Татьяна Гуркало - Преддипломная практика [CИ]

— Ну хоть найдем всех вместе, — сказал Роан.

— А я выставлю наблюдение. Чувствую, что вашими исследованиями похититель людей очень заинтересуется.

Роан только пожал плечами, а Олав вообще махнул рукой, разрешая делать что угодно, лишь бы побыстрее.

Следующий, после полета дирижабля над лесом, день начался сразу с нескольких весьма занятных событий, которые, то ли к сожалению, то ли к счастью, почти все жители крепости или проспали, или не заметили, а то и вовсе не придали им значения.

Сначала, когда небо едва-едва посветлело на востоке, в закрытые на ночь ворота крепости постучался всадник. Стражники, коротавшие время за игрой в кости, посмотрели на всадника, как на полного недоумка, и посоветовали отправляться в ближайшее село, потому что ворота ради него одного преждевременно открывать никто не собирается.

Всадник попытался доказать стражникам, что он очень благородного происхождения, и обещал жаловаться самому королю, но они только посмеялись. А в ответ на предложение взятки, надо сказать, весьма небольшой, еще и пообещали потренироваться на слишком раннем госте в стрельбе из арбалетов. После чего гость обозвал стражников нехорошими словами и отбыл, возможно даже в посоветованное в самом начале село.

Вторым событием стал небольшой сокол, непонятно по какой причине нахально усевшийся Роану на подоконник и начавший громко пищать. Роан со сна даже не поверил в реальность птицы. И, решив, что это иллюзия сотворенная студентусами, считающими, что разбудить преподавателя подобным образом — очень остроумно, запустил в сокола простеньким рассеивающим плетением. Обыкновенной искоркой силы. Совершенно забыв, что сначала эту силу умудрился потерять, а потом опять обрести в гораздо большем объеме.

Сокол пискнул особо противно и, не дожидаясь пока его рассеют по двору, рванул в небо. А искорка вынесла окно вместе с рамой, врезала ним по дереву так, что с него посыпались неспелые мелкие груши и, только каким-то чудом не выкорчевав несчастное, помчалась дальше, красиво снеся крышу с сарая, в котором жила флегматичная корова. А Роан сидел, растерянно хлопал глазами и думал о том, откуда все-таки взялся сокол, причем в такую рань.

Третьим событием стала крыша сарая, с грохотом обрушившаяся сразу за крепостной стеной, едва не убив троицу странных личностей, обряженных в перемазанные глиной и грязью плащи, пытавшихся открыть одну из неприметных калиточек. Личности, узрев крышу, немного на нее потаращились, а потом умчались в сторону поднимавшегося солнца.

Четвертым событием стал разговор с хозяйкой коровы и торжественное обещание вернуть крышу на место, с последующим не менее торжественным переносом этой крыши при помощи левитации. Левитировал не Роан, не уверенный, что сумеет не напортачить, а Дезим и два мага крепости. За этим цирком с интересом понаблюдали несколько ранних прохожих, но особого внимания он так и не привлек. Тем более возвращать крышу на место без присмотра плотника маги не рискнули. Вдруг как-то не так ее там поставят?

Пятым событием стало то, что один из магов крепости вернулся на место падения крыши и долго рассматривал следы на земле, потирая подбородок. Потом полюбовался калиткой, снял с ветви колючего куста клок грязной ткани и, насвистывая, пошел радовать Олава тем, что маг, которому привиделся сокол на подоконнике, случайно спугнул непонятно кого, пытавшегося спозаранку незаметно проникнуть в Тамьянку. Олав, как и следовало временному главе целой крепости, очень обрадовался и развил бурную деятельность, с попутным отвешиванием пинков дежурным на стене, умудрившихся проспать не только появление неизвестных личностей, но и, что особо странно, полет крыши.

Дежурные на пинки не реагировали и просыпаться не спешили. Поэтому вволю поругавшись, Олав поймал за ухо подслушивавшего мальчишку и отправил его за лекаркой, велев никому не говорить о том, зачем она понадобилась.

— Идиотизм какой-то, — сказал Олав, присаживаясь рядом со спящими дежурными. — Если кому-то надо было незаметно попасть в крепость, приехали бы с купцами на ярмарку и никто бы на них внимания не обратил. Дурость какая-то. И кто этих болванов чем напоил? Или очередную змею именно к ним забросили? Идиотизм.

А шестым и последним событием стало прибытие матушки Мараськи, оборотневой невесты, которой кто-то рассказал, что ее дочка выходит замуж за натурального медведя. Да, именно так, не за оборотня, а за медведя. Так что матушка прибыла в несколько невменяемом состоянии и в полной готовности разметать крепость по камешку, но не допустить подобного неординарного события. И пока добрая женщина носилась с воплями по крепости, через ворота, от которых отвлеклись стражники, вошел неприметный старичок с клюкой. Он загадочно улыбнулся в усы и тихонько пошел себе то ли к конюшне, то ли к полигону, то ли вообще смотреть на сарай без крыши. Мнение тех, кто этого старичка все-таки заметил, очень различались.

Успокаивали несчастную мать неразумной дочери долго. Демонстрировали ей вполне себе человекоподобного Руяма, но она не верила, что это тот самый медведь. Когда недолеченный оборотень, доведенный будущей тещей до белого каления, взял и обернулся, сломав стол и разозлив лекарку, несчастная мать все равно уперлась рогом и заявила, что этого оборотня специально подсунули, чтобы скрыть самое страшное. А потом еще и заявила, что таким замысловатым образом ее бедную девочку приносят в жертву древнему звериному богу.

Подивившись такой буйной фантазии лекарка наконец догадалась спросить несчастную мать о том, кто вообще рассказал ей всю эту чушь. И оказалось, что какой-то очень убедительный старик, решивший спасти Мараську от незавидной участи.

В итоге несчастную мать удалось напоить успокоительным и уложить поспать.

А не менее несчастному Олаву пришлось еще и размышлять о том, пошутил это кто-то столь неудачно, или кому-то очень нужен был этот концерт, для каких-то непонятных целей. Закончились размышления тем, что временный комендант озаботил всех присутствующих в крепости погранцов и следопытов поиском разных непонятностей и вызывающих подозрение незнакомцев, а сам ушел смотреть, чем занимаются маги, дознаватели и Оршар.

Оказалось, маги, попутно рассуждая о том, был ли сокол, разбудивший Роана, пытаются высчитать точное время открытия портала. Они даже парочку ведьм к этому делу подключили. Потому что девушки знали это время совершенно точно, но только когда касалось трех им известных порталов. А высчитал это дело их загадочный учитель. И теперь его коллеги пытались понять как, отказываясь верить, что он просто наблюдал и записывал. Хотя, похоже, уже и ведьмы поняли, что это было именно так.