Алиса Акай - Немного хаоса [СИ]

Девять механических кукол, каждая в рост человека.

Девять сервов с ничего не выражающими лицами.

Марк приобнял меня за плечи и только ощутив тяжесть его сильной руки я сообразила, что меня трясет.

— Спокойно, — шепнул Марк мне на ухо. — Они не причинят нам вреда. Я обещаю.

— У в-вас есть револьвер? — спросила я, стараясь выровнять дыхание.

Марк подмигнул:

— Конечно. А у вас есть еще какая-нибудь сумасшедшая теория чтобы все запутать?

— Будьте уверены, я скоро что-нибудь придумаю.

— Я подожду.

Мы улыбнулись друг другу и я в который раз подумала, до чего же здорово, что с нами рядом есть Марк. Этот неуклюжий большой ребенок, которому достаточно положить руку на твое плечо чтобы всякие глупые мысли вдруг показались действительно глупыми мыслями. И ничем более.

Кир стоял неподалеку, но глядел он почему-то на нас, а не на сервов. И взгляд у него был… Я почему-то подумала, что взгляд серва по сравнению с ним был бы теплее. Кир смотрел на нас пристально, не мигая, немного опустив голову. Мне даже показалось, что он не дышал. Возможно, близость сервов, аура их чар, коснулась его. Чародеи всегда странно реагируют на такие вещи.

— Кир… — сказала я осторожно. — Так что?

— Ничего, — сквозь зубы ответил он и отвернулся. — Мне пора работать.

— Ты уже можешь сказать что-то конкретное? — спросил Марк.

Кир не глядя на него открыл саквояж и стал доставать из него свои обычные чародейские инструменты, выглядевшие со стороны как непонятные переплетения проволочек или причудливой формы металлические фигуры. Я давно бросила попытки разгадать их предназначение — это было не эффективнее, чем пытаться предсказать погоду по кофейной гуще.

— Контр-Ата — наверняка. Надо проверить. Надеюсь, что не Борей. Если так… Не знаю. Сперва проверю выходы. Дело паршивое, конечно. Скорей всего уйдет весь день.

Он говорил отрывисто, как человек, уже ушедший с головой в работу и неохотно реагирующий на происходящее в окружающем мире.

Значит, пропали наши надежды на полуденный рейс до Трапезунда. Значит, еще как минимум день в Тарсусе. Мы с Марком переглянулись. Марк выглядел невесело, да и мое собственное лицо, кажется, не воодушевляло.

— Я пришлю людей, — решительно сказал Фома. — Я не знаю, что с ними, но работать без защиты никому не позволю. У меня в конторе есть старенькая «мариетта», я прикажу Луке захватить ее…

— Мне не нужна охрана, — отрезал Кир. — Кстати, все присутствующие здесь мне тоже не нужны. Это на тот случай, если кто-нибудь захочет спросить, не нужны ли мне услуги.

— Но если вам понадобится помощь…

— Если мне понадобится помощь чародея, я позову специалиста, а если мне понадобится много зевак, тогда уж вас.

Резкость Кира озадачила Фому. Мне даже стало жаль добродушного старика — сейчас Кир хамил не по необходимости, а только лишь из дурного расположения духа. Вообще Кир был способен хамить в любом состоянии, но когда у него не ладилось настроение — а настроение его было непредсказуемо как снежный буран — окружающим доставалось особенно. Фома этих нюансов отношений с Киром не знал, поэтому чувствовал себя неудобно.

— Простите, господин чародей. Я только лишь имел в виду, что если смогу оказать посильную помощь…

— Если бы вы хотели оказать помощь, — Кир наконец взглянул на него, — вы бы давно распорядились растащить сервов по складу.

— Зачем?

— Вы хотите оказывать помощь или задавать глупые вопросы? — зло бросил Кир. — Растаскивайте! Расстояние между любыми двумя сервами должно быть не менее десяти метров. Знаете, что такое десять метров?

Фома нахмурился.

— Естественно, но…

— Чем быстрее вы это сделаете, тем больше шансов, что я спасу хотя бы пару из них. Надо же быть таким идиотом… — Кир подошел к ближайшему серву, сел по-турецки перед ним, достал какую-то невероятно сложную раскладывающуюся линейку, состоящую из доброго десятка отрезков различной, самой причудливой, формы, и стал карандашом чертить на грубом дощатом полу какие-то фигуры.

— Сейчас я позову людей…

Кир заскрипел зубами.

— Эй, вы! — крикнул он сервам, тонкий голос зазвенел под высоким потолком склада. — А ну разойдитесь! Станьте так чтоб расстояние между каждым из вас составляло одиннадцать метров! Живей!

Секунду или пол сервы стояли. И это было самое страшное — потому что я знала, что сейчас они шевельнутся. А потом они пришли в движение и я попятилась за спину Марка. Сервы двигались одновременно, нога в ногу. Это было похоже на какой-то жуткий завораживающий парад — неодушевленные куклы, только что стоявшие ровной шеренгой, встрепенулись и зашагали в разные стороны, образовав какой-то хаотический узор. Они были изящны, на их фоне обычный серв показался бы огромным и неуклюжим. Тела их не были похожи на бочонки, они расширялись к плечам, грудь выдавалась вперед, а таз был преувеличенно узок, как у гипертрофированного атлета с карикатуры. Их телам конструкторы и чародеи придали куда большее сходство с человеком, чем у всех сервов, виденных мной до этого. Сходство это было иллюзорное, аляповато-нарочитое, но при виде решительно шагающих одинаковых фигур, словно имитирующих начало шахматной партии, мне подумалось, что они похожи на рыцарей, закованных в броню — те же резкие движения, скованные шаги, приглушенное шипение соприкасающегося металла… Сервы маршировали в разные стороны, разбредаясь по всему свободному пространству. Один остановился не дойдя пары шагов до нас с Марком. Марк инстинктивно напрягся, но серв глядел куда-то мимо нас или, точнее, сквозь нас. В его голове глаз не было вовсе — она была сделана в виде старинного шлема ниххонских воинов и имела лишь узкую смотровую щель — но ощущение взгляда, упершегося в меня, оказалось необоримым.

Самое отвратительное из всех возможных ощущений — ощущение, что на тебе замер взгляд невидимых механических глаз.

— А подошвы подбиты резиной, — задумчиво сказал Марк, изучая серва. — Ходят почти бесшумно. Нашим бы так!

Сервы выстроились ровными шеренгами. Если сперва они напоминали строй шахматных фигур, то теперь — зал музея с рыцарскими доспехами, расставленными в идеальном порядке. Фома, ничего не понимая, переводил взгляд с одного на другого. Зрелище марширующих сервов, кажется, тоже не доставило ему удовольствия.

— И зачем этот парад, господин чародей? — отважился спросить он.

— Да потому что они могут слышать друг друга, вот почему! — зашипел Кир. Он достал из своего саквояжа много маленьких странных предметов, похожих на обкатанные морем бутылочные осколки и неровно скатанные восковые шарики, и теперь раскладывал их по точкам нарисованной на полу фигуры, — это же «Кашио», черт возьми!