Altar - Хозяин Ортханка

Но поход к древобороду откладывать было нельзя.

Я попробовал прорастить семена, но у меня ничего не получалось, то ли земля какая особая нужна, то ли ритуальные эльфийские пляски с бубном, но простая накачка энергией не давала нужного результата. Поэтому я решил нести семена меллорнов в непророщенном виде. С последней надеждой, что вода энтов поможет им прорасти. На этот проект у меня уже были планы, и в первую очередь это касалось местности Эрегиона, ну и у себя в Изенгарде хотел посадить несколько.

И конечно же меня интересовала магия Фангорна, как эти коряги двигаются, как они могут думать, ведь они деревянные. В моем понимание полено не может думать, и хотя у «меня-попаданца» в памяти была сказка о деревянном человеке [34] Буратино. «сделанном из дерева», но даже в сказке он был не очень умным, смелым — да, удачливым — три раза да, но не умным. А здесь то не сказка… То есть для того мира здесь конечно сказка, но я не об этом, а о том, что энты отличаются от всех других рас средиземья больше, чем эльфы отличаются от полу разумных варгов.

Мне было интересно хотя бы посмотреть на это чудо своим магическим зрением, может, что увижу и даже пойму. Похожий интерес у меня был только к старому лесу у могильников, вернее к обитавшему там Тому Бомбадилу. Но там я не ожидал найти что-то полезное, поэтому ехать в тот лес не собирался, заскочу как-нибудь по случаю, когда буду в тех местах.

Фангорн (англ. Fangorn, на синдарине — «бородатое дерево») — древний лес на южных отрогах Мглистых гор в Средиземье. Его границы проходят по рекам Энтава и Кристалимка.

Фангорн представляет собой остаток первобытного леса, некогда покрывавшего весь Эриадор. В Третью Эпоху только в Фангорне сохранились энты. В годы Войны Кольца изенгардские орки нанесли лесу немалый ущерб, но после поражения Саурона Фангорн разросся ещё больше.

Своё название Фангорн получил по имени старейшего из энтов, хранителя леса— справка из Интернета (википалантир).

Подходил я к лесу с опаской, в оригинальной истории мы с древобородом не поладили, и это заставляло меня внутренне напрячься, ожидая от этого леса подвоха каждую минуту. Мне казалось, что стоит мне зайти в лес и эта коряга сразу же схватит меня и начнет трясти, пока не вытрясет из меня дух.

Но мои опасения не спешили оправдываться, я ходил по лесу весь день и не встретил ни одного энта. Магическим зрением осматривал все подозрительные, на мой взгляд, коряги. На первый день я углубился в лес километров на двадцать и заночевал, не разжигая костра, небезосновательно полагая, что костры древобороду могут сильно не нравиться.

На второй день своих брожений по чащобе я нашел родник с водой энтов, встречались и другие родники, но вода там была обычная, по крайней мере, я не замечал в их воде никаких магических структур.

Изучая воду, удивлялся. — Я хорошо понимал, или скорее больше привык встречать магические микроструктуры в твердых материалах, но здесь я впервые столкнулся с подобными образованиями в воде. Мысли мои перескочили на отравленный злой магией лес Лориен, возможно Майрон воспользовался отравленной, зараженной водой чтобы сделать свое черное дело.

Микроорганизмов, или какой особой живности создающей микроструктуры, я в воде не обнаружил. Видимо заряжается вода где-то на глубине, а сюда приходит уже в готовом виде.

Колупать землю я не мог, кто знает как далеко и глубоко проходит источник, а начав копать я совершенно точно нарушу баланс системы, смешав слои и замусорив источник. Что было крайне не желательно и могло вызвать неудовольствие древоборода.

Напившись из источника, проверил эффект — вдруг это какой другой ключ? Судя по благотворному влиянию, источник оказался тем самым. Тогда я приступил к попытке прорастить семена меллорна.

Нашел место метрах в двадцати от источника, откопал ямку руками как получилось и поместив туда энергетически обработанный мной семенной материал закопал ямку.

Скоро сам стану как Радагаст, вон уже и грязь под ногтями появилась, буду вместе с ним в садоводов огородников играть. — Вот Гендальф рад будет!

Сходил за волшебной водой, полил посадку. И сразу же почувствовал, даже не включая магическое зрение, — меллорн пророс.

Я был рад. Хотя я не смогу делать энтову воду в «домашних» условиях, но прорастить меллорны я теперь смогу.

— Хрумм-гррр-хррр-гр — затрещало у меня за спиной, а ведь я проверял, не было там ничего необычного.

Я медленно повернулся, стараясь не поддаться ощущению страха, захоти эта коряга и я останусь в этом лесу, то есть тело мое останется.

— Яаааа, слеедиил за тоб-бой. Яаааа, чууувствуюуу тебяа кахкх создаателеэй. Ноо инааачеэ, слабее. Кххто тыы?

— Я истари, люди называют меня Саруман белый, в редиземье меня послали Валары для борьбы с Сауроном.

— Гхрум-гррхр, именххха людеэээйххш, мало знаачаат, тыы пришёолх от создателей, но и другоооой тоооже пришеоол оттудаххх. Тыы не ооон. — Друугооой?

Древобород что-то решал для себя, и мне было нужно, чтобы он принял «правильное» решение на мой счет. Поэтому я решил немного вмешаться в этот начинающийся монолог.

— Я посадил дерево, эльфийское дерево!

— Дхааах, этооо хорошооо. Тхы — друугооой! Тхооот тёмный. Тхы — друугооой!

Фуух, кажется пронесло.

— Нооо мне надооо подхууумать хурум-бурум.

Не хочу сказать, что древобород тугодум, для бревна он неплохо соображает, да и когда на самом деле возникает нужда действовать быстро, то он не кажется таким медлительным. Вот только сейчас такой нужды не было, и его неспешная манера речи утомляла.

Я за три дня, что провел с Древобородом, договорился с ним, что смогу приходить в это место за волшебной водой, но только я, с другими он будет «разговааааааривать и решааааать». А еще мне пришлось посадить все меллорны в этом лесу, хорошо, что в Ортханке у меня оставалось еще несколько семян, три для Тарбада и четыре для Изенгарда. Не оставь я их дома и этот «пенек» заставил бы высадить их все у него в лесу, уж больно ему понравились эльфийские деревья.

Разговаривать с Древобородом, это еще то удовольствие. Мне иногда казалось, что я могу говорить на энтском — нужно только скрипеть и хрустеть суставами, пердеть и стонать, а каждое слово говорить зеваю. Вот только как я знал, между собой эти деревья разговаривают вообще без слов, а теми звуками, которые я воспринимал как шум. И вряд ли меня кто-то из них меня понял — начни я говорить на «энтском».

Мне кроме воды была интересна сама жизнь в этих древнях, как они ходят, как они думают, как… КАК?

Кое-что я понял, но сделать ничего подобного я не мог, не с моими знаниями и умениями, может позже, когда стану сильнее, умнее, опытнее.