Анастасия Штука - Проклятые талисманы и семейные узы

-Я не позволю тебе испортить будущее из-за ослепленности первой любовью, как бы патетично это не звучало, - она нахмурилась, и резким взмахом руки остановила готовую заговорить Агнию, - закончишь практику у Сиены, и если к тому моменту твои чувства не изменятся, делай, что хочешь! Но не раньше! И не спорь со мной, бесстыдница не получившаяся, лучше переодевайся и ложись спать, пока я тебя не отшлепала!

-Амана, - укоризненно покачала головой Лана, - она все-таки не ребенок!

-Когда она начнет рассуждать и поступать, как взрослый, самодостаточный и состоявшийся человек, я с тобой соглашусь, - Стелла развернула застывшую сестру за плечи лицом к комоду, и легонько подтолкнула в нужном направлении. - Топай давай, я не передумаю!

Не став слушать посыпавшихся, как из рога изобилия, возмущений и оправданий, она быстро вышла из комнаты, с трудом удержавшись от желания хлопнуть напоследок дверью, и сбежала по лестнице, у подножия которой стоял, прислонившись спиной к перилам, хамелеон, ускользнувший еще в начале разговора, чтобы не становиться свидетелем семейной ссоры.

-Сказать Мэйту, чтобы не попадался вам на глаза? - С иронией спросил он.

Стелла усмехнулась и прошла в приемную мимо него. На пороге обернулась и ответила. - Он не сделал ничего такого, из-за чего я могла бы на него злиться. Я не изменю своего отношения к нему, не зависимо от того, ответит ли он на чувства моей сестры взаимностью или нет. И вообще, идите вы уже все...

-Куда? - С безукоризненной вежливостью полюбопытствовал Ринат, пряча зевок в ладонь.

-Спать!

Хамелеон хотел что-то сказать, но передумал, махнул рукой, пожелал ей спокойной ночи и действительно ушел, поднявшись на второй этаж. Судя по всему, выполнять ее пожелание... Лана благоразумно не показывалась ей на глаза. Или утешала Агнию...

Она сходила на кухню, где обнаружились два огромных пирога. Один - с мясом и зеленью, другой - с творогом и грушей. Задумчиво постояв над подносами с остывающими пирогами с ножом в руках, Стелла вздохнула, отрезала себе по куску от каждого, налила в любимую чашку горячего чая, сгрузила все на поднос и вернулась в приемную.

Сон упорно бежал от нее. Она знала, подниматься наверх в спальню бессмысленно. Она проворочается с бока на бок всю ночь, но так и не уснет. Мысли роились в голове, принимая все более мрачный и неприятный оборот.

Она вздрогнула от неприятного резкого звука, раздавшегося откуда-то сверху, раздраженно поморщилась, выругала саму себя за глупость, но не смогла сдержаться и прошла по комнате, занавешивая ночные шторы.

Стелла устроилась в кресле, забираясь на него с ногами, обхватила ладонями горячую керамическую чашку, и погрузилась в безрадостные воспоминания.

В ту ночь, когда ей пришлось сделать непростой выбор и отказаться от службы в Хантаре, она в одиночестве патрулировала улицу на окраине Златогорска, неспешно прогуливаясь по широкому тротуару. Знакомый торговец, постоянно закрывающий свою лавку за полночь, проверяя ставни, поздоровался и со смехом поинтересовался, куда на этот раз подавались ее напарнички. Стелла, успевшая заскучать от бесцельного скитания от начала короткой улицы до ее конца, охотно рассказала ему об очередных злоключениях стражников, которых ей навязали в напарники. Один из них попал под горячую руку ведьмы, приревновавшей его к девице-подавальщице. Она наслала на него какое-то заклятье, украсившее его простодушную румяную физиономию яркими фиолетовыми пятнами. Теперь он отсиживался дома, вымолив у лекаря в Хантаре разрешение на официальные выходные, не высовывая нос наружу даже для того, чтобы купить свежего молока у молочника или только что испеченную сдобу у булочника. Второй, вечно попадающий в переделки из-за своего неумения держать язык за зубами, умолил прикрыть его на один вечер, потому что влип в очередные неприятности и теперь скрывался от человека, которого ославил на весь город.

Торговец выслушал ее рассказ, не выдержал, расхохотался и предложил посидеть в таверне, ведь на этой улочке испокон веков ничего не случалось. Проходящие мимо стражники, честно отработавшие свою смену и спешащие заглянуть на огонек в любимое заведенье, чтобы поболтать и выпить холодного пива, присоединились к нему, советуя бросить неблагодарное занятие и провести вечер в теплой и приятной компании. Стелла пообещала подумать, привычно помахала рукой на прощание, вызвав взрыв смеха со стороны мужчин, которые даже не пытались делать вид, что поверили ей, и пошла дальше, решив завернуть на соседнюю улицу. Насколько она знала, этой ночью патруль ушел в другую сторону, так что ничто не мешало ей увеличить территорию обхода.

Идущего по тротуару высокого человека, кутающегося в черный плащ, она заметила сразу, как только он вынырнул из узкого переулка и увязался за ней, не подходя слишком близко, чтобы не привлечь к себе ее внимание, но и не отставая. Она старательно делала вид, что не замечает слежку, спокойно дошла до конца улицы, свернула за угол, достала из-за пояса кинжал и стала терпеливо ждать приближения преследователя, имевшего неосторожность следить за стражником при исполнении обязанностей.

Тихий сдавленный вздох, вырвавшийся из груди человека, в чью спину в районе сердца уперлось лезвие кинжала, выдал женщину. Стелла хмыкнула, склонила голову на бок, и холодно поинтересовалась. - Зачем ты шла за мной?

-Простите, - ее собеседница, прячущая лицо в тени капюшона, осторожно и медленно подняла руки, чтобы показать, что не замышляет ничего дурного, откинула капюшон назад и обернулась, старательно избегая контакта с кинжалом. На нее взглянули темные, умные и проницательные глаза в окружении таких густых черных ресниц, что Стелла с трудом подавила завистливый вздох.

Незнакомка оказалась молодой женщиной, отличающейся красотой, к которой лучше всего подходило определение "породистая". В свете фонаря, горящего над головой, она с любопытством рассматривала ее, подмечая малейшие детали в необычной внешности, выдающие в ней чужестранку. Южанку, как она без труда определила, по густым черным волосам, отливающим синевой, удлиненному изящному разрезу глаз и смуглой коже. И своеобразному акценту: все южане специфически растягивали гласные, произнося их плавно и неспешно.

Южане... Память услужливо выдала всю информацию о последних делах. Среди них, естественно, оказалось одно, способное заинтересовать ее. Именно маги-южане, прибывшие в Златогорск из столицы, где они обитали последние шесть лет, фигурировали в качестве главных подозреваемых по делу о проклятых артефактах. Вероятно, эта женщина хотела просить о содействии... Что ж, ее ждет большое разочарование, а если начнет упорствовать и угрожать, то и уютная одноместная камера в подземной тюрьме городской крепости...