Владимир Свержин - Сыщик для феи

– Ну-тка не рюмайте! Не рюмайте! Смирно шагайте! – не обращая внимания на всадников, прикрикнул один из стражников, должно быть, старший. – Сами ж небось провину свою знаете!

Поглядеть со стороны, произнесенные караульщиком слова были брошены в пустоту. Никто из убивающихся девиц и не подумал внимать им. Да и сам лениво ступающий фельдфебель, похоже, не ожидал реакции на окрик.

– Эй, мужик! – сдавая Ниссана чуть назад, чтобы разгородить дорогу, обратился к стражу Вадим. – А типа куда вы их ведете?

– Так вестимо же куда! – не удостаивая любопытствующего даже взглядом, протянул охранник. – В пещеру к дракону, куда ж еще?

– Как это, в пещеру к дракону?! – возбудился Злой Бодун, расправляя плечи и метая взглядом молнии.

– Ведомо как, – пожал плечами его собеседник, останавливаясь и пересчитывая донельзя расстроенных барышень. – Обычным способом, ножками топ-топ, топ-топ…

– Ну, так в натуре не бывать этому! – встряхнул копьем славный витязь земли грусской, вспугивая дремавших в пыли воробьев. – Где там типа ваш дракон? Маша, ты чисто подожди меня здесь, пока я с этим ящером по понятиям перетру.

– Но, Вадим!.. – начала принцесса.

Договорить ей было не суждено. Дальнейшие ее слова потонули в нестройном, но весьма бурном гуле возмущенных голосов.

– Мужички! – орал как наскипидаренный еще мгновение назад сонный караульщик. – Хватайте колья да скорей сюда! Злой недруг дракона нашего погубить желает!

Вадим затряс головой, пытаясь осознать происходящее.

– За топоры, родимые! – во всю глотку вопил сторож, размахивая в воздухе бердышом. – Не выдадим кормильца супостатам!

– Клин, чего это они? – перекрывая голосом общий гвалт, страдальчески пробасил Вадюня.

И то сказать, положение его было безрадостным. Пока возбужденные призывом конвоира мужики выдергивали колья из окрестных плетней, пока вспоминали, где лежат искомые топоры, ревущие с новой силой девицы тучей обступили всадника на синебоком скакуне, норовя припечатать ему кулаком, вцепиться зубами, а то и вовсе стянуть наземь.

– Вы че, тетки, подурели?! – крутясь с конем на месте, завопил Вадим. – Я же типа вас защищаю! Машу не троньте, лахудры, под полубокс обрею! Делли, на помощь!!!

Похоже, дело принимало нешуточный оборот. Пытаясь восстановить поруганную справедливость и вновь обрести в глазах юной принцессы репутацию былинного героя, мой друг явно наступил на притаившиеся в траве грабли, и теперь мы сполна могли насладиться достигнутым эффектом. Уж не знаю, чем бы закончилась эта стычка: вырос перед воротами густой лес из гребешка или же дух макового сарафана вновь усыпил разбушевавшиеся страсти, а может, и вовсе вознесся незадачливый витязь со своей прелестной спутницей прямо на коне и перелетел на ту сторону пропасти, оставляя в дураках негодующую толпу, но всего этого не последовало. Ибо объявился в воротах Кичевани долгобородый богатырь на соловой лошадке с дедовским кладенцом в руках и одним только окриком утихомирил разбушевавшееся людское море.

– Кто такие? С чем пожаловали? – зыркая суровым взглядом из-под островерхого шлема, грозно прогудел он. – Отчего взыскиваете смерти нашего дракона?

– Ты отвечай, – шепнула Делли, несильно ткнув меня в спину кулачком. – В этих краях женщинам вперед мужчин говорить не годится.

– Ваше благородие! – выпалил я первое, что пришло в голову. – Вы уж простите, если что, без всякого ж злого умысла. Люди мы, сами понимаете, проезжие, в местных порядках не разобрались, вот ошибочка и вышла. Мой друг, видя слезы этих прелестных девиц, решил, что вы платите их жизнями дань какому-то злому дракону. Знаете, в других краях такое встречается.

– Хм, скажете тоже, девицами дань платить! Удумал же кто-то! – усмехнулся бородач, оглядываясь вокруг и тем давая сигнал к дружному веселью. – На что ж дракону девицы-то? Разве что пением да хороводами его развлекать? Сытности в них на один зуб, а гомону и визгу на всю пещеру.

– Ну, знаете ли?! – не замедлила возмутиться принцесса, ревностно оберегавшая права и свободы прекрасного пола.

– Маша! Маша! – Я перешел на полушепот, стараясь урезонить королевскую дочь. – Не стоит доказывать, что в тебе сытности на два зуба.

– Нечего меня пугать! – надулась красавица. – Я с тем драконом, между прочим, получше вашего знакома. Ежели хотите знать, как раз он-то в Торец и прилетал. Станет он девицами питаться, как же, держи карман шире!

– Воно как! – Кичеванский богатырь удивленно покачал головой. – Правду ли баешь, девица, что с нашим драконом дружбу водишь?

– Это истинная правда, – бросая на долгобородого взгляд сверху вниз, гордо произнесла Маша. – Не по роду мне ложью пробавляться.

– Тем месяцем кормилец наш и впрямь далече летал, да не так давно назад воротился. Не у тебя ли, красавица, гостевал?

– Мной был зван. И гостил у меня, – тоном, не оставляющим сомнений в царственности юницы, проговорила, хотя нет, не проговорила, изрекла Маша Базилеевна.

– Ну, коли так, – богатырь вернул кладенец в ножны и, приложив ладонь к зерцалу, чуть наклонил голову, – уж не побрезгуйте, и вы нашими гостями будьте. А этим-то, – он указал на томившихся вокруг девиц, – самое время в драконью пещеру отправляться. Так деды наши с драконом рядили, чтоб каждый месяц в оговоренный срок те из девиц, что хуже иных по дому хлопочут, отправлялись в пещеру чистоту наводить. Самое время им туда поторопиться. А вы уж, люди проезжие, коли по нраву вам, в гости ко мне наведайтесь. Откушайте, гости дорогие, с моего стола от щедрот крылатого кормильца нашего.

Стол кичеванского наместника тяжело было сломить яствами, а уж теми, которые достались седобородому богатырю от драконьих щедрот, так и подавно. В сущности, от обеденного меню среднестатистического жителя городка все, поставленное перед нами, отличалось не столько изысканностью, сколько количеством. Те же ячменные лепешки, те же сыры, та же баранина и битая птица плюс пиво в неограниченных количествах, наливаемое ковшами прямо из специально доставленной в трапезную бочки.

– Дракон – наша опора и надежа, – разъяснял невежественным чужестранцам радушный посадник. – В трудную годину крепкая оборона. В мирный час подмога, какой и цены-то нет. Надо, скажем, на поле земельку расчистить, к чему корячиться, дубы да вязы валить, пни корчевать? Сходи, дракону поклонись, дары поднеси, он разок пламенем дыхнет, затем выжигу коготками поскребет, и всех делов! Камни да коренья вон – паши да сей и добрым словом кормильца поминай. Или же вот стадо, скажем, на пастбище, что близ логовища расположено, выгонишь и не беспокоишься, ни тебе серые бирюки его не тронут, ни медоеды косолапые, ни злой бодун [61]никого на рога не поднимет, а уж лихим людишкам туда и вовсе путь заказан. Так что, почитай, весь прибыток, что мы имеем, от доброты драконьей проистекает.