Altar - Хозяин Ортханка

Что меня удивило, так это то, кого он там встретил. Вот уж не думал, что Траин еще жив. А оказалось, этот гном сошел с ума, ой простите, правильно будет сказать «Саурон поработил его разум». Но не суть важно, Гендальф обеспечил ему просветление. Но лишь для того, чтобы поговорить.

Азог со всей армией уже находился в Дол-Гулдуре в полном соответствии с киношной версией. И конечно же он атаковал Гэндальфа. Потом появился Саурон и Траина сдуло.

Митрандир яростно отбивался, а когда появился Саурон, то смог меня удивить своей силой. Определенно Гендальф был сильнее меня прежнего, меня бы скрутило на второй волне.

Но итог все-таки такой же, Саурон оказался сильнее Гэндальфа, даже в таком ослабленном виде и без кольца. Видимо за пару тысчонок лет он смог набрать силенок. Силы у Олорина кончились, и Саурон припечатал Гэндальфа.

Мне было трудно смотреть на Саурона магическим зрением, но поблизости были мои вороны и они передавали мне более четкую картинку и звук. Как только досмотрел сцену с побитием Олорина отправился на взлетную площадку, пора лететь в Имладрис, брать Элронда и дуть в Лотлориен, чтобы всем вместе встретить принёсшего весть Радагаста.

Еще только тогда, когда Торин пошел в Эрибор я предупредил банковских служащих Эсгарота о надвигающемся шухере, сигналом к эвакуации для них должно было стать появление гномов в озерном городе.

Как Смауг отжигал в Эсгароте, я не видел. В это время я находился на борту дирижабля шедшего по направлению в Имладрис.

Элронда долго убеждать не пришлось, навел тень на плетень с предчувствиями и интуицией и Элронд мне сразу поверил.

Еще на пути в Имладрис я увидел, как уходит армия Азога, поэтому нам можно было идти налегке, без силовой поддержки войск. Только Фанаохтар одетый в мою мифриловую броню полетел со мной, на всякий случай. Шлем он не снимал, чтобы не светить своей эльфийской внешностью, да и вообще старался не показываться на глаза без надобности.

Галадриель увидев меня с Элрондом не удивилась, возможно что-то видела в своем зеркале или пресловутое предчувствие сыграло роль, но она нас скорее ждала. Радагагаст только-только принес ей новость об Олорине.

— Ведуи ил'эр.

— Рады видеть вас. — Ответил я на приветствие Галадриель.

— Мы поспешили сюда, как только почувствовали опасность для Гэндальфа. — Продолжил за меня Элронд.

— Да, я ожидала вашего прибытия, это хорошо, что вы так скоро пришли.

— Армия Азога, что была в Дол-Гулдуре уходит с Эрибору, мы можем пойти без Армии, леди Галадриель. — Сказал я.

— Поспешим, друзья.

— Часть пути пройдем на дирижабле, Радагаст на своих санях отстанет не сильно, и позже у самого Дол-Гулдура нагонит нас.

Галадриель была внутренне собрана, готова к битве. Мой подарок она отдала Арвен поэтому сейчас щеголяла босиком, вот уж не знаю почему бы не надеть макасины какие-нибудь, и в своем развевающемся платье.

Подходит как-то однажды маленький Эльдарион к Арагорну, важному такому — король объединенного Гондора и Арнора, и спрашивает — Пап, а дедушка Гендальф какал? Арагорн подумав отвечает — Какал конечно, что он не живой что ли? Но как-то добрее — честнее что ли…

— адаптированный для средиземья анекдот про Ленина.

Высадились мы недалеко от Дол-Гулдура, наложили на Элронда и меня скрывающие чары и пошли к темному властелину в гости. Именно к «темному», «черным» его только Азог за глаза называл в разговорах со мной. Однажды оговорившись, я пояснил ему разницу между черным властелином и темным властелином, его повеселили мои объяснения и он стал называть Саурона черным властелином или просто черным.

Дирижабль шел не на полной скорости, и Радагаст отстал не на много, и у самого Дол-Гулдура нагнал нас. Предупредив Гэндальфа — Радагаст постарался — мы начали.

Вперед пошла Галадриель, вроде как — она здесь одна. Мы конечно знали, что не смотря на то, что войска Азога ушли, Саурон находится здесь и недооценивать его нельзя.

Галадриель не шла, а прямо-таки плыла в своих развевающихся одеждах, бесстрашно шествовала на встречу врагу, ступая босыми ногами по черным камням Дол-Гулдура, разрывая своим сиянием тьму Черной крепости.

Гэндальфа охранял всего один здоровенный Урук-Хай. Возможно, мы бы и поверили в это, но мы то шли драться с Сауроном и были в курсе его присутствия. Галадриель подошла тихо, и когда Урук повернулся, шваркнула магией. Волна разошлась далеко окрест, а самого урука сдуло, как ветром пылинку.

Да, сильна девка! Я было успокоившийся, на счет создания экземпляров с использованием её крови загорелся этой идеей вновь.

Галадриель легко подняла Тело бессознательного Гэндальфа и понесла к выходу. Вот как она здесь босиком ходит? — Магия Саурона здесь даже на меня давит заметно, сами камни этой крепости пытаются высосать силы.

— Гакх назги илид дуруб — ури лата нут. — Начал голос некроманта.

— Уду такоб — ишиз гунд — об Газат — шакх — ури.

— Девять людям — для смертных — умирать обреченным — продолжила Галадриель на вестероне.

И сразу же из пустоты выступили назгулы.

Странные весьма создания. В виде призраков они практически неуязвимы, вот только проявиться они могут лишь в таких местах как Дол-Гулдур, где сильна темная магия. В воплощенном виде они гораздо более уязвимы, но зато обладают свободой перемещения.

Я то наверное мог их развеять и здесь, в Дол-Гулдуре, но не хотелось показывать свою силу перед Олорином, тем более, что вернуться бы они все равно смогли. Опустошение их энергии, которую не очень приятно мне поглощать, не убило бы этих созданий окончательно.

Галадриель довольно достоверно изобразила испуг и отчаяние, порадовала своей игрой Саурона. Пусть вроде как порадуется победе, а потом переиграем, перед самым торжеством.

Назгулы обступили Галадриель со всех сторон, а голос продолжил говорить на темном наречье.

— Ты не можешь сражаться с тенью.

— Даже сейчас ты затухаешь.

— Один светлячок… одинокий во тьме.

Гэндальф, даже находясь в бессознательности, продолжал держаться за самое дорогое. Леди Галадриель видя, что враги обступают их, положила свою ладонь на руку Гэндальфа, да-да ту самую, что держалась за самое дорогое, в знак поддержки. Вот уж не знаю… как-то это… ладно, я уже в душе отказался от Галадриель и ревновать не буду.

Галадриель была, кажется, готова заплакать, я даже поверил в её отчаяние. Но когда она заговорила, то в голосе помимо отчаяния и слабости проступало и ехидство.

— Я вовсе не одна…

Вот как у неё это получается?

Из-под чар сокрытия вышел Элронд, а следом из-под чар вышел и я.

— Вам требуется помощь моя госпожа. — Сказал я стараясь, чтобы мой голос звучал ровно, и изображая полувопросительную-полуутвердительную интонацию.