Пирс Энтони - Воплощения бессмертия. Том 1 [Компиляция, сетевое издание]

– Простодушные протесты! – гневно воскликнула Лахесис. Теперь, когда злилась, она более чем когда-либо казалась знакомой. Светлые волосы, скулы… – Неосведомленных?! Ты не смеешь говорить со мной в таком тоне! Я Судьба!

– Да будь ты хоть самой Деви! (*11) Это моя работа.

– Я не намерена с этим мириться, – сказала Лахесис. Она затрепетала, превратилась в большого паука и исчезла.

Мима хотел уже возобновить движение, как вдруг снова появилась Лахесис. На сей раз ее сопровождала какая-то женщина.

Мима вгляделся. Это была Восторг.

Принцесса непонимающе осмотрелась вокруг.

– Кровь! – вскрикнула она. – Где я?

– Ты на рабочем месте Марса, – сказала Лахесис. – Я подумала, может быть, тебе захочется помочь ему.

– Ей нельзя здесь находиться! – закричал Мима.

– Разве? – спросила Судьба. – Она смертная, и нить ее жизни находится в моих руках. Мне показалось, что нелишне будет дать ей возможность поучаствовать в твоих делах. Когда эта битва детей возобновится, она окажется среди них.

Мима был потрясен. Принцесса будет тут же убита, а если ему вдруг и удастся вытащить ее из этой мясорубки, то увиденное самым серьезным образом отразится на ее разуме.

– Уведи ее назад! – крикнул он.

– Так мы договоримся, Марс? – жестко проговорила Лахесис.

Это было вымогательством, но у Мимы не оставалось выбора.

– Да, – мрачно пропел он.

Судьба вздрогнула, переменила обличье и пропала вместе с принцессой. Через секунду она вернулась уже одна.

– Я сделала так, что в телепрограмме, которую она смотрела, показали этот эпизод. Она будет уверена, что видела днем дурной сон, навеянный программой. – В упор посмотрев на Миму, инкарнация добавила: – Надеюсь, что ты немедленно приостановишь войну, чтобы дать мне возможность вывести из нее детей.

– Мне самому хочется, чтобы детей здесь не было, – воскликнул Мима, – но я не вижу никакого выхода!

– Значит, мы должны найти его, – проговорила Лахесис. – Прямо сейчас.

– Эти мальчишки сейчас здесь потому, что Персия нуждается в них для защиты.

– Я, между прочим, вообще не вижу никакого смысла в войне.

– Война является следствием естественного напряжения и неравенства в обществе, – объяснил Мима. – Без войны не было бы возможно исправление определенных несправедливостей. Война вредна лишь тогда, когда ею злоупотребляют.

– Чушь! – фыркнула она. – Очень похоже на речи Сатаны.

Это несколько отрезвило Миму.

– У тебя есть какие-нибудь соображения, как прекратить эту битву или войну?

– Здесь наверняка имело место какое-то недопонимание, – ответила Лахесис. – Если бы мы смогли установить, в чем оно заключалось, а потом разъяснить его, то отпала бы необходимость в военных действиях. С чего все началось?

– Вавилония недопонимала способность и желание Персии защищать свою территорию, – мрачно пропел Мима.

Она нахмурилась:

– Вавилония вообще-то не относится к моему региону; но, насколько я понимаю, она не может считаться безупречным образцом добродетели. Впрочем, Персия тоже. Я страшно намучилась, вытаскивая из этой страны плененные нити более сотни западных заложников. Чтоб им обеим пусто было!

– Зачем же тогда ты так стараешься спасти их детей?

– Я, конечно, могла бы ответить, что поступаю так постольку, поскольку некоторые из этих детей – мои, втайне они придерживаются западных верований. Собственно, это в первую очередь и насторожило меня, поэтому я и пришла сюда. Но, увидев весь ужас происходящего, я поняла, что обязана защитить всех детей; мне все равно, во что они верят. Они не должны умирать в дурацкой войне, развязанной взрослыми фанатиками. Мне неважно, насколько это трудно будет сделать. Детей необходимо спасти.

Мима отметил, что ему начинает нравиться подход этой женщины. Ему никогда не приходилось иметь дело с детьми, но они, безусловно, были надеждой каждой нации на будущее.

– Согласен, дети не несут ответственности за войну, – пропел он. – Хотелось бы мне, чтобы те, кто затевает войны, служили на передовой.

Лахесис рассмеялась. И вдруг Мима определил это не дававшее покоя сходство: он знал человека, который смеялся точно так же!

– Вот это быстро бы положило конец войне, правда?!

– Ты не из Ирландии? – спросил Мима.

Она с удивлением посмотрела на него:

– Эта ипостась – да. Конечно, теперь я обслуживаю более широкий круг клиентов. А почему ты спрашиваешь?

– Я знал одну женщину из Ирландии, красивую и хорошую женщину, и твои волосы, твое лицо… Мне кажется, в молодости ты была очень похожа на нее.

– С тех пор как состою в этой должности, я перестала верить в совпадения, – ответила Лахесис. – А не приложил ли руку к твоему назначению Сатана?

– Он помог убрать предыдущего Марса, если ты это имеешь в виду. Но в том, что выбор пал на меня, он участия не принимал.

– Ты уверен? А как случилось, что именно в то время ты был готов принять нынешнее место?

– Меня разлучили с возлюбленной из-за внезапного изменения политической ситуации, и… – Мима осекся. – Неужели Сатана политиканствует?

– Неужели рыба плавает? – Лахесис пристально взглянула на него. – А та женщина, с которой ты был знаком… Она пела?

Мима воздел руки.

– Я никогда не слышал более прекрасной музыки. У нее была маленькая арфа…

– Орб!

– Орб, – согласился он. – Ты знаешь ее?

– Я – ее мать.

Мима остолбенел. Теперь все стало понятно: волосы, черты лица, манера говорить и смеяться были одинаковы что у матери, что у дочери. Но какое поразительное совпадение – встретиться с матерью своей бывшей возлюбленной!

Совпадение?

– Ты сказала, что не веришь в совпадения, – пропел он, – потому что сама устраиваешь многое из того, что смертные считают совпадениями. Другие поступают так же?

– Они не должны этого делать, однако один делает.

– Сатана.

– Сатана, – подтвердила Лахесис. – Мне кажется, что здесь снова без него не обошлось. Какие у него могли быть причины, чтобы ты занял эту должность?

– Мне ничего не приходит в голову, разве что моя неопытность, которая могла быть ему на руку.

– Но ты знаком с моей дочерью.

– Я любил твою дочь. Обстоятельства разлучили нас, и теперь я люблю Восторг. Я этого не хотел, и Орб в том не виновата. Здесь… – Он пожал плечами. – Так случилось.

– А Орб любила тебя?

– Да. Но она понимала, почему я должен покинуть ее, и думаю, что теперь у нее уже своя жизнь. Она была… она чудесный человек.

– А может, Сатана ревновал к тебе?

Мима рассмеялся:

– С какой стати?

– Потому что моя дочь любила тебя.

Эти слова отрезвили Миму.

– Сатана… Орб интересовала его?

Лахесис поджала губы:

– Возможно, по своей обычной злокозненности. Сатана… в общем, некогда он весьма интересовался мною, когда я была молода и привлекательна. Говорили даже, будто я была самой красивой женщиной своего поколения, а мужчин такого рода вещи волнуют. Об Орб можно было бы сказать то же самое, а кроме того, по отцовской линии она унаследовала феноменальный музыкальный талант. Сатана пытался помешать ей получить арфу, а ее двоюродной сестре Луне…