Дарья Быкова - Дорогой чужого проклятия [СИ]

Отсутствовали двоюродный дядя принца по линии отца — герцог Антуан-Иннокентий де Буре и герцог Шеридан-Георг д'Луар, чьи владения, кстати, примыкали к проклятому лесу. Вместо Шеридана-Георга приехала его дочь, она пояснила, что отец не смог прибыть по состоянию здоровья. Мне думалось почему-то на дядю, да и Шеррайгу, как выяснилось, тоже. Сиплого герцога мы исключили эмпирическим путём — элронец подстерёг его в коридоре, когда тот ходил в уборную, и, опрокинув на герцога бокал вина, невозмутимо выслушал поток ругательств, произнесённых всё тем же сорванным голосом.

Кроме внезапно проснувшейся у меня интуиции, совпадающей с натренированной интуицией элронца, в пользу того, что дядю надо проверить в первую очередь, говорило и то, что дядя находился в столице, а герцог д’Луар либо в своих владениях, до которых ехать и ехать, либо вообще неизвестно где.

Если бы это был любой другой герцог, не родственник королевской семьи, можно было бы просто прийти к королеве и изложить ей версию, сообщив заодно и о магическом влиянии на принца. Но о герцоге де Буре королева и слушать ничего не будет без железных доказательств — отношения у них были очень хорошие.

— И что будем делать? — спросила я, когда мы, телепортировавшись в двухстах метрах от дворца, направились уже привычным почти маршрутом по набережной в сторону гостиницы. Официантов, места которых мы заняли и которых Шеррайг отправил порталом в заблаговременно снятую комнату в ближайшей к дворцу гостинице, мы возвращать не собирались. Проснутся — вернутся сами. Шеррайг и так был почти истощён — я это понимала каким-то шестым или седьмым чувством, а может быть, это подсказывал амулет, впаянный теперь в моё сердце.

— Надо как-то наведаться к дяде. У него есть дом в столице, и хотя он обычно живёт во дворце, слуги говорят, что он пару дней назад удалился в свой дом под предлогом плохого самочувствия.

— Пойдём сейчас? — спросила я, впрочем, без особого энтузиазма.

— Надо бы, — сказал Шеррайг. — Но я до завтра не смогу построить портал. Так что, возможно, лучше завтра.

— А если я поделюсь с тобой силами? — осторожно спросила я. — Ты же вроде говорил, что целители подходят…

Шеррайг покачал головой:

— Не возьму. А сама отдать даже не думай — это будет всё равно что воспользоваться целительским даром.

— Кстати, — вспомнила я. — А ты Альберта видел?

— Видел, — скривился элронец. — Хотя с радостью обошёлся бы и без этого зрелища.

— А он действительно проклят?

— Действительно, — как-то злорадно улыбнулся элронец.

— И что с ним? — не удержалась и я от улыбки.

— Неконтролируемые и неожиданные приступы чесотки и длительной икоты.

— Ты?

— Я, — не стал отпираться Шеррайг.

И я замялась… вроде как обещала себе его поцеловать за это, и поцеловать хотелось… но как? Вот так ни с того, ни с сего броситься на шею? Я так не умею…

Моё замешательство не прошло незамеченным, Шеррайг вопросительно на меня покосился, но промолчал. И я тяжело вздохнула и тоже промолчала. И так мы и пошли дальше, он нецелованным, а я в мыслях о собственной застенчивости, которая портит иногда жизнь.

— А далеко дом де Буре? — спросила через некоторое время.

— Мы почти до него дошли. Видишь, вон там после перекрёстка высокий зелёный дом? Это он.

Мы присели на скамеечку на набережной, почти напротив интересующего нас дома. Нам обоим хотелось прямо сейчас попасть в этот дом, но как это сделать мы не знали. Но и уйти от дома что-то не давало. Поэтому мы просто сидели рядышком и рассматривали дом в наступающих сумерках.

Когда из дома вышли двое мужчин, Шеррайг ощутимо напрягся — то ли сказывалось время, проведённое рядом, то ли амулет, но я стала лучше чувствовать элронца, а когда эти двое направились в нашу сторону, он шепнул мне: «Они! Ругаемся или целуемся?». Я, признаться, немного опешила, но выбрала «Целуемся», успокаивая себя тем, что это легче изобразить, да и вдруг удастся что подслушать? Нам повезло, и эти двое действительно прошли мимо нас, направляясь куда-то обратно к дворцу. И так как я старалась, очень-очень старалась не растекаться и не терять связи с реальностью от прикосновения губ элронца, то подслушать у меня получилось, а что не расслышала, то потом рассказал Шеррайг, слух у него был отменный.

— Старый, трусливый маразматик! — ругался один из собеседников. Этот голос я раньше не слышала, вероятно это был как раз Григ Валди, брат Инессы.

— Остынь уже, — ответил ему другой, знакомый мне голос.

— Нет, ну какого чёрта? Надо было за шкирку его и во дворец, поздравлять ненаглядную его Синтию. Зачем ты ему вообще сказал, что та девчонка нас подслушала? Он трясётся теперь как осиновый лист. И боится собственной тени.

— Я сказал, остынь! — в голосе менталиста добавилось властности, однако, он тут же примиряюще добавил. — Я тоже считаю, что он перестраховывается и, наоборот, может вызвать лишние подозрения, но нам нужно его хорошее расположение, так что придётся потерпеть…

— Я вообще склонен думать, что принцу с порталом померещилось, а этот ушлый Шеррайг просто развёл Его Высочество, пользуясь случаем… Потому что невозможно это — закрыть портал! Это я тебе как мастер по порталам говорю!

— Они выжили в испорченном тобой портале, — холодно напомнил менталист.

Больше мы ничего не услышали, но, по идее, и этого было достаточно, чтобы отправляться к королеве.

— Наконец-то, — сказала я, когда элронец закончил меня целовать, невольно прижимая руку к губам и пытаясь унять бешено стучащее сердце и пресловутых бабочек в животе. — Наконец-то ты начал вести себя, как полагается нормальному герою романа.

Шеррайг улыбнулся, правда только губами, а в глазах его я увидела тоску и поняла о чём он думает — были бы у него силы, он бы скрутил этих двух магов и уже доставил к королеве и принцу.

— Не грусти, ушлый Шеррайг, — сказала я ему. И мы отправились спать, а на следующий день нанесли визит королеве вместе с принцем.

Разговор начал принц, видимо, его это изводило все два дня, и как только мы остались одни в покоях королевы, он бросился в атаку.

— Матушка, Вы своим желанием разлучить меня с Софи чуть не погубили нас всех! — слегка обобщил он, убить-то собирались только его.

Я стояла рядом с Шеррайгом, держась за его руку и почему-то даже глаза стеснялась поднять. Принц, кстати, тоже стоял, изобличающе воздев руки и устремив на мать обвиняющий взор, а сама королева сидела в кресле, изящно пристроив руки на подлокотники и чуть склонив голову.

Она слегка побледнела — я всё же бросала на неё взгляды украдкой, но каяться и признаваться не спешила. На ней было роскошное платье изумительного синего цвета, от чего я чувствовала себя совсем неловко. На её фоне я вообще ощущала себя слишком большой, слишком неуклюжей и, пожалуй, даже вульгарной и слишком простой. Вдобавок ко всему я была в брюках и с кое-как заплетёнными в косу-колосок волосами, нормальную косу я уже заплести не могла после Храма Судьбы и Смерти.