Елена Филон - Меченая:Скала

пошевелиться. Кем бы ни был Дакир, сколько бы ужасного не сотворил, какому риску не

подверг бы Ронни, благодаря ему Чейз стал братом, который сдержал данное однажды и

практически невыполнимое обещание… Обещание, что однажды он найдёт лекарство,

способное поставить Ронни на ноги. Тогда я не верила в это, я смеялась над Чейзом, даже

не догадываясь, что сама окажусь этим лекарством.

Счастливый здоровый Ронни. Кристина рядом со мной. Это самое

завораживающее зрелище из всех, что мне посчастливилось видеть за последние

двенадцать лет. А быть может и за всю жизнь… Сама чистота наполняла эти мгновения

смыслом, проводя белой кистью по заляпанному грязью холсту.

— Они вместе уже вторые сутки. Ронни не отходит от Кристины.

Я почувствовала его всем своим существом ещё раньше, чем прозвучали слова. Я

узнаю его голос среди миллиона голосов. Этот звук несравним ни с чем, даже с шумом

океана.

На крыльце двухэтажного коттеджа с плоской крышей и белым фасадом стоял

Чейз. Влажные каштановые волосы приобрели оттенок горького шоколада,

поблёскивающие медными прядками в лучах ослепительного солнца. Руки в карманах

джинсовых шорт, выставляющих напоказ обе крепких ноги, одна из которых полностью

покрыта шрамами от укусов тварей. Повязка на шее также отсутствовала, обнажая ровный

кружочек со вполне различимыми следами от зубов. Тонкая белая футболка с красным

логотипом Нью-Йорк Янкиз не могла не вызвать у меня улыбку:

— В фанаты бейсбола подался?

Яркие губы Чейза растянулись в кривой улыбочке на один бок. Он спустился на

одну ступень и подпёр плечом выбеленный столбик крыльца:

— Тут куча записей с их играми. Ты будешь в восторге. Я найду тебе такую же, —

Чейз подёргал за край футболки, — можем носить как парные.

Я усмехнулась. Нет, это точно сон. Да что угодно… только не правда.

Я взглянула на его ноги и рассмеялась громче:

— Шлёпанцы-вьетнамки? Серьёзно?

Улыбка Чейза стала шире. Он провёл рукой по влажным волосами, откинув их

назад и протянул мне другую руку.

Сомнений больше не было. Они давно ушли. Я благодарностью приняла его

объятья, потому что тепло его тела способно излечивать мою душу, не идя ни в какое

сравнение даже с райской обстановкой этого места.

Чейз нежно поцеловал меня в висок:

— Сама-то видела во что одета?..

Не видела:

— Что? Сорочка с мишкой Тедди?!

— Тебе идёт.

— Боюсь спросить, кто меня в неё переодел?

— Ну… — Чейз игриво приподнял бровь. — Было темно, я почти не смотрел.

Почти.

Я пхнула его в бок.

Чейз рассмеялся. О, боже, я и в правду слышу его смех?..

Чейз. Смеётся.

Если это сон, то я не хочу просыпаться. Никогда!

— Тебе правда идёт. — Он обратно притянул меня к себе.

— Также как и тебе шлёпанцы!

— Они мне нравятся.

Я недолго помолчала, внимательно глядя в расслабленное лицо Чейза, которое, не

смотря на глаза самого дьявола казалось ещё прекрасней.

— А мне нравится, когда ты улыбаешься. — И для меня целый подвиг сказать

такое.

Улыбка Чейза стала мягче. Удивительно, что даже всегда горящие жаждой глаза,

могут быть настолько нежными.

— Ты в порядке? — Он провёл ладонью по моим волосам, убрав пару локонов в

сторону. — Анна сказала, тебе вкололи снотворное. Из-за Кристины ты сильно

нервничала.

Жёсткая струна в теле вновь натянулась:

— И ты поверил?

— Как и в то, что ты добровольно подставила вену, — фыркнул Чейз. — Что,

боялись, что вертушку их скинешь в океан во время перелёта?

Сейчас это не важно.

— Когда ты здесь оказался? — серьёзно спросила я. — Объясни, что это за место?

У меня ведь не галлюцинации? Ты тоже это видишь? Океан, пляж? — Я махнула рукой в

сторону лазурной глади.

— Вижу, Джей. — Но Чейз смотрел лишь на меня. — И здесь есть всё, что мне

надо. И нет войны, по крайней мере, пока, нет. На остальное плевать… — Чейз дёрнул

бровями. — Ну ещё и бейсбол.

Я не улыбнулась. Чейз вздохнул:

— Мы летели на одном вертолёте. Все окна были тонированными, так что я не

знаю, где конкретно мы находимся. Но летели долго. И всё это время я был рядом с тобой.

Кристина и Ронни спали.

Мои брови сдвинулись:

— Тебе ничего не вкалывали?

— Нет. Тесты и анализы показали, что я вполне могу себя контролировать. Семь

дней в обустроенном под жилую комнату изоляторе и… и вот я здесь! И им повезло, что

успели вовремя… или почти вовремя. Один из охранников временно не сможет жевать

твёрдую пищу.

— Ты жесток, — ухмыльнулась я.

— Я итак дал им слишком много времени.

— И с каких пор ты научился себя контролировать?

— С тех пор как понял, как управлять доминантой.

— Во время… — Я замялась.

— Да, — Чейз провёл большим пальцем моей щеке, — во время боя в яме.

Блуждая в раздумьях, я какое-то время смотрела на плюхающегося в воде Ронни и

бледный силуэт Кристины.

— Они не заберут нас в Оазис, — произнёс Чейз.

Я хмуро уставилась ему в лицо. Чейз смотрел на океан:

— Точнее меня не заберут, чтобы не пугать общество. Руководство позволило жить

здесь, но моя нечеловеческая сущность не входит в планы по построению мира. Я не

нужен им. И не скажу, что сильно расстроен.

— Значит и я не нужна. — Я помотала головой. — Анна ясно дала понять, что я

больше не подхожу под категорию «нормальных».

— За тобой они оставили выбор. — Чейз внимательно заглянул мне в глаза, словно

и вправду ожидая увидеть в них сомнение. — Эти ребята вроде как гуманисты и

избавляются только от психов. А ты вроде вела себя хорошо. Мне так сказали.

— Пусть проверят мой матрас.

Чейз хрипло усмехнулся:

— Это был определённо плохой тест – запирать тебя в обществе.

— Я чуть не свихнулась! Неделя в консервной банке! «Титаник» каждый вечер! И

ни слова о тебе! И что за сомнения? Ты ещё сомневаешься, захочу ли я остаться здесь?!

— Я просто говорю, что на этот раз у тебя будет выбор.

Чейз не злился. Злилась я. Потому что всё это райское место было сотворено ещё

одними самопровозглашёнными вершителями правосудия, собирающимися запустить

ядерную бомбу на Северную Америку! И, чёрт возьми, это опять повторяется: кто-то

опять нам что-то позволяет! Даёт разрешения! Контролирует! Нет… этот мир лишился

свободы. Её нет. Нигде и никакой. Всегда есть тот, кто управляет, и тот, кто подчиняется.

А тем, кто управляет, управляет кто-то ещё. Это замкнутый круг!

Боже… Я никогда не смогу жить по-другому. Всё это посягательство на мою

свободу однажды сведёт с ума.

— Что это за место? — повторила я вопрос, обводя просторы взглядом.

— Реабилитационная капсула где-то в тропиках. Океан, песок и тропический лес.