Елена Самойлова - Путешественница

К моему глубочайшему удивлению, человек оказался жив! Он находился в каком-то подобии анабиоза уже очень много лет, по крайней мере, так мне показалось. Я задумалась. Если его сюда засадили темные эльфы, то когда Айзан с компанией выломают-таки преграду, у меня может оказаться неожиданный союзник, благодаря которому мои шансы спастись значительно возрастут. В любом случае хуже, чем есть, уже не будет – все равно одной в таком ограниченном пространстве, да еще не имея возможности использовать свою силу полностью, мне против пяти дроу не выстоять…

Я откинула капюшон дубленки, сняла вторую перчатку и медленно провела раскрытыми ладонями надо льдом, осторожно прощупывая его магию. На удивление, определить ее мне удалось быстро.

Это была довольно примитивная стихийная магия, соединение Смерти и Воды.

Но от этого легче не стало. Есть такой парадокс в законах стихий – чем проще и примитивней стихийное заклинание, тем оно мощнее, и сломать его становится гораздо труднее, чем более сложное. Здесь же заклинание было донельзя простым – вначале человека погрузили в состояние, близкое к смерти, а потом вморозили в нетающий лед, обладавший свойством отражать любую сложную магию. Отсюда вывод – «вскрыть» такое заклинание, не погубив находящегося внутри человека, можно только с помощью чистой стихии. Ни заклинаний, никакого сложного выплетения – одна сила. К тому же, здесь действует закон противоположности, то есть для того, чтобы расплавить лед, достаточно применить Огонь, но чтобы вернуть человека к жизни требуется сломать стихию Смерти. А для этого нужно вызвать Жизнь, причем в первозданном виде…

Идея освободить томящегося в ледяной темнице незнакомца уже не казалась мне настолько успешной. Но попробовать все равно надо.

Плохо только, что для того, дабы призвать стихию Жизни, придется растворить преграду – иначе у меня не хватит сил, чтобы создать хоть какое-нибудь оружие, а это чревато…

Ладно.

Я глубоко вздохнула, и ударила синий лед горячим красноватым лучом, которым медленно и сосредоточенно стала чертить прямую пентаграмму, обведенную Кругом Жизни. Я настраивала ее таким образом, что если заработает стихия Жизни, которая оживит человека, то сразу же за ней включится огненная стихия, которая моментально разрушит лед…

Стихия Смерти, великая тайна…

Преграда хрустнула и на этот раз осыпалась.

Стихия Земли, наша опора…

Дыра стремительно начала увеличиваться, но я не могла отвлечься, чтобы восстановить ее.

Стихия Ветра, несущая нас к звездам…

В образовавшийся проем ввалился разъяренный Айзан Эмдер.

Стихия Огня, очищающая душу…

Темный эльф огляделся и увидел меня, стоящую на коленях у ледяного саркофага.

Стихия Воды, что все сгладит…

Он метнулся ко мне бесшумной тенью, занося меч для удара.

Круг Жизни соединит их!

Пентаграмма вспыхнула белым светом, словно погрузилась в глубину льда, и застыла.

Свет погас, и я с ужасом поняла, что у меня ничего не вышло.

Айзан нанес рубящий удар сверху, но я, каким-то чудом извернувшись, ухитрилась-таки поймать лезвие клинка. Дроу резко выдернул клинок, оставив на моих ладонях глубокие кровоточащие порезы, и отступил, отведя сабли в сторону.

– Вставай, Калимдор. Мне не нужна столь легкая победа. Я знаю, что ты можешь лучше.

Я встала, опираясь о стену, оставляя на ней пятна крови, материализовала два клинка – огненный и ледяной. Айзан кивнул и сразу же атаковал без предупреждения. Я успела отбить первый выпад, но на ответ не решилась – в таком состоянии дроу сделает меня, как выпускницу института благородных девиц, разве что провозится подольше. В том, что он меня рано или поздно переиграет, я не сомневалась. Сейчас от моей магии остались всего лишь жалкие разрозненные кусочки, которые соберутся воедино не раньше чем через двадцать минут. Но это время еще надо как-то прожить.

Мы с Айзаном сходились еще несколько раз, клинки при каждом столкновении выбивали искры, но я пока держалась, хотя и понимала, что для темного эльфа это только разминка. Для меня же наша схватка стала одним из самых серьезных и сложных боев в жизни. Мастер меча против магички, темный эльф против Путешественницы… Будь я лет на двести старше, шансы на победу были бы равны, но сейчас…

Удача всецело была на стороне дроу. Мне оставалось только отбиваться от все более усиливающихся и усложняющихся ударов и молить Бога о неожиданном спасении. Не вмешаются высшие силы – из этой пещеры живой мне не выйти. Даже если я каким-то чудом сумею победить Эмдера, находящиеся в туннеле темные эльфы упокоят меня меньше чем за полминуты. Поэтому, когда очередной удар противника выбил у меня один из мечей, а потом расколол вдребезги другой, я восприняла это совершенно спокойно. Даже когда дроу ударом ноги опрокинул меня на пол, я не закричала, а просто лежала на ледяном полу и смотрела в глаза Айзана взглядом Путешественницы, чья жизнь – бесконечные скитания, чей долг – спасение и чей удел – постоянный риск не вернуться домой.

Меч дроу взлетел надо мной.

Я зажмурилась.

Над ухом что-то противно заскрежетало, и на лицо мне посыпались обжигающе горячие искры.

Я вздрогнула и открыла глаза.

Тишина стояла оглушительная, а я смотрела на странное зазубренное лезвие, задержавшее клинок Айзана в двух десятках сантиметров от моей груди. Одно резкое движение – и мечи со скрежетом разошлись, а чья-то твердая рука ухватила меня повыше локтя и с силой дернула, заставив встать на ноги.

Раздался приятный, чуть хриплый голос:

– Ты как, в порядке?

Я вздрогнула, как от удара током, и медленно повернула голову, чтобы посмотреть на того, кто только что освободился из ледяного плена.

И моментально утонула в глазах цвета черного жемчуга…

В голове звенели рождественские колокольчики, а я все смотрела на человека, которого я только что вытащила из синего льда.

Нет, не человека.

Лесного эльфа.

Он почти не изменился за шесть веков, из которых четыре провел в этой пещере. Те же глаза цвета черного жемчуга, только теперь жестче и мудрее, то же аристократически правильное лицо и золотистая кожа… Только волосы поседели. Либо заклинание стихии Смерти так на него подействовало, либо длительное пребывание подо льдом. Теперь его длинные серебряные пряди резко оттенялись угольно-черными бровями, смуглой кожей и темными глазами. Что ж, он стал еще красивее с момента нашей первой и последней встречи.

Я даже вспомнила его имя.

Иллидан.

Оторвавшись наконец от вдохновенного созерцания безупречного профиля, я прислушалась к перепалке, которую он затеял с Айзаном Эмдером. К моему удивлению, жгучая ненависть Айзана перешла в холодную ярость, а таким он был намного опаснее – теперь дроу не станет бросаться очертя голову. Он будет выжидать, умело и расчетливо загоняя нас в ловушку.