Сергей Корьев - Чартер в 13-й век [СИ]

— Держи их. Негодяи вырвались на свободу. Не дайте аристократам уйти от возмездия!

Услышав эти слова, женщина с трудом поднялась и попыталась продолжить путь, но, обессилено махнув рукой, остановилась. Вот кому необходима помощь. Подбежав к бедолаге, схватила её за руку и потянула за собой в подворотню, а оттуда в небольшой дворик, засаженный декоративным кустарником. Между тем звуки погони приблизились. Оглянувшись, заметила бочку с водой и затолкала за неё беременную женщину, а сама спряталась за кустами. Вовремя. Во двор заглянул мужчина. Окинул пространство быстрым взглядом и крикнул:

— Здесь никого.

Подождав в укрытии ещё пару минут, вылезла из кустов и решила проведать свою подопечную. Та лишь стонала. Мне показалось, что у неё уже отошли воды. Родит ведь сейчас, а я в подобных делах ни гу-гу. Почему-то полученный мной дар целительства молчал. Подбежав к одной из дверей, выходивших во двор, забарабанила в неё руками и ногами. Вскоре дверь приоткрылась и показалась всклоченная женская голова.

— Чего спать мешаешь? Чай недавно с работы пришла, а тут ты галашишся.

— Помогите, — не дослушав гневной тирады, — там женщина рожает.

— Где? — окинув двор взглядом, спросила голова.

— Там, у бочки.

— А ну, давай её ко мне. Помогу, чем смогу.

С трудом нам удалось довести роженицу до кровати. Упав на неё, женщина закричала.

— Тише, тише, родная, — попыталась успокоить её хозяйка и тут же велела мне нагреть воды, а заодно приготовить чистых тряпок.

Я заметалась по комнате.

— Простыни в комоде, вода на кухне. Иди через коридор и налево. Я только что чай пила, вода ещё не успела остыть.

Я убежала, а вслед раздались слова:

— Поторопись, головка уже показалась.

Схватив кастрюлю с кипятком, притащила её в комнату, вылила воду в таз, сбегала за холодной. Затем достала из комода простыни и тут услышала звонкий шлепок и крик младенца.

— Мальчик, — устало произнесла невольная «повитуха», — здоровенький. Как назовём?

Обессиленная женщина на кровати чуть слышно произнесла:

— Полем.

— Поль, так Поль. Пусть так и будет. На, держи, — новоявленной мамаше протянули кулёк с младенцем.

Тут до меня дошло, что это ни кто иная, как Агнесс, а ребёнок, названный Полем, будущий прапрадед Женевьвы. На этот раз повезло, с чужой помощью успела спасти род Турмонов, а также и свою подругу. Если бы погибла Агнесс, не появился Поль, и не родилась Женевьева. Так, оставаться здесь не с руки. Следует выяснить, где Женевьева и её муж. Сняв золотую цепочку, отдала её добровольной помощнице, попросив пару дней приглядеть за Агнесс. Спрятав украшение, хозяйка жилища клятвенно заверила, что будет заботиться о молодой мамаше как о собственном дитя. Успокоенная этим обещанием, поспешила в дом Кристофа сообщить о провале операции. Не успела я выйти из подворотни, как меня снова чуть не сбили. Толпа оборванных людей в одежде, которую, как мне показалось, можно было найти только на помойке, пронеслась мимо. Их преследовали солдаты революционной гвардии, призывая добропорядочных граждан оказать помощь в задержании беглецов. Большая часть толпы уже пронеслась мимо, и тут мне показалось, что одну из женщин я знаю. Чтобы подтвердить свою догадку, припустила за ней, обогнав солдат, не обративших на меня никакого внимания. Вероятно, они решили, что я вняла их призыву и решила оказать посильную помощь в поимке беглецов. Пусть так и думают. Скажу прямо, бегать в платье до пола не особо удобно. Тем не менее, вскоре я нагнала основную группу, разделившуюся к этому времени на две части, одна из которых свернула в ближайший переулок, а вторая побежала прямо. Наконец мне удалось догнать женщину, показавшуюся знакомой. Схватив ту за руку, слегка задержала её стремительный бег. Женщина обернулась, а я едва не вскрикнула. Это была Женевьева.

— Машка, ты откуда и куда? — не останавливаясь, поинтересовалась подруга.

— Тебя бегу спасть, — запыхавшись, ответила на её вопрос.

— Тогда спасай!

В это время мимо нас проехала карета и слегка притормозила, словно приглашая занять места внутри.

— Вперёд? — спросила я у Жэки.

— Вперёд, — поддержала меня подруга.

Мы дружно потопали в обозначенном направлении. Однако судьба решила проявить свой непредсказуемый нрав: едва мы приблизились к карете на расстояние вытянутой руки, как экипаж тронулся с места и буквально растворился в ближайшей подворотне. Праздные наблюдатели, до сего момента дружно обсуждавшие перипетии нашего забега, по всей видимости, решили проявить бдительность и направились в нашу сторону. Пришлось разочаровать этих любопытных граждан: живыми в руки не дадимся и, подхватив юбки, мы во всю прыть рванули вверх по улице.

Тут я поняла одну простую истину, бегать, не значит стоять на одном месте в относительном равновесии и спокойствии. Как прекрасен был миг свободы до того момента, как мы отправились в бега на неопределённые дистанции. Неопределённость сказывалась во всём: мы не знали направления нашего Броуновского движения, а тем более, его продолжительность. Бежать, не спорю, хорошо: ветерок обдувает со всех сторон, но почему-то стало казаться, что в тюрьме было гораздо лучше, а главное, спокойнее. Там режим какой-никакой и вся обстановка способствует усиленной умственной деятельности, направленной на поиски всевозможных вариантов побега в обществе престарелых маркиз, графинь и юных виконтов. Внезапно Женевьева резко изменила траекторию движения и потянула меня за собой.

— Слушай, Машка, кажется мне, что мы на верном пути ибо мои ноги заметили сию интересную вывеску, а при виде её отказались двигаться во всех направлениях подряд.

Подруга указала на соседнее здание, на фронтоне которого красовалась вывеска «Греко-Латинская Академия мадам Александер».

— Нам точно сюда. Сдаётся мне, что кроме духовной пищи нам предложат здесь и пищу другого рода, а также кров и ночлег. Пошли, не пожалеешь! Отдохнём заодно, а то я подустала.

— А как же Серж? — удивилась я беззаботности Женевьевы.

— А шут егознает. Утёк куда-то с мужиками. Не переживай, я договорилась с ним, в случае чего, встретиться у собора этой самой Богоматери.

— Парижской что ли?

— Её самой.

Этот довод сразил меня наповал. Впрочем, отдохнуть от бега по пересечённой местности не помешало бы.

— Ладно, давай заглянем, — согласилась я, — но только на минутку. Поедим, переночуем и в снова в путь, в светлое далёко.

Не успела я закончить мысль о пользе пребывания в Академии, как распахнулась дверь этой самой Академии и на пороге появилась дама весьма колоритной наружности.

— О, девы заблудшие, — произнесла она грудным сопрано, — вы, как вижу, стоите на перепутье и не знаете, куда направить свои заблудшие души и уставшие стопы.