Аманда Хокинг - Хрустальное Королевство

Вчера были похороны Каспера. Я продолжала оборачиваться и выглядывать тебя, словно ты опаздывала, но ты так и не пришла.

Я не знаю с чего начать, рассказывая о похоронах. Тильда так старалась сдерживаться. Не понимаю, как ей это удавалось. Было почти жутко находиться рядом с ней. Она стала похожа на статую. Она почти не плакала, просто говорила о насущных проблемах, которые нужно было решить.

Вчера она, наконец, не выдержала. Тогда она впервые увидела Каспера после смерти. Он неподвижно лежал в гробу в форме Хёдраген. Первое, что она сказала, увидев его, было: «Он бы расстроился из-за волос. Они в таком беспорядке».

А затем она начала безудержно рыдать. Она едва не упала, так что нам с ее сестрой пришлось чуть ли не нести к ее месту. Видеть Тильду такой…

Самая душераздирающая сцена была, вероятно, с младшей сестренкой Каспера Наимой.

Она просто плакала и плакала, а мама все время пыталась успокоить ее. Но все это нереально и безумно. Никакого успокоения.

Приехали король с королевой, чтобы произнести речь, и это было так странно. Король был совсем не кстати. Он постоянно потел, и лицо было красным, словно жутко обветрено.

Королева так безумно заботилась о Тильде, что едва не отталкивала мать, чтобы быть единственной, кто успокаивал ее. Когда король встал, чтобы произнести речь, он сказал несколько слов о Каспере — как он был велик, как умер, защищая свое королевство, и в общем, о другом.

Но все это выглядело заученным, и он несколько раз запнулся. Прямо после этого король переключился на военную пропаганду. Это было так грубо и бестактно. Он все говорил и говорил о том, что мы не можем позволить Виктору Далигу делать это с нашими людьми, и мы не можем никому доверять, потому что враг может добраться до любого.

Потом он начал говорить, что они не остановятся ни перед чем, пока тебя не схватят, и в этот момент встала Тильда и сказала, что сейчас не то место и время, чтобы обсуждать это.

Король после этого, наконец, заткнулся, но я была очень удивлена, что он позволил ей заговорить. Он принимает жесткие меры в отношении всего и всех, после твоего бегства. Это напоминает мне одну книгу, которую пришлось читать на уроке английского в человеческой школе, когда я следила за подменышем. 1984 год, кажется. Всюду, куда бы ты ни пошла, король следит за тобой, и он не даст тебе этого забыть.

По всему городу развесили плакаты, с такими надписями. Его странный черно-белый портрет, глаза всегда следуют за тобой, и это очень тревожит. Над портретом надпись КОРОЛЬ ВИДИТ, а под ним слова ПРЕДАТЕЛИ КОРОЛЕВСТВА БУДУТ СХВАЧЕНЫ, со знаком Канин возле них.

Хёдраген везде развесили эти плакаты, прикрепляя кнопками — некоторые из них ИЩУТ тебя (ты возглавила список Самых Разыскиваемых Канин, это должно быть довольно увлекательно, правда?).

Я хотела посрывать их все, но не думаю, что сейчас лучшее время, чтобы гневить короля.

В любом случае, вчера прошел сильный ливень, и большая часть из них была сорвана и раскисла. Но мама сказала, что видела, как Хёдраген заменяли их сегодня.

Хёдраген везде, они останавливают без причины и спрашивают, куда идешь и что собираешься там делать. Охранники хватают даже случайных людей и тащат их на допрос.

Они допрашивали и твоих родителей, но я думаю, что не случайно. Твой отец был временно отстранен от исполнения обязанностей канцлера, а мама уволена из школы. Но маму уволили не по прямому приказу короля. Люди в городе начали жаловаться, что не могут доверить ей своих детей после того, что произошло с тобой.

По крайней мере, твои родители свободны, чего я не могу сказать о Ридли. Они отвели его на «допрос» в тот день, когда ты уехала, и он не вышел до сих пор. Я пыталась расспросить о нем, но никто не знает, что произошло.

Нам бы сообщили, если бы его казнили… не так ли? Один следопыт рассказывал о том, что раньше на площади проводились публичные казни предателей. Я думаю, они бы сделали именно так, если бы решили повесить Ридли. Значит, он все еще должен быть жив.

Остин Сандт был назначен исполняющим обязанности Оверсте, но официально звание ему еще не присвоили, так что я думаю, что это хороший знак, и что у Ридли еще есть шанс вернуться на свою должность. Хотя, если быть честной, я не думаю, что сейчас хоть что-то может быть хорошим знаком.

Я просто опустила голову, тренируюсь и делаю все, что мне говорят. Провожу большинство ночей у Тильды, потому что боюсь оставлять ее одну в квартире. Я пыталась пробраться и увидеться с Далилой. Мы только начали встречаться и теперь переживаем, что произойдет, если нас поймают. По крайней мере, я до сих пор тренирую ее.

Король с королевой сейчас просто душат Дольдастам. Похоже, они хотят сокрушить нас прежде, чем это сделает Виктор. Мне кажется, король думает, что если не может доверять тебе, значит, не может доверять никому, и в этом есть кое-какая правда. Кроме того, я знаю, что он может доверять тебе.

Я знаю, что ты не делала того, в чем тебя обвиняют, но я хочу знать, что произошло. Что ты сделала? И почему ты сделала это?

Увижу ли я тебя снова?

Я знаю, что ты не можешь ответить на мои вопросы, по крайней мере, так. Но мне действительно становится легче, когда я разговариваю с тобой, даже если ты не слышишь меня.

И надеюсь, когда-нибудь ты сможешь это прочитать.

Это было не самое худшее место, где я останавливалась, но не намного лучше других.

Комната воняла грязной потной одеждой и сигаретами, но мотель соответствовал требованию маленький и изолированный.

Константин ехал примерно час, прежде чем разыскал этот маленький, сомнительно выглядящий мотель у обочины шоссе. Судя по отсутствию автомобилей на парковке, мы были здесь единственными посетителями.

Я бросила свой рюкзак на одну из узких кроватей в комнатке, и от старого стеганного ватного одеяла поднялась туча пыли. Константин подошел к окну и задернул тяжелые портьеры, погружая комнату в темноту.

— Прости за это, — сказал он и включил прикроватную лампу.

— Комната отстой, но меня это не беспокоит. — Я скрестила руки на груди, а потом протянула ему ладонь, возвращая локон. — Теперь ты можешь рассказать мне об этом.

— Это было задание, знаешь ли? — Константин поморщился перед тем, как сесть на кровать.

— Суть проблемы заключается в том, что мне дала его королева.

Мое сердце замерло:

— Ты имеешь в виду Линнею?

— Нет. — Он покачал головой. — Мина. Королева Канин.

Внезапно комната резко качнулась вправо. Мир, казалось, на мгновенье расплылся, пока я пыталась осознать весь смысл сказанного Константином.

— Зачем? — спросила я, затаив дыхание. — Почему женщина, которой я поклялась служить и защищать, хочет причинить мне вред?