Розалинда Шторм - У вечности глаза жестокие

— Деревня Каменка Меленковского района Владимирской области. Альбина, ваша, — развернулась к стоящей рядом с ней хранительнице питерской тройки.

— Александр, вы перемещаетесь в Рязанскую область, в деревню Лався, — посмотрела на Вольного.

Бывшая наставница аж покраснела.

— Но как же?! Почему они? У них и опыта-то с гулькин нос! Ты бы еще Аленку с компанией отправила.

— А мы что же здесь штаны протирать должны будем? — вклинился в спор новоиспеченный летун Игорь.

Полный праведного гнева, он с вызовом смотрел на Марьяну.

— Сидите в штабе. Младенцы, а все туда же! — проворчала Ольга. — У ассистентов на подхвате. И чтобы носа из здания не показывали. Ясно? Вопросы есть?

— Ясно, — буркнула хранительница Алена.

Парни возмущенно вздернули подбородки, но промолчали.

«Какие же они, в сущности, дети» — подумал вдруг Александр.

Глупые и наивные. Восемнадцать лет едва исполнилось, после рождения тройки, вообще, прошло две недели, а уже подвиги им подавай. Герои!

Женщины, тем временем продолжали спорить.

— Почему не наши с Мариной группы? — кричала Марьяна. — Да Сашкиной тройке просто силы не хватит, резерв — то не растянут до предела!

Сестра носителя подошла к возмущенной наставнице и, тяжело вздохнув, сказала:

— Ты знаешь, где будет горячее всего?

Марьяна помялась, но все-таки ответила:

— Нет.

— Я тоже не знаю. Скажи, куда мне отправить две самые сильные тройки России? В Орехово-Зуево, в Каменку или Лавсю? С условием, что незанятых камней для перемещения только два.

Кузнецова молчала.

— А если не хватит сил твоей или Марининой тройкам, что будем дальше делать мы? Что будут дальше делать твои бывшие подопечные, кстати, вполне, успешные защитники, если вашу энергию выжрут эти пиявки? Что им делать с неуязвимыми тварями?

Марьяна в ужасе уставилась на Ольгу.

— Даже если не справятся они, есть шанс, что добьете вы, — глухо добавила она.

— А ты жестока, Ольга, — прошептала Кузнецова.

— Марьян, не нам с тобой говорить о жестокости. Начинаем.

Тройки не сдвинулись с места.

— Быстро! Начали! Ждете, пока фламеры насытятся? Не забываем средства связи.

Александр нахмурился, но послушно обнял воинов, приготовившись к телепортации. Ольга права — любое промедление могло дорого стоить. Тревога никуда не делась, лишь только еще больше возросла. Уже исчезая во вспышке перемещения, он успел услышать крик носителя: «Только вернитесь ребята, вернитесь все!»

От привычного вроде бы пожелания, душа ушла в пятки, а кожа покрылась мурашками.

Да что же такое с ним творилось?!

— Нужно успокоиться. Все будет хорошо, — твердил Александр про себя, словно мантру.

Они обязательно справятся и вернутся домой. Каждый из них вернется домой.

Амулет выкинул защитников у дома, буйно поросшего диким плющом. Когда-то сочная и зеленая, покрывавшая стены сплошной живой накидкой, сейчас лиана выглядела сухой и безжизненной. Слышался треск и гул. Запах горящего леса забивал нос, заглушая остальные ароматы. Дымовая завеса была настолько плотной, что на расстоянии нескольких метров просматривались лишь смутные очертания зданий. Фигуры людей терялись еще ближе.

Дарья не спешила освобождаться из объятий, да и Рада не отходила от него. Тихие и настороженные, они сжимали Александра в объятьях, словно спасаясь от неведомой опасности.

Боже! Да они боятся!

Нечасто Вольный чувствовала страх воинов. Вернее, только однажды. Тогда, в горах, на первом самостоятельном задании, когда они лишь чудом смогли уничтожить монстра, партнерши боялись друг за друга и за него. С тех пор прошло два года, в течение этого времени, они уничтожили не один десяток тварей, но такого не было. В душе поселилась тревога. Не выдержав собственных переживаний, Александр крепко-крепко прижал партнерш к себе.

— Я люблю тебя, Саша, — вдруг прошептала Рада, уткнувшись ему в шею. — Больше жизни, — добавила совсем тихо, что он засомневался, а то ли расслышал.

Дарья молчала, привычно поглаживая спину, но Вольный знал, ее чувства созвучны.

После смерти Владимира партнерши перестали ссориться и делить его внимание. Ощутив боль, Первоцвет полностью приняла Любимову. Простила ей прошлые обиды, попросила прощение за свои выпады и впустила в сердце. Та, в свою очередь, пообещала не зацикливаться на своих чувствам и эмоциях и не топить партнеров в них.

Такими вот, замершими в объятьях, защитников и обнаружил наблюдатель. Артем деликатно покашлял в сторонке и отвернулся. Оторвавшись друг от друга, они отправились осматривать территорию. По дороге мужчина кратко информировал:

— Деревня небольшая, домов семьдесят. Вокруг лес. Горит уже с трех сторон, дорога в город одна как раз через узкий просвет. Местные больше не решаются двигаться по коридору из — за падающих на дорогу горящих деревьев. Думаю, скоро и он закроется. Из техники — две пожарные машины, наполовину пустые, трактор и старенький экскаватор, топлива мало. Два пожарных расчета и около семидесяти дееспособных взрослых в распоряжении.

— Детей вывезли? — спросила Дарья.

— Младше шестнадцати и старше шестидесяти здесь никого нет, последних вывезли минут сорок назад, — не глядя, ответил наблюдатель.

— Фламеры? — Рада была взволнована, ее голос звенел. — Вы уверены, что это все-таки они?

— Стали активны двадцать пять минут назад, сразу же после того, как ветер поменял направление, — Артем перевел взгляд на Вольного. — Они гонят на нас верховой пожар. Очень скоро огонь перекинется на жилые постройки, станет нечем дышать.

«Как мыши в клетке» — вдруг пришла Александру страшная мысль, но он решительно ее откинул.

Нет времени киснуть, об этом можно поразмышлять на досуге.

— Начинаем! — стал он раздавать указания. — Рада, поищи дом повыше, пока силой не пользуйся. Посчитай количество тварей. Раньше времени их не трогай, не провоцируй. После — махом ко мне.

Партнерша кивнула и понеслась выполнять поручение.

— Даша, на тебе местное население. Вытащить уже не успеваем. Морально подготовь к обороне, подключай пожарных. И быстрее, времени катастрофически мало.

Первоцвет, не мешкая, убежала.

— Артем, проверь, успели ли опахать деревню? Если нет, поторопи. А я пойду готовить защиту.

Найдя примерный центр деревни, им оказалась большая кирпичная церковь, Александр уселся на землю рядом со ступенями. Необходимо было сосредоточиться и подготовить каркас для щита. В самом населенном пункте началось движение, минуты через две Лався превратилась в разворошенный улей. Каждому нашлось занятие: машинисты в спешном порядке доделывали траншею; пожарные заливали строения, наиболее близко стоящие к горящему лесу; женщины готовили ватно-марлевые повязки; мужчины таскали воду и песок. Колодец не справлялся с возросшим потреблением воды, все больше времени приходилось ждать, чтобы наполнить канистру, все чаще Вольный слышал отборную ругань деревенских. И чтобы не отвлекаться, закрыл глаза.