Анна Азимова - Город ведьмы [СИ]

Но Марк молчал и смотрел на Клода с недоумением.

— Я спал, — ответил он, наконец.

Улыбка мигом сползла с лица Клода.

— Но… Как же…

— Тебе, наверное, просто приснилось? — предположил Марк, снова возвращаясь к своему беззаботному тону. — Такое часто бывает.

— Да, — Клод коротко кивнул. — Часто.

Марк тем временем уже не обращал на него внимания и распахивал шторы. С ткани на пол посыпалось что-то серовато-белое: то ли пепел, то ли залежалая пыль, но ретивому хозяину все было нипочем.

— Давай, собирайся, я нашел тебе работу!

— Где? — удивился Клод.

— Ты же художник, да? Городу как раз не хватало такого. Знаешь, сколько денег наши богатеи готовы выложить за портреты собачек, девушек и любимой бабушки?

— Нет, — протянул Клод, но слово это будто растворилось в ворохе пыли и пепла.

— Давай, давай, — торопил его Марк, подкидывая на диван одежду с пола. — У нас будет куча заказов! Клиенты ждать не будут…

— Но у меня же ничего нет, — пробормотал Клод. — Нужны кисти, краски, мольберт, холст…

— Вот за этим всем мы сейчас и отправимся, — ответил Марк, активно убирающий паутину с окна, впуская внутрь яркое солнце — видимо, было уже около полудня. — Доверься старине Марку.

— А как же деньги? — не унимался Клод, завязывая ботинки. — У меня едва ли хватит…

— Так, — оборвал его Марк. — Я сказал, доверься. Уж кто-кто, а я знаю, как устроить дела в этом городе. Собрался?

Клод кивнул и подошел к окну. Внизу, на подъездной дорожке у крыльца дома гарцевали две вороные лошади.

— Марк, ты где их взял? — ахнул Клод. Жеребцы лоснились на ярком солнце, нетерпеливо били копытом, то и дело норовя пуститься вскачь. У одного из них было белое пятно на лбу, а у другого виднелись белые пряди в хвосте.

— Тебе разве не говорили задавать поменьше вопросов? — парировал Марк и скрылся за дверью.

Что-то в его словах показалось Клоду очень знакомым и настораживающим, но он задвинул эту мысль подальше, в нетерпении спускаясь вниз, чтобы получше рассмотреть двух прекрасных лошадей.

— Какого выберешь себе? — весело спросил Марк, держа обоих под уздцы. Клод наугад ткнул пальцем в того, что был с белым пятном во лбу, и они, не мешкая больше, отправились в город.

Едва они переехали мост, Клод понял, что напрасно накануне пытался запомнить дорогу: Марк повернул лошадь в совершенно противоположную сторону, поскакав вдоль реки. На этот раз Клод видел только неспокойную воду. Он никак не мог выкинуть из головы видения вчерашнего дня и страшную историю Марка, которые будто напоминали, что это тихий город хранит свои секреты. Углубившись в мысли, он не заметил, как Марк резко затормозил у какой-то лачуги, и едва не налетел на него.

— Приехали.

Небольшой одноэтажный дом, затесавшийся между двухэтажными каменными домами, едва ли можно было заметить, если не знать, где искать. Крышу его давно следовало бы заменить, окна закрывали ставни, а старая деревянная дверь дала трещину по всей длине.

— Абрам! — что есть силы заколотил в нее Марк. — Открывай, это я!

Но дверь отворилась не сразу. Лишь после третьего раза что-то за ней стукнуло, заскрипело, и чей-то такой же скрипучий голос недовольно заворчал.

— Да слышу я, еще не такой старый, чтобы по пять раз стучать.

На пороге появился грузный седой старик с проницательным взглядом, и Клод поневоле вздрогнул. Странное чувство дежавю охватило его, руки затряслись, а во рту пересохло. Будь его воля, он бы тут же вскочил на свою лошадь и помчался обратно в поместье. Но Марк с улыбкой приветствовал старика и юркнул в темное нутро дома. Хозяин дома смерил Клода недовольным взглядом.

— Чего стоишь? Давай заходи быстрее, — заворчал он, и Клод послушно зашел внутрь.

Дверь тяжело закрылась за ним. Света здесь явно не хватало из-за плотно закрытых ставней, поэтому сперва пришлось ждать, чтобы глаза привыкли к полумраку. Только спустя пару минут Клод начал различать потухший камин у дальней стены, несколько разных по высоте и ширине кресел, расставленных вокруг, небольшой столик на кривых ножках и нетронутую постель в самом дальнем углу. Все стены были завешены полками с книгами, и только над камином оставалось пустое место. На столике в окружении кресел стояла бутылка с прозрачной жидкостью и пара стаканов. Марк уже сидел в одном из кресел и наливал себе стаканчик, будто делал так каждый день по нескольку раз. И Абрам, судя по всему, не возражал.

— Это он? — только и спросил он, закрывая дверь.

— Да, — кивнул Марк, махом осушая стакан. — Проверь его сам.

Ни слова не говоря, старик откуда-то достал пару угольков и лист бумаги и всучил их Клоду. Клод в замешательстве переводил взгляд с Марка на Абрама.

— Рисуй, — пояснил ему Марк, откинувшись на спинку кресла и ухмыляясь, как объевшийся кот. — А мы пока побеседуем.

— Что рисовать? — не понял Клод. — А как же свет? Тут темно, как в подвале.

Абрам хмыкнул и развел огонь в камине. Клод хотел было сказать, что открыть окна было бы куда проще, но, когда старик опустился в самое потрепанное кресло напротив Марка, его будто осенило. Вся открывшаяся ему картина: два человека в креслах, лица, подсвеченные огнем, камин и маленький столик сложились вдруг, как кусочки мозаики, дыша странной смесью таинственности и уюта. Забыв про все оставшиеся вопросы, Клод бессознательно опустился на как нарочно появившийся тут табурет и начал рисовать. Полностью поглощенный работой, он едва ли различал шепот, которым обменивались люди, сидящие перед ним.

Огонь в камине почти догорел. Измазанный углем Клод недоуменно посмотрел на протянутую пухлую руку.

— Дай посмотреть, — пояснил ему Марк. — Ты ведь уже закончил, да?

Клод кивнул и протянул рисунок. Абрам бросил на него беглый взгляд и сказал:

— Идем.

Клод покорно поднялся и пошел следом. Краем глаза он успел заметить, как Марк поднял брошенный рисунок, присвистнул и спрятал в карман. В комнате, в которую привел его Абрам, было куда светлее, но это волновало Клода в последнюю очередь. Здесь было все, о чем только мог он мечтать: холсты, мольберты, кисти, краски, палитры. В немом восхищении Клод касался тюбиков с краской, высохших акварелей. На столике в центре комнаты стоял этюдник из черного дерева с золотой отделкой. Абрам подошел к нему, осторожно поднял и протянул Клоду.

— Каждый день ты будешь рисовать на площади перед моим магазином, — сказал он. Голос его уже утратил резкую скрипучесть или Клод просто привык к его звучанию. — Заказы крупные обсуждаешь со мной, прибыль делим пополам. Согласен?

— Конечно, — едва выдохнул потрясенный Клод, не сразу сообразив, что его, по сути, никто и не спрашивал.

— Начинаешь сегодня, — сказал Абрам и направился к дальней двери. — С этюдником аккуратнее, фамильная ценность, — добавил он и вышел.