в том, что я — не убийца. Нет, если бы пришлось выбирать между собственной жизнью и вашей, я конечно же выбрал бы себя. Собственно, я и выбрал. Лишь немного подправил активирующее плетение, чтобы дать вам шанс предотвратить взрыв. Вы им воспользовались. А у дядюшки Юлиуса не нашлось повода упрекнуть меня в нарушении нашего с ним договора. Однако после он придумал бы еще что-нибудь, и я попытался этого избежать. Без Хелены у вас ничего не осталось бы против него. Да-да, Хелена Вандер-Рут, теперь я в курсе и ту историю мог бы припомнить, но время уходит… Так вот, без Хелены, даже сейчас, у вас ничего нет, и, если бы она исчезла, Хеймрик мог бы не опасаться. У него достаточно влиятельных друзей, чтобы противостоять не подкрепленным ее показаниями обвинениям. Я решил, что если она уедет… Но она вернулась. Глупо было повторно использовать те же крючки, но, видимо, утверждение, будто все преступники подсознательно стремятся к разоблачению, не лишено смысла. А еще, знаете, мне надоело быть преступником. Поэтому… — Он достал из кармана флакончик из темного стекла и, вынув пробку, поднес к губам Оливера. — Противоядие. Хватит нескольких капель.

Если бы Оливер, в последний миг заподозривший подвох, попытался выплюнуть сладковатую жидкость, пресловутые несколько капель все равно проглотил бы.

А подвох был.

— Я же сказал, что не убийца, — донесся сквозь окутавший разум туман голос Флина. — И ядов с собой не ношу. Парализующее снадобье, способное проникать через кожу, — это другое, согласитесь. А сейчас вы выпили средство, временно блокирующее магию, поэтому если планировали оставить мне сувенир при прощании… Еще у этого средства выраженный снотворный эффект… Искренне надеюсь никогда не встречаться ни с вами, ни с Хеймриком. Но вы с ним, уверен, не разминетесь. Передайте ему…

Оливер проглотил много больше нескольких капель, и последние слова Флина остались неуслышанными.

Пробуждение сопровождалось тошнотой и чувством, что все это уже было: он лежал на диванчике под окном, на столе горела лампа, а в кресле напротив сидел Эдвард Грин и с отрешенным видом рисовал что-то в блокноте. Картинку из памяти нарушало лишь ворчание нервно расхаживавшего по кабинету Крейга.