Дмитрий Гарин - Враг престола

— Вы шумите так, что сотрясается весь замок, миледи.

К Анастасии осторожно приблизился королевский фортификатор. Его плечи украшала изящная туника тёмно–красного бархата.

— Сир Дрейк… — протянула она пристыженно.

— Дорога утомила вас. Не следует ли передохнуть и поесть, как делают это ваши спутники?

— Вы не понимаете. Я думала, что он мёртв. Я похоронила его в своём сердце. А он жив. И он здесь. Какая дочь сможет думать о еде?

Старик снисходительно улыбнулся:

— Пропустите её.

— Но приказ герцога, милорд… — начал стражник.

— Под мою ответственность.

Анастасия не сдержалась, заключив фортификатора в благодарные объятия.

— Ну, ну, вы задушите меня, миледи! — усмехнулся он. — Идите прямо по коридору. Зал для совещаний будет слева.

Освободив сира Дрейка, Анастасия бросилась в недра Свинцового замка, придерживая эфес меча, чтобы тот не сильно болтался на поясе. Её любовь к отцу была бесконечной. В такие моменты закалённая в кровавых сражениях молодая воительница вновь превращалась в маленькую девочку, которой была когда–то.

Поворот налево. В конце коридора показалась тяжёлая дубовая дверь, за которой, должно быть, находился зал совещаний.

Запястье стиснула осторожная, но крепкая рука. Анастасия не успела вскрикнуть, как рот зажала тёплая ладонь, а сама девушка была увлечена в полумрак оконной ниши.

Рука сама собой метнулась к кинжалу, но, стиснув рукоятку, замерла в нерешительности. В скудном освещении Анастасия узнала бледное лицо Малькольма.

Отпустив запястье девушки, юноша поднёс палец к губам, призывая к молчанию.

— Что всё это значит? — прошептала Анастасия, отрывая его руку от лица.

— Послушай меня. — Малькольм опасливо огляделся. — Тебе грозит опасность.

— Опасность? — удивилась она.

— Некогда объяснять. Мой отец. Он что–то задумал.

— Герцог? — не поверила своим ушам Анастасия.

Малькольм снова зажал ей рот, прижав к стене. На какое–то мгновение Анастасии показалось, что он поцелует её. В коридоре послышались шаги. Мимо прошла кроваво–красная фигура Алистера Дрейка. Когда фортификатор отворил дверь в зал, до ушей Анастасии донеслись голоса герцога и её отца. Похоже, они о чём–то спорили на повышенных тонах.

— Тебе нужно уезжать отсюда как можно скорее, — продолжил Малькольм. — Тебе и твоему отцу.

— Я не верю, что герцог…

— Войска Предела отступили, понимаешь? — прервал её Малькольм, которому, казалось, всё сложнее было говорить. — Он покинул принца на поле боя. Оставил Мориана умирать.

Анастасия не могла поверить своим ушам. У неё были десятки вопросов, которые она не успела задать. В коридоре вновь послышались шаги.

— А я‑то думаю, куда вы пропали, миледи. — На этот раз сир Дрейк заметил их.

— Простите меня, милорд. — Малькольм нацепил самую легкомысленную из своего арсенала улыбок. — Это я украл её у вас.

— Пройдите в зал, собрание сейчас начнётся.

Под пристальным взглядом королевского фортификатора они проследовали к двери.

— …ты понимаешь?! — долетел до ушей голос герцога, в котором гнев смешивался с болью.

Скрипнули петли, и Анастасия наконец увидела отца. Ноги предательски норовили пуститься в бег, но девушка совладала с этим желанием, сохранив хладнокровие. Разговор с Малькольмом поселил в её сердце глубокую тревогу.

Всё так же придерживая меч за эфес, Анастасия деловито обошла стол и бросилась в крепкие объятия отца. На протяжении всей этой немой сцены девушка не отрывала от него глаз, опасаясь, что он может растаять, как утренний туман.

— Живой… — шептала она, зарываясь мокрым лицом в его бороду. — Живой…

— Ну, ну… — успокаивал он, поглаживая голову дочери. — Хорош реветь…

Герцог какое–то время наблюдал за семейной встречей, отчего лицо его становилось всё мрачнее. Наконец он обратился к Малькольму:

— Чего встал в дверях? Проходи, садись. Особого приглашения ждёшь?

Юноша безмолвно подчинился, заняв место возле отца. Вскоре к собранию присоединился Алистер Дрейк, за которым проследовал низкорослый и невероятно уродливый орк.

— Его несокрушимость Ургаш, вождь вождей и владыка Запределья!

Яргу распирало от гордости, когда он объявлял о прибытии своего господина. Ещё недавно люди в железных рубахах порубили бы его на куски, но теперь, собравшись за круглым каменным столом, они вынуждены были слушать его резкий голос.

Миновав колоннаду, в зал вошёл Ургаш. Орк был доволен приёмом. Герцогское вино было чуть более горьким, чем тот напиток, к которому он успел привыкнуть в столице людей, но это всё равно было лучше той прокисшей браги, что орки делали сами.

Большую часть сородичей пришлось оставить за стеной. Впрочем, великан не переживал на этот счёт. Если и был человек, которому Ургаш хоть немного доверял, то это был Джон Редклиф. Закалённая в битве, их связь родилась из крови и железа, а орки всегда ценили это.

— Алим, прозванный также Тёмным, — продолжал Ярга.

— Да заткнись ты уже, — рявкнул на него Ургаш, отпихивая коротышку в сторону.

— Советник его непобедимости, — смешался Ярга, удаляясь из зала.

Окинув огромный круглый стол блестящими от вина глазами, Ургаш наполовину уселся, наполовину упал в кресло. Его прибытия ожидали пять человек, каждый из которых уже был ему знаком. Рядом бесшумно опустился Алим.

— А, граф, — простодушно приветствовал орк. — Смотрю, ты протрезвел.

Обветренное северными морозами, лицо Уильяма Ферро нахмурилось, но виной тому была не легкомысленная острота Ургаша. Глаза владыки Севера были прикованы к Алиму.

— Что он здесь делает? — спросил Снежный граф, и в голосе его была сталь.

Ургаш посмотрел на герцога в поисках объяснений, но тот лишь пожал плечами. Ему вторил и главный фортификатор.

— Вероятно, вы приняли меня за кого–то другого. — Алим примирительно сложил руки на груди и чуть заметно склонил голову в направлении графа, как это было принято на родине пустынника. — Не думаю, что мы встречались раньше.

— Ещё как встречались, — настаивал Ферро. — Ты — Алим Бах'Руссан. Мне следовало бы убить тебя прямо здесь.

— Не горячись, отец. — Анастасия опустила ладонь на плечо родителя. — В чём вина этого человека?

— Двадцать лет назад под Варганом… Ты тогда ещё не родилась, но я прекрасно помню тот штурм. Это — Бах'Руссан, последний из Двенадцати.

Теперь уже расширенные от удивления глаза Анастасии метнулись в сторону Алима. Конечно, она слышала о войне с Дюжиной, но никогда не думала, что кто–то из великих ханов всё ещё жив.

— Это правда, старик? — хмуро спросил герцог.

Ургаш немного напрягся. Встреча началась не самым лучшим образом.

— Правда, — смиренно подтвердил Алим. — Однако теперь я — тёмный, лишь пыль на ветру. Человек, имя которого вы произнесли, умер много лет назад.