Вальтер Моэрс - Румо, или Чудеса в темноте

Румо замер. Из ямы Смейка послышалось странное неприятное хлюпанье. Червякул кряхтел и чертыхался, вода выплескивалась, брызгая во все стороны. Вот из вязкой слизи показалась голова, а следом и сам Смейк, пыхтя и охая, перевалился через край водоема и пополз через всю пещеру прямиком к клетке Румо, оставляя маслянистый оливковый след. Все пленники кладовой молча наблюдали за этим странным событием.

Румо встал на ноги и просунул мордочку между прутьями клетки. Смейк задыхался от натуги.

— Слушай внимательно… фу-ух… времени мало… о-ох… того и гляди циклопы заметят… — Смейк тяжело перевел дух и уставился на Румо. — Мне страшно.

Румо кивнул.

— Но мой план готов. Хочу тебе его изложить.

— Ясно.

И Смейк стал излагать план. Невероятный. Безумный. Больше похожий на страшную сказку, на жажду кровавого возмездия, и без малейшей надежды на успех.

— Ну, что скажешь? — спросил Смейк.

— Я попробую, — ответил Румо.

— Вот и отлично. Только учти: я рассказал тебе все, что сам знал о драках. Практику придется освоить самостоятельно. Уверен, все придет само собой. Помнишь? Драться — это как…

— Я помню, — перебил его Румо. — Возвращайся в воду. Здесь опасно.

— Еще кое-что! Самое главное. Слушай внимательно: это ключевая часть плана! — Смейк подполз еще ближе, и Румо навострил уши. — Должен рассказать тебе кое-что о языках циклопов, мой мальчик…

Румо просидел за решеткой так долго, что оставил всякие попытки освободиться. Перестал трясти прутья и грызть замок, и только лежал, ел или спал да иногда метался по узкой клетке туда-сюда. Боли в пасти уже несколько дней как прекратились, и даже вечный голод улетучился. Теперь Румо ел меньше и стал разборчивее к тому, что циклопы бросали ему в клетку.

В последнее время качка усилилась, а шум волн, бившихся о скалы, стал громче. Похоже, плавучий остров застигла буря. В пещере царил хаос: уцелевшие добротышки беспомощно висели на цепях, ударяясь о стены, будто языки колоколов. Поросята кусались, а дикие звери, которых пока не успели сожрать, рычали и бесновались в клетках. Слизь из ямы Смейка выплескивалась через край, растекаясь по всей пещере.

Похоже, торжества циклопов были в самом разгаре. Они музицировали, орали и горланили песни в тоннелях Чертовых скал. Но что хуже всего — наведывались в пещеру втрое чаще, чем прежде.

Крепко ухватившись за прутья решетки, Румо в тысячный раз повторял про себя план Смейка по пунктам — впрочем, их было всего два. Тут в пещеру ввалились трое циклопов, с ног до головы вымазанные кровью, отчего шатались, как пьяные.

Циклопы разбрелись по пещере, принюхиваясь к припасам. Один из них, поскользнувшись на Фольцотановой слизи, растянулся во всю длину на полу пещеры, что ужасно развеселило двух других. Разозлившись, циклоп подполз к яме Смейка и стал шарить в ней лапой, очевидно, собираясь сожрать червякула от злости. Румо судорожно вцепился в прутья решетки.

Циклоп чертыхался, стараясь поймать Смейка в мутной слизи, но не тут-то было: червякул все время выскальзывал у него из лап. Вдруг раздался грохот: должно быть, на остров накатила огромная волна. Пол в пещере дрогнул, и циклопа обдало слизью из ямы Смейка. Двое других так и покатились со смеху. Тут перепачканный великан не на шутку рассердился и стал молотить кулаком под водой. Один из его сородичей вспомнил, зачем они пришли, и схватил добротышку. Дернул, не снимая цепь, оторвав несчастному гному руку. Гном истошно завопил, задрыгал ногами и оставшейся рукой, чем привлек внимание третьего циклопа. Тот схватил несчастного за ногу. Чудовищу, державшему гнома, это совсем не понравилось, он грозно зарычал и дернул добычу на себя. Но соперник, крепко ухватив гнома за ногу, яростно тянул в свою сторону. В конце концов, одноглазые разорвали гнома пополам, отчего еще больше взбесились: гном перестал кричать и брыкаться, и циклопы потеряли к нему всякий интерес. Зато гном избежал еще более страшной смерти. Несолоно хлебавши, циклопы гортанно заревели, видимо, перебраниваясь. Третий их сородич продолжал ловить Смейка.

Кровь у Румо кипела. Перед глазами кружились красные огоньки, он рычал и лаял, как его дикие предки, тряс прутья клетки. Сперва циклопы озадаченно смотрели на беснования вольпертингера, постепенно распаляясь от жадности. Из пасти капала слюна, глаза горели алчностью. Губы тряслись, обнажая желтоватые клыки. Но пока чудовища не решались нарушить запрет и покуситься на добычу главарей. Бросив останки гнома, они, как завороженные, покачивались, глядя на шумящего вольпертингера.

Румо удвоил усилия. Наскакивал боком на дверцу, неистово метался по клетке взад-вперед, тряс прутья, так что те скрипели. Остальные звери в клетках забеспокоились: они рычали и фыркали, тоже стараясь вырваться на свободу.

Такому соблазну прожорливые циклопы противиться не могли. Они ринулись к клетке, застучали по ней, затрясли прутья, как ненормальные. Ключа у циклопов не было, но они решительно настроились взломать клетку. Чудовища дергали изо всех сил, стараясь сорвать дверь с петель. Румо распластался по дну клетки и тихонько зарычал. Перед собой он видел лишь прутья решетки и циклопов, обзор на пещеру ему заслоняли черная шерсть и рожи, перекошенные от жадности. Клетка целиком была сделана из железа, но рано или поздно она не выдержит натиска трех гор мускулов. Вдруг раздался гулкий удар. Один из циклопов перестал бесноваться, уставившись на Румо остекленевшим взглядом. Затем грохнулся на пол, вновь открыв обзор на пещеру. И Румо увидел восьмерых циклопов, у каждого в лапе — по дубинке. Это нагрянули правители острова.

Последовала короткая и неравная потасовка. Для двух других пьяных циклопов она закончилась печально. Несколько ударов дубинкой в челюсть — и те растянулись на полу, испустив предсмертный хрип.

Румо понял: это не обычный обход. Настала решительная минута. Циклопы открыли клетку, схватили вольпертингера и потащили наружу — тот не издал ни звука и даже не шевелился. Делал все, как учил Смейк.

Циклопы удивились и даже несколько расстроились, оттого что пес не сопротивляется. Походя по тоннелям, освещенным факелами, циклопы стучали ему кулаками по ребрам, дергали за уши, но он старался не двигаться. Циклопы выволокли Румо из подземелья. Хлестал дождь. После удушливого смрада пещеры резкий морской бриз был особенно приятен, и Румо сделал глубокий вдох. Горизонт заволокли сизые тучи, сверкали молнии, море обдавало пеной. Румо впервые увидел Чертовы скалы снаружи. Словно башни затонувшего города, возвышались они над водой. В пещерах горели костры, возле них грелись циклопы, звучала дьявольская музыка.