Пирс Энтони - Воплощения бессмертия. Том 2 [Компиляция, сетевое издание]

– Я отнесусь к этому как к упражнению в переодевании, – ответил Николай. – В юности я как-то раз надел юбку и блузку с накладной грудью и кое-что позаимствовал в одном богатом доме. Никто ни о чем не догадался, а хозяин умудрился меня поцеловать. Только вот сейчас меня могут выдать усы.

– Ты получишь возможность надеть на себя самое настоящее женское тело, причем любого возраста, – рассмеявшись, сказала Ниоба. – Это не проблема. Меня интересует отношение: ты сможешь вести себя на протяжении некоторого времени как женщина и не испытывать ни гнева, ни стыда?

– Возможно, ты не понимаешь сути цыганской гордости, – ответил Николай.

– Вовсе неважно, мужчина ты или женщина, главное, делать хорошо то, что ты делаешь. Если я стану изображать женщину, гордость заставит меня держаться таким образом, чтобы не только никто ничего не заподозрил, а чтобы каждый встреченный мной мужчина тут же воспылал ко мне страстной любовью и не мог отвести глаз.

Ниоба вернулась в тело Лахесис.

– Ты негодяй, цыган!

– Ты не сомневалась в этом еще до того, как меня поцеловала, ирландка!

– улыбнувшись, парировал Николай.

– Да уж! Если бы в тебе не было столько обаяния, я бы попросила Атропос немедленно перерезать твою нить. Но у нас сложные обстоятельства, и, возможно, нам пригодится твой дар убеждения, чтобы справляться с такими же пройдохами, как ты.

Появилась Атропос.

– Моя очередь. Я не молодая красотка и никогда ею не была; я старая негритянка, повидавшая на своем веку немало типов вроде тебя. Ты хочешь занять мое место, мошенник; давай убеди меня, что ты его достоин! И учти: поцелуйчики не помогут.

– Если я не смогу убедить тебя, значит, я не достоин твоего места, о величественная, – ответил Николай.

– Похоже, нас сейчас развлекут, – прошептала Вита.

– Возникла ситуация, когда нужно обрезать несколько нитей, – серьезно проговорила Атропос. – Мы рассчитывали найти новую Атропос раньше, но потратили слишком много времени на поиски, так что вполне можем устроить экзамен. Посмотри, какую работу тебе придется выполнять. – Она набросила на Николая паутину, превратилась в громадного паука и промчалась сквозь крышу прямо в небо, прихватив с собой Николая и Виту.

Николай посмотрел на нее и сказал:

– Я и не думал, что отправлюсь на Небеса; на самом деле цыгане не верят в Рай, хотя мы и исповедуем ту религию, которая в данный момент популярна.

– Наш путь лежит не на Небеса, – ответила Вита. – Может быть, в Чистилище, но не на Небеса.

– Ты не инкарнация, верно? Я не видел тебя, пока ты не стала со мной танцевать. Что ты здесь делаешь?

– Я пришла к Судьбе не совсем вовремя, и меня взяли с собой. Я всего лишь уличная девчонка, над исправлением которой работают два призрака. Так забавно!

– Цыгане могли бы многому тебя научить.

– Да, но предполагается, что я должна от всего этого держаться подальше, – ответила Вита, рассмеявшись.

– Может быть, мы еще встретимся.

– Очень надеюсь.

Паук остановился, и снова появилась Атропос. Они оказались в комнате, в которой что-то происходило.

– Мы остаемся невидимыми, – пояснила Атропос. – Для смертных, находящихся здесь, мы всего лишь призраки. Это огромная летающая тарелка, которую через шесть часов, когда она выйдет на орбиту Луны, захватят террористы. Необходимо свести до минимума бессмысленные потери в человеческих жизнях. Если будет совершена ошибка, в результате крушения тарелки погибнет две тысячи ни в чем неповинных людей и несколько преступников. Однако пряжа уже спутана, и мы должны решить, какие нити следует перерезать и в каком месте. Ну что скажешь?

Вита присвистнула.

– А старушка, оказывается, шутить не любит! – прошептала она.

Николай задумался на мгновение, очевидно, озадаченный неожиданностью и сложностью задачи. Затем взял себя в руки.

– Будут ли остановки до Луны?

– Нет, – ответила Атропос.

– Какие-нибудь корабли, которые окажутся поблизости?

– Нет.

– Получается, что команда и пассажиры не могут покинуть борт корабля?

– Верно.

– Мы в силах сообщить капитану о готовящемся захвате, чтобы он его предотвратил?

– Нет. Судьба не имеет права напрямую изменять рисунок Гобелена Жизни. Уже давно стало ясно, что если так поступать, то возникают невероятная путаница и немыслимые осложнения, которые в результате приводят к гораздо более серьезным последствиям и нейтрализуют сделанное добро. Нашу работу можно сравнить с операцией – вонзая в человека длинную иглу, врач причиняет ему боль, но ее значение ничтожно по сравнению с тем, что он переживет, если вообще ничего не делать.

– Значит, покончить с террористами раньше назначенного ими для захвата времени нельзя и мы не имеем возможности никого предупредить об их намерениях?

– Мы не можем убить их всех, – ответила Атропос. – Вот, смотри внимательно на пряжу. – Она махнула рукой, и появился сложный рисунок из разноцветных нитей, шесть из которых светились особенно ярко. – Это пираты. Один проникает в путаницу в самом начале операции; его нить мы можем перерезать. А вот остальные… посмотри, куда ведут нити.

И в самом деле, пять нитей возвращались на Гобелен и переплетались с сотнями тысяч других нитей. Совершенно ясно, что, если какая-нибудь будет перерезана раньше времени, возникнут сложнейшие изменения в ткани Гобелена.

– Судьба следит за всем Гобеленом Жизни в целом, – объяснила Джоли. – Обычно ее служащие, находящиеся в Чистилище, и агенты, живущие в царстве смертных, занимаются деталями, но в серьезных случаях вроде этого она решает возникшую проблему сама. Судьба не намерена испортить гладкий рисунок, на который потрачено столько времени, действуя необдуманно.

Николай принялся внимательно рассматривать Гобелен в том месте, где возникла путаница – та самая, что отметила угон корабля.

– А почему тут все неясно?

– Потому что я еще не решила, как разобраться с возникшей проблемой. Можно перерезать несколько нитей и привести все в порядок. Или не обращать внимания, но тогда большинство нитей не смогут продолжить свое существование в ткани Гобелена. Их около двух тысяч. Как видишь, узел получился очень сложный, масса самых разных возможностей, и если я обрежу не те нити, вместо того чтобы распутать узел – хотя бы частично, – я его еще больше запутаю и количество жертв увеличится. Мне кажется, эту сложную задачу можно решить, обрезав всего пятнадцать нитей, но я бы предпочла, чтобы их число было меньше.

Николай принялся внимательно изучать рисунок.

– В прошлом мне неплохо удавалось развязывать узлы, – сказал он. – Цыгане учатся тому, что может пригодиться в жизни. – Он проследил за нитями, обегавшими интересующий его участок. Пять светилось ярче других. – Бандиты находятся на корабле вместе с жертвами, однако их нити не переплелись с остальными?