Марина Суржевская - Сердце Оххарона

Мы обе сохраним воспоминания, но что произойдет дальше — у каждой из нас будет свое. В каждом мире — своя Элея. И свои чувства к каждому из двух мужчин. Это единственное, что стоит разделить между двумя Отражениями.

Одна часть меня всегда будет принадлежать Шариссару, и эта Лея уйдет в Оххарон. Другая, без метки зверя и с зарождающимся доверием к магистру, останется в Пятиземелье. И лишь время покажет, что за любовь и судьба ожидает нас обеих. Мы были одинаковые, лишь наши глаза отличались, словно я по-прежнему смотрела не на живое воплощение себя, а в зеркало.

Мы сняли с шей медальоны — теперь их тоже было два. И вложили в полупрозрачный камень всю силу Искры.

Больше не будет живой души, заключенной в стенах Белой Башни.

Больше не будет Сердца, истекающего кровью.

Будет два медальона. Два камня. Два Отражения — Хранительницы. И две Искры.

И разные судьбы.

Год спустя. Хандраш

— Ну скажи!

— Я сплю.

— Ты не спишь! Я же знаю, что не спишь! Скажи!

— Нет.

Я посмотрела в лицо мужчины, на животе которого сидела.

— Алларис Райден, ты лежишь, привязанный к столбикам кровати, если ты не заметил! И ты по-прежнему отказываешься мне отвечать?

Он открыл глаза, с картинным удивлением осмотрел свои запястья и лодыжки, что я надежно привязала веревкой. И снова откинулся на подушку.

— Ты все поняла совершенно правильно, дорогая жена.

— То есть ты отказываешься признаться, какие у тебя ещё есть имена помимо уже известных мне? — в моем голосе появились угрожающие нотки.

Этот разговор повторяется уже в который раз, и я снова укорила себя, что не просмотрела некоторые факты биографии этого упрямого инкуба, когда была Искрой! Ну что мне стоило заглянуть? А теперь я мучаюсь от любопытства, а этот нахал, за которого меня угораздило выйти замуж, не признается!

— У тебя пять попыток, — лениво протянул Райден.

Я поерзала, устраиваясь удобнее на его животе.

— Ну, ладно. Однажды я все-таки угадаю! Итак… — Я скосила глаза на его лицо. Но маг усиленно изображал равнодушие. — Эээ, может, твои имена Сладкий соблазнитель?

Уголки мужских губ дрогнули.

— Нет.

— Похотливый инкуб?

— Нет.

— Сладкоежка и гроза женщин?

Райден открыл глаза и приподнял одну бровь.

— А что? — развеселилась я. — Тебе такие имена пойдут.

— У тебя осталось две попытки.

— Эмм… — Я вновь поерзала и закусила губу, поняв, что мои движения вызывают однозначную реакцию в теле моего мужа. Я посмотрела на ту его часть, что явно оживилась в ожидании.

— Может… Неутомимый и… великий?

Маг фыркнул.

— Ну скажи! — завопила я, устав придумывать имена. Это была такая игра — раз в день мне разрешалось назвать лишь пять вариантов.

— Последний шанс. — Алларис снова прикрыл глаза.

— Вредный и невыносимый гад, которого я однажды прибью, потому что сил нет уже угадывать эти проклятущие имена! — выдала я на одном дыхании.

Магистр откинул голову и расхохотался. Отсмеявшись, посмотрел на меня и облизнулся, предвкушающе.

— Ты не угадала, Лея. А значит, снова будешь исполнять мое желание.

— А вот и не буду! Я тебя что, зря привязала?

— А ты меня привязала? — Бровь насмешливо поднялась, а я открыла рот. Веревки бесследно испарились.

— Ты использовал магию! Это нечестно! — Я попыталась вырваться, но мужское тело уже придавило меня к кровати. Алларис коснулся губами моего уха.

— А кто сказал, что я буду играть честно? — Провел языком по моей губе. — Ты проиграла!

Мое сердце подскочило и забилось. От предвкушения. А тело уже наполнилось сладкой истомой и выгнулось. Я едва сдержала стон, зная по опыту, насколько богатая фантазия у этого инкуба!

— Непристойные фантазии! — заорала я в последней надежде. — Несносный развратник! Совратитель, наглец и интриган!

— Мне очень лестно, любовь моя, но твои попытки закончились. К тому же ты вновь не угадала, — сообщил Алларис, проводя ладонью по моей коже, заставляя меня выгибаться и закусывать губу. Он легонько и нежно дотронулся до внутренней стороны бедра, потом выше. Еще выше…

— Любимый мучитель, — выдохнула я ему в губы, когда пальцы коснулись точки между моих ног.

— Я почти готов сказать «да». Но нет…

Боги! Какие у него губы и язык! И что он ими вытворяет… Доводит меня до умопомрачения! Кстати, как раз начал — опустил голову, лаская мне шею, ямочку у горла, грудь… Мучительно медленно, дразняще томительно… Значит, сегодня мой супруг настроен на длительную и неспешную игру, от которой я расплавлюсь и растекусь, уже не в силах сопротивляться.

Порой мне казалось, что его сила инкуба все-таки нашла лазейку в моей невосприимчивости и сводит меня с ума, ведь это ненормально — так воспламеняться от движений умелых пальцев, от ощущения губ на коже, от совершенно непристойных намерений, которые он озвучивал хриплым шепотом.

Правда, в эту игру мы играем вдвоем, потому что когда за дело принимаюсь я, он теряет голову еще быстрее, и родные зеленые глаза становятся дикими и шальными. И мне нравится эта власть — над его телом и желаниями, я пользуюсь ею совершенно беззастенчиво, провоцирую и дразню, потому что люблю его.

Я очень люблю этого несносного инкуба, что делает меня счастливой. И мне страшно представить, что прими я год назад другое решение — обрекла бы его на одиночество и боль.

— Ал, еще! — Дальше я уже только стонала, потому что все связные мысли из головы испарились, как веревки с его рук.

Кстати, веревки потом материализовались, правда, привязана почему-то оказалась я. Но я ужасающе совру, если скажу, что была против…

Алларис Райден

Крайген уже ждал в кабинете, когда магистр все-таки смог покинуть свою жену и заняться делами.

— Ну хоть сегодня догадалась?

Светловолосый парень встретил уже привычным вопросом. К сожалению, в материальном теле его характер не улучшился, и он по-прежнему продолжал совать свой нос во все дела магистра.

Райден хмыкнул и покачал головой.

— Я ведь уже говорил, что это не твое дело? — спросил он.

— А то! Пару сотен раз точно. Но я просто не могу удержаться! Неужели она по-прежнему выпытывает твои имена? Вот упрямая.

— На редкость, — в голосе магистра прозвучала нежность, которую он не смог скрыть. Крайген широко улыбнулся.

— И когда ты собираешься сказать ей правду? Что у тебя просто нет других имен?

Алларис рассмеялся, зеленые глаза светились счастьем. Удивительно, но у главы ковена Искры действительно не было других имен. Он просто не успел их получить: прежний глава скончался раньше, а по правилам имя преемнику дает старший наставник. Он даже пытался сказать об этом Лее, но та уверилась, что он скрывает свои имена, и вознамерилась их узнать. И сам процесс узнавания так увлекал магистра, что он решил не торопиться с пояснениями.