Пирс Энтони - Воплощения бессмертия. Том 1 [Компиляция, сетевое издание]

– Я и раньше думала, что могу влюбиться в тебя, – промолвила Луна. – Теперь я ни капли не сомневаюсь.

– На самом деле в конечном счете я это сделал не из любви, – сказал Зейн. – Любовь советовала дать тебе умереть и отправиться на Небеса, чтобы ты больше не испытывала страданий. Но мне нужно было, чтобы ты осталась в живых – ради той роли, которую тебе суждено сыграть в спасении человечества от Сатаны двадцать лет спустя.

– Да, – согласилась Луна. – Теперь я уверена, что никогда не поддамся Сатане. Я слишком хорошо его знаю.

Она помолчала, глядя в лицо Зейну.

– И еще одно…

Зейн смотрел на девушку. Пытки не сломили ее духа. Тело ее, несомненно, еще не оправилось, и все же Луна была ослепительно прекрасна.

– Да?

Луна обвила его шею руками и поцеловала его с неожиданной страстностью.

– Эти двадцать лет, пока не наступит мой черед… – сказала она. – Мы с тобой…

– Жизнь и Смерть, – согласился Зейн.

И они вместе сели на Морта и очутились в Чистилище.

Они прибыли к Дому Смерти, и Зейн провел Луну внутрь. Она была смертной, но Зейн откуда-то знал, что теперь имеет право ввести ее к себе. Он может взять ее с собой куда угодно – живой. Теперь она – официально признанная Дева Смерти.

Они устроились на диване в гостиной и включили телевизор.

– Судебное разбирательство, начатое по ходатайству Смерти, отменено, – сообщил диктор с экрана. – Спорный вопрос был разрешен честным образом, – диктор усмехнулся. – Ходят слухи, что рога у Князя Тьмы до сих пор дымятся.

– Вот это я и хотел проверить, – сказал Зейн. – Да, Луна, ты действительно не умрешь раньше назначенного тебе срока. Теперь я могу вернуться к своей работе.

– Да, так будет лучше, – пробормотала Луна. – Ведь сейчас страдают тысячи людей. Им действительно нужна твоя помощь.

– Ничего, я попрошу Хроноса перенести меня в прошлое, чтобы вовремя избавить их от страданий. Смертные даже не заметят моего отсутствия.

– Сейчас многие строят предположения по поводу будущего статуса новой Смерти, – продолжал тем временем диктор. – Он буквально поставил свою должность с ног на голову, что вызвало серьезные отголоски как на Небесах, так и в Аду. Мы спрашивали мнения Бога и Сатаны, но ни тот ни другой не соизволили ответить.

Зейн покачал головой со смешанным сожалением и восхищением:

– Однако же, проворные репортеры у нас в Чистилище! – По-моему, порой даже слишком проворные.

– Как интересно! – воскликнула Луна. – А я и не подозревала, что ты такая важная фигура в глазах Вечности.

– Вовсе не такая важная. Просто программа новостей индивидуальна. Я уверен, что всем прочим воплощениям тоже сообщают те новости, которые касаются их лично. Можно выключить, – сказал Зейн, встал и подошел к телевизору.

– Однако, – продолжал диктор, – нам удалось опросить нескольких свидетелей, мнение которых будет существенным в оценке того, как вела себя новая Смерть во время испытательного срока.

Рука Зейна застыла, не коснувшись кнопки.

– Каких еще свидетелей?

– Инкарнации требуют особого к себе отношения, – пояснил диктор. – Сила их столь велика, что обычные категории добра и зла к ним зачастую неприложимы. В данном случае четыре воплощения признали новую Смерть вполне соответствующей требованиям. Они свидетельствуют, что нынешний исполняющий обязанности был подвергнут допросу в неофициальной обстановке, и его ответы были признаны удовлетворительными. Воплощения согласны работать с ним в течение грядущего отрезка Вечности.

– О-о! – сказал Зейн. – Еще бы им не быть довольными! Сами ведь втянули меня во все это!

– Но не они и не мой отец избрали тебя на эту должность, – напомнила ему Луна. – Быть может, они сомневались, что ты окажешься хорошей Смертью.

– И, должно быть, не напрасно, – вздохнул Зейн.

– Не знаю, не знаю…

– Конечно, до тех пор пока не вынесена окончательная оценка, ничего утверждать нельзя, – вещал диктор, – однако мы считаем уместным сообщить, что, по-видимому, решающее значение будет иметь рекомендация еще одного важного свидетеля.

– Кто бы это мог быть? – поинтересовалась Луна.

– Наверное, кто-то из моих клиентов… – неуверенно ответил Зейн.

– Вот он, главный свидетель, тот, кто заранее знает, куда тяготеет душа Смерти, вступающей в свою должность – к Небесам или к Аду, – продолжал диктор.

– Но кто же это?! – вскричал Зейн.

И в ответ в кадре появилась… морда коня бледного.

– Что скажете, свидетель? – спросил диктор.

Морт заржал.

– Да это просто розыгрыш! – воскликнула Луна.

– Не уверен, – возразил Зейн. – Морт – не обычный конь.

– Вот так-то, господа. Как говорится, устами лошади… Что? Ах да, перевод! Морт сказал, что его новый хозяин проявляет качество, довольно редко встречающееся у воплощений, и уже одно это обращает его ошибки в преимущества. Душа Зейна склоняется в сторону Небес, и он обещает стать одним из самых замечательных людей, когда-либо исполнявших эту должность.

Диктор сделал паузу. Зейн стоял совершенно ошарашенный.

– Поздравляем вас. Смерть! Мы, работники Чистилища, гордимся тем, что отныне вы с нами!

– Зейн! – воскликнула Луна. – Ты победил!

– Но я ведь всего лишь старался, чтобы людям было как можно легче умирать! – сказал Зейн. – Я несколько раз нарушил правила и вообще такого навалял…

А телекамера тем временем поднялась вверх, и в кадре возник небосвод, прекрасный купол земного неба. Мгновение – и день сменился ночью, на небе засверкали мириады звезд, и сонмы ангелов в сияющих нимбах явились в нем. Все они вежливо рукоплескали. Зейну почудилось, что он разглядел среди них свою мать, а другие ангелы были похожи на кое-кого из его клиентов.

Камера опустилась вниз, являя огни подземного мира с полчищами демонов, высовывающих свои раздвоенные языки. Но за спинами демонов смутно виднелись души грешников, томящихся в Аду, и кое-кто из них тайком тоже приветствовал его, поднимая вверх большой палец.

Зейн улыбнулся. Радость его была глубока, словно Вечность.

– Спасибо, ребята! – сказал он и выключил телевизор. – Но мне хватило бы благодарности одного-единственного человека…

Он обернулся к Луне.

– Всегда! Навеки! – согласилась она, целуя его.

– И все же хотел бы я знать, что это за качество во мне такое? – задумчиво спросил Зейн.

– Вот за это я тебя и люблю! – сказала Луна.

Зейн вернулся к своей обычной работе. Он увидел мать, охваченную горем; та укачивала на руках умирающее дитя. Зейн торопился разобраться с клиентами – их накопилось очень много за время его забастовки – и все же не мог допустить, чтобы скорбящая мать страдала больше, чем это необходимо.

Зейн явился перед ней.