Александра Черчень - Тайна Изумрудного города. Шанс для шута [litres]

– Ну что же… янтарной не скрыться, – самодовольно зажмурился блондин, помешивая чай серебряной ложечкой. – Мия, Мия… сладкое имя. Восхитительная девочка. Вот только… – прерывистый недовольный вздох, и досадливый взгляд на штаны. – Я же у нас теперь, по официальной версии, недееспособен!

Он кивнул своим словам и мыслям.

Придется притворяться… девочке не нравится напор. Он сегодня едва все не испортил. Зато потом… потом она стала поддаваться.

И опять ошибка!

Но сначала просто-таки грандиозная подстава от «верноподданного» саламандра.

Кстати, о нем.

Нужно отомстить. Так… достойно. С хозяевами не шутят, а с Мастером тем более.

Достойная месть так быстро и просто не делается.

Значит, нужно повременить. До вечера, к примеру. А потом… потом разыграть спектакль в лучших традициях шута! В конце концов, уже очень давно эта грань не «гуляла». Пора бы!

А то весь такой спокойный, нормальный и образцово-показательный стал! Хоть сейчас бери и показывай! И самое противное, что никто этому не верит!

Ну и смысл стараться?

Разве что ради Миямиль. Для нее почему-то хочется быть хорошим.

Странное чувство.

Но сейчас, пожалуй, стоит поработать.

Вечер, а на поприще Пытки сегодня ничего не сделано.

Как выяснилось, мысли материальны. Раздалась чуть слышная мелодичная трель, и, нахмурившись, феникс вытащил тонкую металлическую пластинку с гербом департамента дознания. Сжал ее и закрыл глаза, впуская в мозг информацию.

«Интересный случай, возможно, одна из ниточек к нашему неуловимому «другу». Разговорить не смогли».

Ага… послание от Хельжина. Один из тех, кого Лельер мог назвать почти другом. И, как ни странно, без тех уз, которые связывают-привязывают. Лельер так и не смог приспособиться к такой системе. У него добровольно-принудительных товарищей почти не было. Раз только, еще в период расцвета своего безумия, привязал одного… кикимора. И не прогадал! Феликс Ла-Шавоир сыграл очень важную роль в его судьбе.

Но вернемся к департаменту.

Хельжин Аспид являл собой весьма примечательную личность. Лепрекон из Аквамарина, лишенный гражданства своей страны и даже права на въезд. Что-то бывший глава клана не поделил с Тангиром Многоцветным, правителем сектора. В итоге ему пришили едва ли не государственную измену, но, как ни странно, не убили, а лишь выслали. Впрочем, главой он был откровенно плохим. Ну не политик, что поделаешь. Прямой до невозможности… иногда. И, как понятно, в крайне неподходящих случаях.

Но блестящий аналитик. А также преподаватель все в той же Зеленой, и тоже на какую-то совсем небольшую ставку. Странно, что они там так и не столкнулись, хотя тому виной наверняка то, что Мастер по самой Академии особо не шастал.

В департаменте Хельжин занимается делом Зеркальника.

И что-то нащупал.

Интересно. Очень!

Вот только…

Лель посмотрел на свои руки. Идти, спускаться в подвалы, смотреть на отчаянно боящегося тебя человека. А потом кровь, боль, страх. И мрачное торжество где-то внутри, когда смотришь в темнеющие глаза своей жертвы. Темнота сменяется остекленением… и все. Пусто. И в безжизненном взоре убитого, и в душе палача.

Когда-то там было совершенно пусто всегда, и только то, что испытывали, как кричали, как бились преступники, – хоть что-то заставляли ощущать. Власть. Вседозволенность. Тьму внутри. Тьму, которая пятнала белые крылья. Заставляла темнеть огонь.

Белек умер в белом огне, а возродился в черном. Пустой. Пытка.

Постепенно его отогревали. Друзья – те, кто делал это не потому, что их связали и заставили, а потому что желали сами. И со временем пламя сменило цвет на синий.

Но – вторая смерть, и возродился он уже в голубом огне.

Ладно! Сидеть и рефлексировать можно до бесконечности, но обязанности идти в департамент это не отменяет.

Словно оттягивая неизбежное, Лель самолично вымыл и чашку, и чайничек, протер и поставил обратно. Аккуратно сложил травы.

Мужчина достал камешек и сильно сжал, высвобождая заключенную в него силу. Взметнулись тени, принимая феникса в объятия пространственного перехода.

Душу привычно царапнуло раздражение. Как… иронично получилось. Да, именно ирония. Один из восьмерки самых сильных магов, Хранитель стихии, феникс, последний из рода Белых и потому его глава. Правда, главенствовать давно не над кем. И телепортироваться самостоятельно не умеет. Просто не получается толком! Потоки искривляются, силы не слушаются, рвутся, растворяются. Только камнями и возможно пользоваться, наполняя их перед этим своей силой.

Лель вышел из телепорта в фойе департамента и быстрым шагом, небрежно кивнув по дороге дежурным, двинулся к большой мраморной лестнице.

На втором этаже стремительно пронесся по коридорам, пугая бесшумным появлением только заступившую ночную смену. Остановился возле неприметной двери и решительно толкнул тяжелую створку. В комнате было темно, лишь несколько свечей горело в канделябре, распространяя по комнате специфический аромат. Впрочем, тут был не только этот запах. Тонкое обоняние феникса также различило дым и… алкоголь. Собственно, именно поэтому и последовал гневный рык:

– Хельжин, ты совсем офонарел?!

– А вот и нет, – меланхолично донеслось из темноты, а затем последовало ироничное: – Начальство, сердечно рад вас видеть!

– Да ты что! – едко проговорил Пытка, на время забывая про собственные проблемы. – Хел, в чем снова дело?! От тебя сообщение пришло только недавно, а когда я появляюсь, ты мало того что куришь на рабочем месте, так еще и пьешь! Мое снисхождение не может быть вечным!

– Конечно, не может! – с готовностью согласился нерадивый подчиненный и едко добавил: – Надо отметить, что в вашем случае это мифическое понятие вообще долгожительством не отличается.

– Ты меня достал, – честно сообщил Лель аналитику, сделал шаг вперед, но, подчиняясь инстинктам, тотчас нырнул вниз. Уже сидя на корточках и касаясь кончиками пальцев пола, он нахмурился, пытаясь понять, в чем дело. Создал небольшой светлячок, и сияющий шарик вспорхнул вверх, ярко освещая помещение, под злое шипение его хозяина.

– Хин, у тебя мозги есть?! Я тут, между прочим, думал!

Мастер окинул его «рабочее пространство» изумленным взглядом.

– Ничего ж себе…

– Зато результаты есть, – вздохнул Хельжин, запуская руку во встрепанные черные пряди и, устало жмурясь, слегка помассировал голову. – Как же я устал…

– И что надумал? – Лель нагнулся, подныривая под натянутую нить, на которой висели какие-то исписанные листочки, одновременно перешагивая через другую такую же, но идущую внизу, параллельно полу.

– Сильно помогло то, что твои ребятки выжали из новенького «кадра»: он лично встречался с нашим гадом. Я долго мучил его морально, требуя в мельчайших деталях все вспоминать.