Алексей Иванов - Гибель химеры

Я погладил амулет драконов — мой последний козырь на тот случай если дела пойдут совсем плохо. Но вот стоит ли его использовать?

Так мы и встретили рассвет.

— Пора собираться, — сказал Бальдор, когда горизонт на востоке налился багрянцем.

Я молча кивнул и вернулся в свой шатер. Сменил рубашку на чистую. Поддоспешник за ночь отсырел. Опять я не проследил, чтобы его повесили возле костра. Теперь он неприятно холодил тело.

Верная кольчуга привычной тяжестью легла на плечи. Возле входа в шатер стоял каплевидный щит. Дерево потемнело от времени, а краска начала облупливаться. Герб слегка расплылся, но был еще различим. Вот только химера лишилась одной из голов. Зато доспехи были в полном порядке. В этот раз я решил не ограничиваться кольчугой, а заковать свое тело в полный доспех — подарок гномов за Твердь. Вечером оруженосцы надраили его до блеска. Не знаю, как они заставили блестеть черные как ночь латы, но результат на лицо.

Те мальчишки оруженосцы, что сопровождали меня в этом походе, перед боем получат свитки с "жутко важными" донесениями и отправятся домой. Дня через три их подберут корабли из Канн-Сильвана. И либо вернут назад, либо увезут в Канн-Сильван. В предстоящей битве от них все равно не будет толку. Им и лет то всего ничего. Моложе моих магов. А там сплошь вчерашние выпускники столичной магической школы. К тому же их родители весьма влиятельные люди или не совсем люди Нимиса.

В шатер заглянул Мезамир.

— Тебе помочь с доспехами? — поинтересовался он, критически разглядывая подготовленную гору железа.

Сам он не был любителем доспехов. Кожаная куртка или почти невесомая гномья рубашка — это все что он себе позволял из защиты. Вот и сегодня под дорогой шелковой рубашкой, явно подарок и я даже знаю чей, можно заметить искусную работу гномьих мастеров. Короткий клинок на поясе и кинжал довершали его снаряжение.

Подождав разрешающего кивка, Мезамир поднял панцирь и тихо охнул:

— Как можно таскать на себе эту тяжесть?

— Это надо спрашивать у Ветра.

— А, это-то чудовище все стерпит. С таким хозяином ему ничего не страшно — все самое страшное уже произошло.

Так, с легким перешучиванием — это прекрасное средство снять предбоевой мандраж — Мезамир помог мне надеть доспехи.

— Так… А это что за штука? Все, понял. Готово!

Он постучал меня по груди, послушал глухой звук и довольно кивнул.

Я подвигал плечами, присел. Мастера гномов поработали на славу. Тяжесть доспеха была равномерно распределена по телу и почти не ощущалась, он просто стал второй кожей. Впрочем, это первое впечатление обманчиво. Одна короткая схватка — и доспех напомнит о своем весе. К вечеру единственным моим желанием будет поскорее снять с себя все железо.

Подхватив ножны с Химерой, я кинул Мезамиру шлем.

— Эй, я не нанимался тебе в оруженосцы, — возмутился он, приняв тяжелый снаряд в обе руки и едва не уронив его себе на ногу.

— Кого это интересует? Щит захвати.

Солнечный диск осторожно выглянул из-за горизонта. С первым его лучом стал просыпаться и воинский лагерь. Со всех сторон слышались отрывистые команды и крепкая ругань.

Из своего шатра появился Бальдор. В лучах восходящего солнца его инкрустированные золотом доспехи казались выкованными полностью из золота. Щит гном закинул за спину, знаменитую белую бороду заплел в две косы и подвязал вокруг шеи, полностью спрятав за высоким воротником доспеха. Конический шлем с лицевой маской он держал в руках.

Кивнув Мезамиру, Бальдор легко хлопнул меня по руке и сказал:

— Моим ворчунам пора выдвигаться. За дорогу будь спокоен. Пока жив хоть один гном враг там не пройдет.

— Я знаю, старый друг. Живи вечно.

— Ха, только если ты составишь мне компанию. Иначе это будет слишком скучно. — Он немного замялся, а потом протянул мне небольшой кожаный кошель. — На вот, тут немного наших зелий. И не кривись! Ты их не любишь, знаю. Но все равно бери.

Кошель я взял. Даже пристегнул его ремешком к ножнам Химеры. Да, у меня стойкая неприязнь к результатам трудов алхимиков гномов. Но огорчать Бальдора отказом из-за такой мелочи мне не хотелось.

— А ты? — только и поинтересовался я.

— Думаешь, я отдал тебе последнее? — улыбнулся гном. — Не надейся!

Мы коротко обнялись, Бальдор ушел. Вскоре на север по проселочной дороге, потянулась, постепенно тая в легком утреннем тумане, стальная змея воинской колонны гномов.

Мне подвели уже оседланного Ветра. Боевой жеребец нетерпеливо бил копытом и жевал удила, явно предчувствуя скорую битву. Привычно проверив надежность ремней, я погладил коня по умной морде и забрался в седло.

Старая мельница встретила нас пронзительным свистом ветра. Он играл в ее многочисленных дырах, силился раскрутить заблокированные крылья, но те лишь надсадно гудели под его напором.

Сам холм разительно изменился. Узкая, раскисшая дорога была перегорожена рогатками, а въезд в разоренное селение еще и перекрыт баррикадой. Западный склон холма ощетинился вбитыми в землю кольями, став похожим на причудливого встревоженного ежа. Между кольев деловито суетились арбалетчики, занимая позиции на склоне.

Поле от леса до реки было заполнено воинами. Отряды занимали свои места, но строй сбивать не спешили. Урывая последние мгновения отдыха, легионеры и рыцари сидели на земле, тихо переговаривались, курили трубки. Кто-то просто лежал, молча смотря в небо. Некоторые же с воистину стальными нервами и вовсе спали, прямо в доспехах. Охраняя их сон по полю сновали конные разъезды.

Ветер подо мной нетерпеливо гарцевал, он просто не мог стоять на месте. Мне бы его юношеский задор и жажду битвы! Но все это давно в прошлом. То ли я постарел, то ли поумнел. Хотя, с учетом того как часто меня обманывают и предают, последнее весьма сомнительно.

— Тише, мальчик, — погладил я жеребца по шее. — Уже скоро.

Словно в подтверждение моих слов на дороге показалась тройка всадников. Нахлестывая лошадей, они во весь опор неслись к холму. Скоро стала понятна и причина их спешки. За тройкой беглецов выкатился целый отряд. Встречный ветер доносил до холма азартные крики преследователей. Так охотники загоняют стадо оленей. Если бы не предусмотрительно закинутые за спину щиты, то беглецов бы уже утыкали стрелами. Наперерез охотникам устремился не меньший по численности отряд, постепенно выстраиваясь полумесяцем, чтобы охватить с флангов и окружить зарвавшихся охотников.

Внезапно лошадь последнего из трех беглецов споткнулась, перекувырнулась и повалилась на землю. Сброшенный всадник покатился по земле. Он еще успел подняться на ноги, даже выхватил меч, когда наконечник вражеского копья ударил его в грудь, отбросив в придорожную канаву.