Владимир Свержин - Сыщик для феи

– Эх ты! Душонка твоя гуральская! – в отчаянии махнул рукой Горицвет. – Я ж тебя с дороги поднял, к делу приставил! Ты же без меня с голоду бы подох! А ты, притуга [25]ходячая, чем за добро отплатил?! На выгоду позарился?! Какое имя опорочил! Род какой! Да тебя ж за это…

– Простите, почтеннейший. Я хочу задать еще кое-какие вопросы вашему возчику.

– Да задавайте, чего там! – отрешенно махнул рукой заводчик.

– Скажите пожалуйста, вы не могли бы описать человека, который выменял у вас возок?

– Мог бы, – пожал плечами верзила.

– А опознать?

– Так ведь?.. Господин одинец, – замямлил невольный соучастник преступления. – Коли позволите сказать, то ведь вот же он! Опочивать изволит.

Раздался оглушительный грохот. Это взвившаяся с места Делли выскочила из комнаты, немилосердно хлопнув дверью.

Столь бурная реакция феи произвела на гостей удручающее впечатление. Решив, должно быть, что сказали нечто предосудительное, они стушевались и, пообещав явиться по первому зову, степенно удалились, оставив на память массивный сверток с благоухающими на разные лады образцами своей продукции.

Юный царедворец как ни в чем не бывало сопел в две дырки под пуховой периной. Характеристика, данная Делли этому ловкому юнцу, наводила меня на мысли кривые, как знак вопроса. Судя по все более и более накапливающимся уликам, парень определенно был замешан в расследуемом деле даже не по уши, а по самую макушку. Однако фея, у которой было не занимать ни жизненного опыта, ни умения разбираться в людях, насмерть стояла на том, что юноша не мог желать зла молочной сестре.

Надо, конечно, отработать по окружению господина Прокопа. Может, какой поводок-то и высветится. А то ведь действительно бред полный выходит. Эдакий себе террорист-безмотивник. Впрочем, о чем это я. Возможно, строить версии на тему чужеземных интриг или же местных преступников-вымогателей и смысла-то нет? Может, все куда как проще? Росли они вместе. Маша, судя по портрету, красавица писаная. Юнец, пожалуй, тоже не дурен. Вероятно, по молодости и глупости дети по кустам позажимались, клятв страшных и страстных друг другу надавали, а тут на тебе! Возникла государственная необходимость принцессе выйти замуж за королевича Элизея, и, как говорится, массовка свободна. Может, перед нами банальнейший обманутый любовник, решивший отомстить неверной возлюбленной? Или наоборот, местные Ромео и Джульетта вознамерились облокотиться на государственные интересы, и мы, как бы это помягче выразиться, несколько подпортили мальчику очередную ночь медового месяца? Хотя нет, тут меня уже занесло, пожалуй, чересчур! Если бы дело обстояло вышеуказанным образом, то кто, интересно, напал на этого засоню в полночь у Русалочьего грота? И откуда взялся дракон? Он-то неспроста появился во дворце в день свадьбы. Может, все-таки кто-то сыграл на ревности господина секретаря, а теперь пытается избавиться от лишнего свидетеля? Но кто, черт возьми, кто же? А что ни говори, в этой авантюре личный секретарь хранителя печати – подспорье знатное!

Я встал из-за стола, собираясь пройтись по кабинету, чтобы лучше думалось, и сразу уселся, пораженный как по заказу появившейся в голове светлой мыслью. Господи, как же я раньше-то не сообразил! В тот вечер из залы пропала большая королевская печать. Вскоре она, правда, нашлась, но полтора-два дня ее не было. Сколько документов можно проштамповать за это время? На телеге не увезешь! А доступ к этому важнейшему атрибуту королевской власти наверняка имел секретарь. Где он у нас находился по план-схеме присутствующих в зале гостей?

Я сорвался с места и бросился к ларю, в котором хранились рабочие материалы следствия. «Так. Схема есть. Где-то должен быть и определитель к ней. Не то… Не то… А, вот он!» С двумя листами пергамента в руках я возвратился к столу, сличая цифры на плане с развернутыми пояснениями определителя. «Не видно! То есть да, скорее всего в зале он был. Во всяком случае, Щек в день свадьбы видел Прокопа неподалеку. Но непосредственно в самый момент похищения где он находился?» Кружки в районе алтаря по-прежнему во множестве оставались безымянными. До этого часа меня интересовали в основном персоны, стоявшие за несколько саженей от государя в другом конце помещения. «Где же он стоял? Наверняка где-то здесь, у алтаря. И печать, рубль за сто – его работа!» Дверь тихо отворилась и в комнату, понурив голову, вошла расстроенная фея.

– Прости, я погорячилась, – пристально вглядываясь в мои глаза, сказала она. – Тут такое дело, ума не приложу, что вокруг происходит. – Делли еще раз печально вздохнула и уселась на койку рядом с Прокопом. – У меня в голове не укладывается, что Прокоп может быть преступником. Он очень славный мальчик, очень добрый, надежный. И вдруг такое! Знаешь, мне все-таки кажется, что кто-то пытается нас запутать, сбить с толку, подвести под удар моего воспитанника. Возможно, это заговор не только против него, но и против меня? Быть может, кто-то желает добиться моей отставки таким образом и тем самым ослабить волшебную защиту Груси и непосредственно королевского двора?

Я потряс головой:

– Делли, как-то это все уж очень сложно. Похитить принцессу, чтобы потом обвинить ее молочного брата и тем самым добиться твоей отставка? Очень похоже на чесание левой пяткой правого уха. Давай на время отложим эмоции в сторону и вернемся к фактам.

– Хорошо, – кивнула моя печальная собеседница. – Вот ты говоришь, что возчик опознал в человеке, купившем у него воз со свечами, Прокопа.

– Я этого не говорил.

– Ну ладно, не говорил. Но ведь думаешь же!

– Предположим, – кивнул я.

– Но ведь может статься, что возчик созерцал личину, а не истинный лик. К чему Прокопу самому в кружале показываться? Нешто не мог он нанять кого?

– Что знают трое – знает свинья, – отмахнулся я. – Сейчас речь о другом. Ты можешь показать на плане, где в вечер исчезновения принцессы находился твой уважаемый воспитанник?

Делли, сбитая с колеи, пожала плечами и молча провела рукой над исчерченным кружками и квадратиками планом, превращая его в трехмерное подобие церемониальной залы с крошечными гостями и придворными служителями на месте безликих геометрических фигурок.

– Вот видишь человека в васильковом кафтане с атласной оторочкой? Это хранитель печати. А вот и Прокоп, справа и чуть сзади, как и положено, дабы записывать, ежели понадобится, распоряжения государя.

– Справа и чуть сзади, – задумчиво повторил я, разглядывая весьма подробный макет. Народ, заполнявший игрушечную залу, имел портретное сходство с оригиналами, и я бы ничуть не удивился, когда б все эти сановники, заморские гости и дамы вдруг начали двигаться и общаться между собой. Да что люди! Даже печать, подносимая хранителем его величеству в открытой шкатулке, была вполне различима на крошечном прямоугольнике алого бархата обивки. – Достаточно протянуть руку, и заветный символ власти уже у тебя.