Владимир Свержин - Когда наступит вчера

Когда я проснулся, солнце уже успело постоять в зените и начать, как обычно, неспешный в теплую летнюю пору путь к горизонту. Вадим сидел у разведенного костерка и варил кашу с предусмотрительно захваченной тушенкой. Но партизанский костерок был сложен в довольно глубокой яме, и языки пламени, выскакивая из нее, облизывали днище котелка, точно спеша утолить свой голод до той минуты, когда жадные люди отнимут у огня закопченное лакомство.

– Ты что, так и не ложился? – ошеломленно потирая глаза, набросился я на друга.

– Да не, – помешивая кашу обструганной веткой, лениво покачал головой Вадим. – Я уже даванул на массу.

– А меня почему не разбудил? – Я с укором посмотрел на И.О. государя. – А если бы кто подошел? Нас бы взяли голыми руками!

– Да ну, оно в натуре, как-то так… Я чисто сидел, сидел под деревом, думал, что не сплю, а потом проснулся. Да ты не боись! Пока мы тут дрыхли, Проглот конкретно бдил, как те кенты у мавзолея. Скажи лучше: ты не знаешь, вот так, по жизни, русалки на ветвях могут сидеть?

– Не знаю. – Я с подозрением уставился на Ратникова. Выглядел он явно смурным. – А что, сидела?

– Да хрен их поймет! Может, сидела, а может, привиделась! – Он отмахнулся, точно стараясь отогнать назойливое видение. – Слушай, я о другом мозги кипячу. Мы чисто о главном местном пахане знаем только, что он конкретно существует. А он засаду нашу прокачал на раз-два-десять. Прислал своих шестерок на стрелку, да так, что если бы не Переплутень – действительно могли бы ласты склеить. Дальше: мы ему картинку вроде как вполне четкую заделали. Вся поляна в жмурах, всё пучком, дым коромыслом. А он не повелся! И потом, когда вы по понятиям терли, как он тебя в натуре расшифровал!

– Кстати, тебя он почему-то не упомянул, – между делом вставил я. – Стоп! Погоди. – Я рывком уселся на спальник, по-турецки поджав ноги. – Смотри, что у нас получается: наш «мистер Икс» откуда-то узнал мое прозвище и, судя по всему, совместил его с прошлогодней информацией о Маше Базилеевне. Причем он, пожалуй, мало что знает о моей персоне, иначе с чего бы ему считать меня уроженцем Груси?

– А ты че хотел? Чтобы он выдал тебе номер твоего служебного «макарона» [16]?

– Да погоди ты! Не о том речь! – резко оборвал его я, морщась от полного непонимания соратником очевидных вещей. – Сам подумай, Клином меня здесь называешь только ты. Стало быть, либо этот таинственный Некто слышал наш разговор, либо ему о нем доложил кто-то, слышавший нас с тобой.

– Дед Пихто? – сурово предположил Злой Бодун, похоже, так до конца и не простивший маститому старцу шоу на лесной дороге. – И колпак в натуре как раз около его хаты валялся.

– Полагаю, что всё же нет. Если бы это был он – с чего бы старому внучку подставлять? Тем более, вспомни, как она разбойников скосила! А могла просто лапы кверху: «Не стреляйте, я своя!» И потом, в замке, не похоже, что Соловей исключительно для нас комедию ломал.

– И то верно, – радостно согласился бдительный оперативник, получив возможность вывести из-под подозрения родственников подруги. – А кто ж тогда?

– Ты можешь смеяться, но я полагаю, это Фуцик.

– Да ну, в натуре? Мы ж его типа порешили. – В словах непримиримого борца с шарлатанами слышалась явная неуверенность.

Я отрицательно покачал головой:

– Волшебные палочки не убивают. Помнишь, Делли про договор между людьми и магами рассказывала? Так что это, можно сказать, оружие полицейского назначения. Что уж там с вашими волшебными дровами произошло, понятия не имею. Может, закоротило что? Это ж мурлюкская галантерея из конфиската, что ты от нее хочешь? Очень может быть, Фуцик просто застыл, можно сказать, отморозился. Вроде как пациент у гипнотизера. Но при этом бандитствующий чародей-недоучка вполне мог сохранить способность видеть и слышать происходящее вокруг. А потом мы ушли, действие магического заряда кончилось, он оттаял и тут же доложил по команде обо всех подробностях встречи в кулуарах.

– В натуре толково, – разочарованно вздохнул Злой Бодун, подбрасывая в костер сухой хворост. – Что ж ты, голова, раньше-то не допер!

– Потому что не допер, – доходчиво пресек я обвинения в свой адрес. – Я, в конце концов, волшебством, как некоторые, не занимаюсь. Так всё, знаете ли, по старинке. Ты лучше вот что послушай. Помнишь, Соловей-разбойник нам о своем побеге из страны кобольдов рассказывал?

– Ну-у…

– Ободья гну. Соловей-разбойник, при всех его понтах, до отсидки крупным авторитетом не был. Банальный гоп-стоп, только с применением, так сказать, вокальных возможностей. Я думаю, в тамошних каменоломнях таких свистунов, как он, – на десяток дюжина. Но что мудрить, мужик он был перспективный. Кто-то это отметил и неведомому хозяину сообщил. А потом этот кто-то организовал для нашего ценного свидетеля, будь он неладен, побег. Причем не только ему, но и Фуцику, с которым будущий атаман был скован одной цепью. Помнишь, Соловей говорил, что у коновязи было две лошади, а в сумках находились одежда и деньги на двоих.

– И что? – завороженный ходом оперативной мысли, тихо поинтересовался Ратников.

– А то, что, вполне возможно, побег был организован не Соловью и Фуцику, а Фуцику и Соловью. Что именно этот неказистый боевой маг указал наверх, кому с ним бежать, и что, возможно, не разухабистый батька Соловей, а незаметный Фуцик связан с хозяином напрямую.

– Это по жизни чисто комиссар, да? – завороженно выдохнул Ратников.

– Вот именно, – поднимаясь с места, подытожил я. – Значит, нам совершенно необходим этот чертов фокусник, и, стало быть…

Лицо Вадима изобразило высочайшее неудовольствие, с каким монарх, пусть даже временно исполняющий августейшие обязанности, встречает предложение выступить на тропу войны, не закончив трапезы.

– Так че, в натуре опять за каким-то лешим в соловьиную берлогу щемиться? Клин, я тебе без балды говорю, это будет конкретное попадалово! Туда сейчас голоты набежало до пупа и выше!

– Возможно, ты и прав, – с сомнением произнес я. – Но тут есть два «но». Первое: если разбойники действительно вернулись в замок, то сделали это еще утром. Вряд ли те, что сбежали из-под стен, уболтали остальных идти по темноте сражаться с грифонами. Кроме всего прочего, эти твари, в отличие от людей, ночью видят не хуже, чем днем. Стало быть, до рассвета скорее всего никто не дергался. Дальше. Предположим, с утра пораньше бандиты вернулись в замок… Не знаю, как уж там вел себя Фуцик, придя в сознание, но скорее всего возницы его не дождались и все обнаруженные в подвалах сокровища утянули с собой.

– А как они выбрались? Там же мост типа того? – усомнился Ратников. – А скатерти-дороги у них, рубль за сто, нет!

– Да ну, не проблема! – отмахнулся я, покусывая сорванную травинку. – Три-четыре сосны завалили, подтащили и временный мост готов. Благо, думаю, в топорах в тамошнем арсенале недостатка не было. Так вот, представим себе, что преступники обнаружили исчезновение: а) главаря, б) сокровищ. Как ты думаешь, что или кого они бросятся искать в первую очередь?