Марк Лоуренс - Ключ Лжеца

Я сосредоточился на строке сверху: "Даварио Романо Эвеналин из отделения Коммерческих Деривативов [14] В "Императоре Терний" название этой организации переведено как "Золотой Дом, торговое отделение". Такой перевод не вполне корректен, т.к. в оригинале она называется "House Gold, Mercantile Derivatives", т.е. "Золотой дом, Коммерческие Деривативы". В "Императоре Терний" это несущественно, однако в данной книге эта организация активно действует, и занимается, как ясно из её названия, торговлей производными финансовыми инструментами, деривативами. Золотого Дома". А потом строка снизу: "Податель сего, принц Ялан Кендет, назначен представителем интересов Голлота в торговле с Африком, а именно КМО "Юпитер, Марс и Меркурий". Я моргнул, поднёс свиток к глазам и прищурился. "Золотой Дом, Умбертиде, Флоренция".

Видимо, это был документ, который одновременно предоставлял полномочия и отправлял меня проводить какие-то коммерческие переговоры в Умбертиде, в банковскую столицу Флоренции. Я провёл пальцем по твёрдой восковой печати с оттиском сложного символа. Через мгновение я вспомнил, откуда знал его. Восемь сцепленных пальцев.

– Гариус! – Громко произнёс я. Слишком громко. И тут же пожалел об этом. На миг пронзительная му́ка похмелья вышибла из головы все мысли. – Гариус. – Прошептал я. Этот символ был вытатуирован на его левом запястье. А Голлот – это, наверное, его настоящее имя, унаследованное от отца, короля Голлота II. Я присмотрелся повнимательнее и увидел, что "Ялан", кажется, было написано поверх какого-то другого, стёртого имени, и другая печать подтверждала изменение.

Я скрутил свиток, сунул в тубус, плотно закрутил и облегчённо вздохнул. У меня нашлось оправдание для отъезда и место, куда отправиться. Дорогой старый дедушка Гариус прознал о моём затруднительном положении и нагрузил работой. Если я поспешу, то скроюсь из дворца ещё прежде, чем сюда притащат Снорри, прежде чем заявится граф, размахивая мечом и скуля о сатисфакции, и прежде чем об этом узнает Мэрес Аллус. А что ещё лучше – меня отправляли в Умбертиде, куда рано или поздно стекаются все деньги мира: а где обнищавшему принцу легче всего набить карманы? Я мог бы вернуться, гружёный золотом, расплатиться с Аллусом и другими стервятниками, и, будем надеяться, обнаружить, что Шараль де Вир к тому времени уже привела своего нового мужа в чувство.

– Седлайте мне коня! – И, надеясь, что кто-нибудь передаст мой приказ конюху, я нетвёрдо направился в свои комнаты, рассчитывая на этот раз собраться в путешествие. Первым делом я сменил церемониальную шпагу на верный боевой клинок. Королева поддерживает порядок на дорогах во Флоренцию, но всё равно, как гласит старая поговорка, чем более подержанным выглядит твой клинок, тем реже придётся держать его в руках.

Верховая езда в похмелье может либо прибить, либо излечить, и мне удалось выжить, хоть и хотелось несколько раз упасть в милосердные объятья смерти. Я выехал галопом из Вермильона с битком набитыми седельными сумками, стучавшими по бокам Но́ра, а утреннее солнце вокруг нас начинало разогревать булыжники мостовой.

Как только расстояние уменьшило город за моей спиной до пятнышка, которое можно было закрыть большим пальцем, я пустил Но́ра шагом. Приятно было снова ехать – на этот раз в безопасном направлении, с доверенностью в сумке, с кучей провизии, сменной одеждой, на лошади, с горстью медных монет и шестью серебряными кронами. Я распорядился передать графу, что меня вызвали по официальному королевскому делу. Приятно было представлять, как он томится на жаре перед Римским залом, а потом топает домой. Мэрес Аллус пускай тоже проваливает ко всем чертям. Я ехал в отличном настроении. Определённо есть что-то жизнерадостное в том, чтобы ехать вперёд, оставив позади свои проблемы.

Я ехал весь день, потом выспался в приличной гостинице, насладился огромным завтраком из омлета с грибами и жареной картошки, и снова отправился в путь. Путешествие инкогнито по моей родине оказалось избавительным переживанием. И, хотя мне не хватало компании норсийцев, это дало мне время подумать и посмотреть на окружающий мир. Оказалось, эти занятия сильно переоценивают.

Среди размышлений о событиях в Вермильоне всё сильнее проявлялись две мысли. А именно: где всадники бабушки с узником Снорри, и почему, чёрт возьми, я до сих пор не догнал Хеннана? Как бездомный, пешком, всего с одним днём форы мог так долго оставаться впереди меня?

Ещё один день по Аппанской дороге не принёс ответов ни на один из этих вопросов. Заходящее за спиной солнце принесло мне едва слышный шёпот Аслауг и погрузило долину Эдмар в тень. Белая молния на морде Но́ра словно ловила последний свет и указывала путь. Тёплый воздух, стрёкот сверчков, разносящийся среди виноградников на склонах по обе стороны, редкий фургон или гружёная телега, которую тянет покачивающий боками ослик… о таком спокойном вечере можно только мечтать. А я же понял, что мечтаю о пьяном вечернем разгуле в "Причудах", за которым последуют пьяные кувыркания с самой гибкой исполнительницей (они любят называть себя актрисами), а то и с двумя, если не с тремя. Я поудобнее уселся в седле Но́ра, раздумывая, как быстро меня потянуло в Вермильон, несмотря на несколько досадное возвращение после долгого отсутствия.

До последнего мгновения я не замечал, что сзади ко мне приближаются всадники – в этом состоит ещё один недостаток блуждания в своих мыслях. Мужчина слева от меня наклонился в седле и вытащил мой меч, а человек справа вывел свою лошадь перед Но́ром и выхватил у меня поводья.

– Принц Ялан, вы не могли бы спешиться? – Донёсся голос сзади.

Оглянувшись, я увидел ещё троих всадников. В центре – крепкий мужчина, хорошо одетый, в плаще с высоким воротником по последней моде, застёгнутом на толстую золотую цепь. Выглядел он лет на пятьдесят, с короткими волосами, тёмными глазами и зловещей улыбкой. Желудок и мочевой пузырь сжал холод осознания, что это, наверное, граф Изен. Слева от него сидел человек постройнее, в сером капюшоне, держащий поводья одной рукой, а справа – уродливый темноволосый здоровяк, весьма похожий на тех, что были рядом со мной, только этот целился мне в спину из тяжёлого арбалета.

Я поднял руки, мысли понеслись вскачь.

– Я еду по делу королевы. У меня нет времени на игры – особенно на всякие засады на дороге. Это явное преступление! Моя бабушка за такое прибивает людей к деревьям. – Я старался говорить как можно спокойнее, тщательно выбирая слова, чтобы напомнить графу о его и о моих обязанностях. Одно дело вызвать человека на дуэль. И совсем другое – заставлять его съехать с дороги, пугая арбалетом.