Сергей Корьев - Билет в 1812 [СИ]

Девушке передали микрофон, и экскурсия началась. Баронесса на чистейшем русском языке начала своё повествование.

— Позвольте познакомить вас с историей нашего рода. Основателями самой молодой ветви считаются мои прапрабабушка и прапрадед, которые познакомились здесь в Москве двести лет назад. Мой прапрадед Мишель де Бремон прибыл на русскую землю с войсками Наполеона, был ранен и находился на грани жизни и смерти и, скорее всего, умер, если бы не помощь русской девушки Зинаиды. Её забота, уход и лечение поставили его на ноги.

Тогда между ними и проскочила искра любви. После отступления армии Бонапарта, моим предкам чудом удалось добраться до Парижа, где они и осели. Родители Мишеля были рады, что их сын вернулся живым и не стали возражать против русской невестки. Прожили они дружно и счастливо и, как говорится, умерли в один день. Их дети сохранили фамильное состояние и положили начало коллекции, приобретя ряд полотен Курбе, Энгра, Делакруа, Давида и других художников. Уже в начале двадцатого века в коллекции появились полотна импрессионистов. В годы Второй Мировой войны часть коллекции удалось спасти и вывезти в фамильный замок на юге Франции.

Часть полотен, оставшаяся в Париже, была конфискована. Долгие годы картины так и оставались в замке, куда не было доступа для посторонних людей, и вот настало время показать собрание широкой публике. А теперь, обратите внимание на одну из картин кисти Энгра, знаменитого своими портретами. На картине изображены сразу две женщины. Одна из них моя прапрабабушка.

Девушка подошла ближе к портрету и, повернувшись лицом к экскурсантам, невольно приняла позу женщины, изображённой на картине. Люди ахнули, настолько было велико сходство экскурсовода и её далёкой родственницы.

Женевьева толкнула меня локтём.

— Смотри, точно как наша Зинка. Один в один.

В тишине голос подруги прозвучал, словно удар грома в ясном небе. Кто-то шикнул на нас, кто-то толкнул меня, и я невольно сделала шаг вперёд, оказавшись рядом с нашим экскурсоводом. Толпа вновь ахнула.

— Смотрите, — выкрикнула одна из экскурсанток, — картина ожила.

Теперь к нам обратились взоры всех, находившихся в зале. Прибежали смотрительницы из соседних помещений, привлечённые странным шумом.

Первой, как это ни странно, на помощь пришла Женевьева.

— Господа, господа, — раздался её голос, — вы только что стали участниками исторической реконструкции. Наверное, кое-кто из вас помнит выставку Валентина Серова, когда, благодаря компьютерной технике, удалось оживить портрет девушки с персиками, написанный художником в Абрамцево. Вам удалось увидеть подобную реконструкцию. Теперь прошу пройти в следующий зал, где находятся полотна импрессионистов. Все постепенно успокоились и последовали за Женевьевой. Думаю, ей удастся довести экскурсию до логического завершения.

Между тем Зинаида Мари, к моему изумлению, протянула мне небольшую бандероль, в которой, по всей видимости, находилась какая-то книга.

— Это вам, — произнесла она, увидев изумление на моём лице, — в нашей семье хранилось письмо, которое по завещанию моей прапрабабушки следовало вскрыть только в этом году. Там было написано, что я встречу ту, которая изображена на портрете. Вас ведь зовут Мария?

Я кивнула.

— Тогда возьмите это. То, что внутри, принадлежало ей, — девушка кивнула на картину, — я не знаю, что там находится. Я лишь выполняю волю моей пра. В письме была указана точная дата, когда я должна встретить вас. Представьте, всё сбылось. Сегодня я не должна была проводить экскурсию, но в письме было сказано, что мне следует появиться на выставке на третий день после её открытия именно в одиннадцать часов. Теперь позвольте попрощаться. Мне хотелось бы пообщаться с вами, но в письме было написано, чтобы я, как только передам посылку, тотчас ушла. Не знаю, почему должна сделать это, но я выполняю волю предков. Прощайте!

Девушка поспешно покинула зал. Я нашла Женевьеву, которая с увлечением рассказывала о творчестве импрессионистов. Я показала подруге вручённый мне свёрток. Женевьева по-быстрому закруглилась и мы поспешили домой узнать, что же находится в таинственной посылке.

Наконец-то добравшись до дома, поспешно вскрыли нежданную посылку. К нашему изумлению там оказался дневник Поля и небольшая записка, написанная рукой Зинаиды.

«Женевьева потеряла этот дневник. Возвращаю его вам. Надеюсь на скорую встречу. Ваша Зинаида».

— Раз дневник вернулся к нам, думаю, следует прочитать, что там написано, — предложила я.

— А чего читать, — возразила Женевьева, — мы всё, что можно уже прочитали. Ничего нового там не найдём.

— И всё же, — я раскрыла дневник, пролистала знакомые нам страницы и наткнулась на новую запись.

«Прошло почти сорок лет моего пребывания в России. Я женился на Александре. У нас родились сын и дочь, и мы были счастливы, но я по-прежнему надеялся на встречу со своим прошлым. Случилось так, что мне удалось вернуться в мою безмятежную юность. Я встретил свою первую любовь, свою ненаглядную Женевьеву и встретил её в Петербурге в обществе той самой гадалки, к которой мы наведались накануне моего отъезда в Россию. Я был и обрадован и удивлён, увидев их. Женевьева выглядела так, как будто мы расстались с ней только вчера. Я не решался подойти, ибо возраст не красит человека, а выглядел я совсем не так, каким привыкла видеть меня невеста. Что она скажет, когда перед ней предстанет старый мужчина, а она так же юна и красива, как и прежде, будто время не властно над ней. Мадам Ленорман была в той же поре, как и тогда в Париже сорок лет назад. В этот вечер я так и не смог подойти к ним. Как же я мучился, задавая себе, бесконечные вопросы о том, что же произошло на самом деле, и как моя Женевьева оказалась в России при этом, оставаясь молодой и красивой, как и прежде? Ответа на все эти вопросы я так и не нашёл, решив непременно встретиться вначале с мадам Ленорман, а потом и с Женевьевой.

Я не предполагал, что судьба преподнесет мне ещё один сюрприз. Я упоминал о том, что встретил Женевьеву и её спутницу, но чтобы встретить самого себя! Об этом я не мог и подумать.

Однажды меня с супругой пригласили на бал к княгине Потоцкой. Та происходила из знаменитой польского рода, однако выбрала местом своего пребывания Россию, а не Польшу.

Княгиня отличалась изысканной красотой, и попасть к ней на бал считалось большой удачей. Благодаря связям моей супруги, мы оказались среди приглашённых. Александра быстро отыскала своих приятельниц по Смольному институту и у них завязалась непринуждённая беседа. Я рассматривал гостей, когда моё внимание привлёк молодой человек, показавшийся мне знакомым.