Олег Аникиенко - Свергнутые боги

Стольник думал. От количества слов и образов закружилась голова, но теория синта-мусульманина не казалась ему противоречивой, пожалуй, она даже объясняла его представления об окружающем мире.

– Ты фанатик? – напрямую поинтересовался он.

– Фанатиков в синты не берут, – напомнил Адам. – Я – правоверный мусульманин.

– Интересно, – заметил скорее для себя Стольник. – Есть над чем поразмыслить.

– Подумай. Когда есть вера в душе, человек все равно лучше, чем был без веры. Вера – это ощущение Всевышнего душой, которое не может объяснить разум. Хочешь, в мечеть со мной сходи, ну или сам в церковь. Бог Един – только имен у него тысячи, и культы поклонения отличаются. Главное – чтоб тобой не начали манипулировать, прикрываясь святыми именами. Бог у тебя в сердце, и ты сам можешь его услышать, если захочешь. А теперь пошли.

Машина остановилась во дворе старого дома. Дождавшись хлопка дверцы, Адам нажал брелок сигнализации, казавшейся непозволительной роскошью на такой развалюхе.

Пройдя через сквозной подъезд и изрядно пропетляв по дворам, они приблизились к высокому забору, густо окруженному деревьями, покрытыми инеем. Выпавший за ночь первый снег подтаял и влажно хлюпал, смешиваясь с землей и превращаясь в грязь. Их следы были первыми. Сегодня тут никто не ходил.

Приложив палец к скрытому детектору, Адам открыл узкую калитку. Зайдя на огороженную территорию, Стольник увидел строение, увенчанное восьмиугольной башней, кажется, оно называлось «усадьба» и существовало еще со времен царей.

– Это наша региональная база, – пояснил Адам. – Теперь ты закреплен сюда как сотрудник.

– А разве не все базы синтов под землей? – поинтересовался Харитон.

– Как видишь, не все. Иногда, чтоб спрятать, нужно положить на самое видное место, так и в этом случае. Жители города настолько привыкли к забору, что перестали замечать его. В каждом городе есть такие заборы, скрывающие какое-то непонятное учреждение.

– Тут раньше дворяне жили?

– Строили купцы. Вообще фабриканта одного эта усадьба. Сеньков фамилия. Весь город считает, что это здание, которое больше десятилетия пустует. Если обыкновенный человек, скажем, перелезет через забор, он будет ходить по пустынным и заброшенным коридорам, а мы окажемся для него смутными призраками, если вообще сможет нас воспринять. Мы сейчас находимся в альтернативной реальности, попасть в которую можно только через тщательно скрываемые двери. Так что: «добро пожаловать за границы пространства».

– Люди не видят, что сюда кто-то заходит и выходит? Что-то ведь должны замечать. В основном вы же действуете в общей реальности?

– Люди не все способны увидеть. Обычно думают, что здесь шалят хулиганы, а иногда привидения. Легенды о паранормальном нам особенно удобны. Ну а если сильно много начинают замечать, достаточно элементарного боевого заговора, отводящего глаза.

– Заговор? Это что – магия?

– Собственно, чему ты удивляешься? Что такое магия? Это возможность управлять чередой вероятных событий. Молния может ударить в дерево, а может не ударить, человек может обратить внимание на предмет, а может и не обратить. Производя вибрации, программирующие пространство, мы способны управлять этими вариациями. В таком виде магия нисколько не противоречит законам физики, а, скорей, дополняет и поясняет некоторые правила.

– Синтов учат магии?

– Да. Основам после четвертого уровня и высшей магии с восьмого уровня. Только этот предмет называется «управление пространственными вариациями событий».

– Магия лучше звучит.

– Не спорю. Только к этому термину за историю человечества приплели много мифов и небылиц. В разговоре можешь говорить магия, тебя поймут, хоть и поморщатся. Лучше говори не «наколдовал», а: «оказал вариационное влияние на течение событий».

– Мудрено, но я попробую запомнить.

Стольник хотел спросить, владеет ли магией Адам, но вспомнил, что у синтов считается некорректным задавать вопросы об уровне посвящения. Затем промелькнули воспоминания Тора о пляшущих стихийных духах. Тогда он знал, что это духи, а сейчас воспринимал как бесформенные сгустки плазмы. Наверно, и их можно как то объяснить с точки зрения науки? Энергоинформационные вихревые импульсы магнитного поля планеты? Или еще как-нибудь?

Подойдя ближе к зданию, Стольник почувствовал, что там много живых существ. Пока он не умел отличать синтов, людей и титанов по энергетике, но знал, что в здании не животные и не дезы. Дезов вообще не получалось воспринимать как живых существ.

Идя по коридорам усадьбы, Стольник видел сквозь приоткрытые двери множество мужчин, бросающих только мимолетные взгляды на проходящих и доброжелательно им кивающих. Синты знали, что в усадьбу пришли соратники по общей борьбе, но не могли отвлечься от своих важных дел без прямой надобности.

– Все они синты? – поинтересовался Стольник.

– Нет, часть из них люди, ожидающие синтеза. Мы называем их «послушники».

Поднявшись на второй этаж, Адам подошел к массивной деревянной двери и остановился, склонив голову в покорном ожидании.

– Войдите, – послышался из-за двери мелодичный женский голос.

Зайдя в комнату, Стольник утонул в море фиалкового цвета, встретившись взглядом с удивительными глазами. Встав из-за стола, их встречала девушка с короткой стрижкой белокурых вьющихся волос. Черты ее лица запомнить было невозможно, поскольку глаза приковывали к себе внимание и уносили в бездну открытого космоса. Душа растворялась в полете.

– Добро пожаловать, Стольник, меня зовут Синтия, – представилась она. – У Ра.

– У Ра, – поздоровался согласно «Кодексу воина» и Стольник.

– Присаживайтесь, – предложила девушка и села сама.

Стольник и Адам опустились в удобные кожаные кресла.

– Сразу отвечу на ваш немой вопрос, – начала Синтия. – Действительно, я девушка-синт, и действительно, я руководитель подразделения. Вы будете служить общему делу под моим командованием.

– Вы – первая девушка-синт, которую я встретил, – признался Стольник.

– Нас не много, – кивнула Синтия. – После синтеза выживает менее половины синтов женского пола. Мужчины гораздо легче синтезируются. Почти все из кандидатов. И еще основная причина, из-за которой без крайней необходимости стараются не синтезировать женщин, – мы становимся бесплодны.

Стольник удрученно кивнул: он знал, как серьезно в культуре титанов относились к рождению потомков. Если синты и рождались обычными людьми, лишать сильного воина продолжения рода у них, как у наследников титанов, наверняка тоже считалось преступлением.

– Каковы будут мои функции в подразделении?