Андрей Респов - Эскул. Небытие: Варрагон. [СИ]

— Да, уважаемый Гуггенхайм. Мария Золано дала мне рекомендательное письмо от обители в университет и мне нужно зарегистрировать его в Канцелярии.

— Чтож квартерон, видно сама судьба благосклонна к тебе. Ты знаешь, что Глава Гильдии Алхимиков занимает одновременно и пост заведующего Канцелярией Университета Варрагона? Вооот! Но мне с тобой нельзя. Всех кандидатов Иллиан Ренноинн опрашивает сам.

— Какое интересное имя! — я уже хотел подробно расспросить учителя, когда он сам перебил меня.

— Да, он эльф. Чистокровный и единственный в Варрагоне. Ренегат. Когда-то он купил себе жизнь и возможность заниматься любимым делом у Совета Магов ценой предательства своего народа. Большего я тебе не скажу. Подробностей не знаю. Но ещё несколько лет после Войны Крови к нему присылали убийц.

— И что? — заинтересованно потёр я подбородок.

— Иллиан жив, а они мертвы все до единого!

— Повторюсь, он непредсказуем. Придётся тебе общаться с ним самому. И не обольщайся. То, что ты — квартерон, это скорее недостаток в его глазах. Видит Подгорный, как бы я хотел пойти с тобой! Пойдём, я провожу тебя до здания Канцелярии, это недалеко, — и мы поспешили к противоположной стороне площади.

Здесь особняки гильдий расступались перед широкой аркой белого мрамора, от которой широкие ступени вели к величественному зданию с колоннами, стрельчатыми окнами и огромным куполом, мрачно поблескивающим потускневшей бронзой. Между колоннами стояли колоссальные статуи. Трёх сестёр я узнал сразу. В этих масштабах они выглядели величественнее и суровее, что ли.

С нашего ракурса были видны ещё две скульптуры. Худой, высокий пожилой мужчина со впалыми щеками, книгой, посохом и крепкий низкорослый гном с просто-таки феноменальными усами и бородой, заправленной за голенище правого сапога, с молотом и кузнечными щипцами в руках. Гном ухмылялся и, казалось, смотрел на каждого, поднимающегося по ступеням. Проходя мимо его статуи Гуггенхайм поднёс сдвинутые указательный и средний пальцы правой руки к губам, а затем к сапогу гнома.

— Пусть никогда не гаснет огонь в твоей кузне, Подгорный! — проникновенно произнёс гоблин, — встречаемся здесь, через два часа, Эскул. Это Библиотека Университета. Вход в Канцелярию справа по коридору, большая дубовая дверь, увитая виноградной лозой. Удачи!

— Спасибо, учитель, — и я, внутренне робея, свернул по указанному направлению.

Как-то быстро вокруг меня появилось много разных людей, сновавших в разные стороны с донельзя деловым видом. По внешнему виду я догадался, что большинство из них были студентами. Мантии на них были разной степени потрёпанности и выделялись цветами. Я насчитал четыре. Синий, чёрный, коричневый и пурпурный. «Синих» было больше всего, «пурпурных» единицы. Почти все студенты щеголяли бритыми наголо головами. Мода у них такая, что ли? Воздух был наэлектризован энергией, шум стоял словно в гигантском пчелином улье. Высокие потолки коридоров отражали его, создавая эффект оргàна.

Вход в Канцелярию обнаружился довольно быстро. Это была единственная в коридоре дверь, которая не открывалась ежеминутно и не хлопала с неприятным звуком. Зайдя внутрь, я словно отсёк от себя весь суетный мир студенчества. Здесь царили тишина и покой, лишь немного нарушаемые скрипом гусиных перьев и шелестом пергамента. Узкие окна давали достаточно света. Я подошёл к высокой, по грудь, дубовой стойке, перегораживающей помещение. Люди, согнувшиеся над столами, не обратили на меня никакого внимания. Я покашлял, переступил с ноги на ногу, вздохнул протяжно и печально. Ноль. Космос. Царство безразличия. Я ещё раз откашлялся и широко улыбнувшись гаркнул:

— А вот, чтобы не забеременеть!..

Глаза всех доблестных работников канцелярии как по команде уставились на меня. В глубине помещения тихонько скрипнула дверь, из которой показался тщедушный краснолицый мужчина с глубокими залысинами на голове и пылью в остатках седых волос. На нём были кожаные нарукавники и фартук, а кисти рук находились в постоянном движении, словно он их ежеминутно потирал, прищёлкивая при этом пальцами. Подойдя, он при своём росте умудрился посмотреть на меня сверху вниз и произнёс, присвистывая:

— Сютник у нась тут, знасит… ню, ню, — никто не смеялся, и я посчитал для себя полезным тоже сдержать улыбку. Скорее всего, это местное начальство.

— Добрый день, уважаемый. Я — Эскул Холиен, принес рекомендацию от Примы обители Трёх Сестёр для поступления в Университет Варрагона, — я достал и протянул ему пергамент.

— Оу…сьтюденьтик новинький, — пробормотал канцелярский начальник, — ню дявайте, дявайте сюдя.

Он взял мой пергамент двумя пальцами, понюхал его, чуть ли не лизнул. Внимательно прочёл записанный текст, водя по нему обгрызенным ногтем указательного пальца, беззвучно пошлёпал губами.

— Ню стозь, я заригисьтрирюю направление, и вы мозете быть сьвободны…

— Простите, а когда будет ответ?

— Щерезь три месяся.

— Через сколько?! Но ведь испытания и приём начнутся через две недели… Нельзя ли поскорее.

Глазки канцелярской крысы сощурились.

— Торопыга, знасит… Есть конесьно возмозносьть. Сьходите на приём к Главе Канцелярии, знасит… — странно, но должность своего начальника он произнес абсолютно чисто. Я заметил, что после последних слов все в помещении замерли, тишина воцарилась гробовая.

— Да, я готов немедленно предстать перед Иллианом из Дома Ренноинн, если он повлияет на скорость решения моего вопроса.

Стоящий передо мной человек превратился в восковую статую. Верхнее веко на его правом глазу начало подёргиваться. Через минуту он отмер, протянул мне пергамент обратно.

— Дверь в конце коридора, — всё его косноязычие пропало окончательно.

Я развернулся и вышел в коридор, вновь окунувшись в университетский шум. Коридор оказался длинным и грешил многими извилистыми поворотами. Наконец я дошёл до тупика и без промедления потянул за ручку двери. Войдя, я попал в небольшую прихожую с вешалкой для мантий, калошницей и большим зеркалом во всю стену.

А Глава Канцелярии — не бедный…эээ…эльф. Да и почему он должен быть бедным? На таких ресурсах сидит. Я посмотрел на своё отражение — одет бедновато, но опрятен. Сделал выражение лица по совету знаменитого царя лихое и придурковатое. Постучал настойчиво, но негромко в основную дверь кабинета, которая тут же открылась без звука.

Сначала помещение показалось мне пустым. Просторный зал с высоким потолком, который поддерживали две мощные мраморные колонны. Столь у дальней стены, при ближайшем рассмотрении, был сделан из огромного куска цельного малахита. На столе в беспорядке были разложены книги, даже целые фолианты, несколько колб, реторта, связка гусиных перьев, лапа какого-то пресмыкающегося, мумифицированный череп, кажется человеческий. У правой стены располагался огромный камин, в котором жарко пылал огонь, а рядом, на железной подставке в медном котелке булькало какое-то зелье. Каменный пол кабинета покрывала толстая циновка, сплетённая из тростника и искусно выкрашенная в золотистый цвет. Рядом со столом, спинкой ко мне располагалось высокое резное кресло чёрного дерева, на котором сидел огромный чёрный ворон и с интересом разглядывал меня, повернув голову и слегка приоткрыв клюв.