Тереза Тур - Она написала любовь

— Господин барон! — радостно поприветствовал Эрика доктор Фульд. — Выглядите вы, должен признать, отменно.

— Ваши лекарства, доктор, оказывается можно принимать. Если с ними поработала госпожа Агата. — Барон сидел на стуле, бледный, однако полностью одетый к ужину.

— Я впечатлен, госпожа фон Лингер! Вы даже представить себе не можете, насколько этот пациент капризен. К тому же в последнее время он просто-напросто игнорирует мое лечение. И не пьет лекарств.

— Агата просто волшебница. Вы уверены, что в вашем роду не было артефакторов? — Барон отодвинул кресло, помогая ей сесть.

— Боюсь, что нет. Вы переоцениваете мои возможности…

— Ничуть. Скорее вы их недооцениваете.

По случаю совместного ужина в комнате для гостей солдаты принесли небольшой круглый стол и сервировали на четыре персоны.

— Что на ужин? — Доктор Фульд улыбнулся, и Агата заметила, какой усталой была его улыбка, каким бледным лицо…

Этот человек отдал столько сил! Он, наверное, смертельно устал и проголодался. И она на правах хозяйки дома засуетилась, чтобы накормить гостей.

— У нас новый повар, Касс. Запах на кухне! А чистота! Солдаты починили Чай-шкаф, и… господин барон, я…

— Вы должны звать меня по имени. Эрик! Привыкайте. Даже тогда, когда мы среди своих, прошу вас.

— Эрик, спасибо вам. Вы все восстановили.

— Не стоит благодарности. Я лишь вернул вам то, что у вас несправедливо отняли.

— Мясо просто восхитительно! — Доктор Фульд поднял брови. — Мои комплименты повару.

А следователь Майнц с блаженным видом закивал — сил говорить у него не было.

— Вы еще не пробовали булочки.

— Булочки? — Барон взял кувшин и налил всем гранатовый сок, на который теперь смотрел куда более благосклонно, зная, что Агата добавила необходимые ингредиенты. — Касс кормил вас булочками перед ужином? Это же перебьет весь аппетит! Получит выговор.

— Ах, нет! Он только попросил снять пробу! Один кусочек…

— Маленький?

— Совсем!

— Ну, хорошо.

Они рассмеялись и подняли бокалы с соком.

Густой и сладкий, он мгновенно залил белоснежную скатерть кровавым пятном, кресло доктора Фульда накренилось, барон схватил Агату за руку, сквозь грохот послышался собачий лай…

Дом содрогнулся от взрыва.

Первым среагировал следователь. Выхватив огнестрел из наплечной кобуры, Майнц выбежал за дверь.

Вторым — доктор Фульд. Врач, поскользнувшись на осколках разбитой посуды, рыкнул на вставшего было барона так, что сам Грон мог вполне позавидовать:

— Куда?!!!

Эрик хотел кивнуть по направлению к выходу из комнаты, но тут же схватился за спинку кресла Агаты. Испуганная и бледная, женщина вскочила, чтобы помочь.

Доктор одарил барона взглядом, природу которого трудно было определить однозначно: злость, негодование, тревога, преданность…

Зато госпоже фон Лингер взгляд достался теплый, ободряющий, полный надежды на то, что она с этим… фон Гиндельбергом… справится обязательно, пока его не будет пару минут.

Несмотря на серьезность ситуации, Агата с трудом удержалась от смешка. Эрик вел себя, как заколдованный, — опустил голову и послушно дал уложить себя в кровать. Для бывшего канцлера в данной ситуации это был настоящий подвиг! И она его не забудет…

— Присматривайте за госпожой Агатой, — бросил доктор и вышел, не отрывая глаз от женщины: «Умоляю! Присматривайте за господином бароном!»

— Ненавижу беспомощность, — вздохнул Эрик.

— Я тоже.

— А как вы познакомились с доктором? — Писательница сочла, что лучше всего отвлечься от бесконечного вслушивания в звуки растревоженного дома.

— Что?

— Вы и доктор Фульд.

— Ах да… Фульд… Мне его прислала мама. — Легкая печальная улыбка чуть тронула губы. — Видите ли, в то время я увлекся… мм-м… экспериментами.

— Вы имеете в виду работу с кристаллами? Артефакторику? — Агата, радуясь, что смогла вывести разговор на интересующую тему, суетилась у столика.

Какое счастье! Кувшин с ее творением не пострадал! Спиртовка на месте… Так. Разогреть и заставить барона выпить. Он слишком бледен… Кто же мог устроить этот взрыв? Как некстати! Все было так хорошо, они ужинали. Если бы Эрик поел…

— Что вы изобретали? — вслух спросила она, стараясь не показать, что расстроена.

— Кулон защиты, аналогичный вашему.

— Для мамы?

— Нет. Для его величества. — Долгое молчание. — К сожалению, такая здравая идея, как защита для мамы, мне тогда в голову не пришла. И мама… До нее добрались.

— Простите, — прошептала Агата, понимая, что разбередила незаживающую рану.

Слабая, вымученная улыбка.

— Ни я, ни Карл… Нам просто в голову не приходило, что кто-то может пожелать смерти баронессе Гиндельберг. И если мы вдвоем с королем не замечали ее ежедневной, ежеминутной поддержки, если мы воспринимали ее заботу и мудрость как само собой разумеющееся, то нашлись те, кто оценил ее влияние по достоинству…

— Мне жаль.

— Ее отравили.

Агата вытерла слезы. Взяла Эрика за руку.

Вот кто ее за язык тянул?! Своим любопытством прошлась по открытой ране! И почему ей казалось за ужином, что ему стало лучше? Ввалившиеся глаза, заостренные черты… Где лекарство? Вот оно. Пей! Пей, Эрик…

— Спасибо, — смущенно проговорил барон, сделав глоток.

— За что?

— Вспомнить ее… Я так редко себе это позволяю…

В коридоре послышались шаги. Барон, жестом отметая все возможные возражения, поднялся, достал огнестрел и приказал:

— Зайдите за меня! За спину, Агата! Быстро!

Спокойный стук в дверь.

— Кто? — спросил Эрик.

— Управляющий Густав, ваша милость.

— Заходите.

Агата вздохнула с облегчением, увидев знакомого. На обожженном лице читались тревога за хозяев, желание помочь. Она слегка кивнула вошедшему, намекая, что барон чувствует себя уже лучше. По едва заметной улыбке поняла, что парень обрадовался.

— Задержали подрывника, следователь Майнц его допрашивает. Просят присоединиться госпожу Агату.

— Что значит «госпожу Агату»? — поднял брови господин барон.

— Дело в том, что это — ее племянник. Господин Конрад.

— Всеблагие! — всплеснула руками Агата и бросилась к дверям.

— Не так быстро! — перехватил ее Эрик. — Сейчас я надену личину и пойдем вместе.

— Но вам это сейчас не полезно.

— Обязуюсь выпить вашего вкусного зелья. Кстати, никому не сообщайте рецепт. Я знаю артефакторов, которые вас за него озолотят.

— Эрик!

Агата попыталась уговорить барона лечь, но все было напрасно. Осознав, что это так же бесполезно, как останавливать, например, снегопад, она смирилась. Однако лекарство барон выпил. Залпом. До дна. И даже… облизнулся!

Они спустились на кухню.

Вилла рыдала над сыном, пока Фульд бинтовал тому руку. Мальчик выглядел скорее виноватым и расстроенным, нежели испуганным. Двое солдат, на манер часовых, стояли у входа в подвал, откуда несло гарью и валил дым.