Дмитрий Гарин - Враг престола

Из бастиона открывался потрясающий вид на озеро, что раскинулось к югу от крепости. Безоблачная ночь затопила его звёздами.

— Да что с тобой?

Слова Ургаша вырвали Оша из глубоких размышлений, владеющих им с тех самых пор, как Алим открыл орку частичку той тайны, что заключала в себе кристальная колонна. Вождь должен узнать об этом, но как сказать? Как подступиться? Как великан отреагирует на подобное известие? Подарок судьбы? Угроза? Орков можно превратить в Древних, вернуть им истинный облик, вернуть их былое могущество. Дикая мысль, от которой голова Оша шла кругом. А как же Зора? Что будет с ней?

— Хватит ворон считать. — Новоиспечённый король орков точил огромный боевой нож. — Лучше подкинь дров в огонь.

— Ты уверен, что я тебе там не нужен? — спросил Ош, отправив в топку жаровни пару сухих поленьев.

Оша тревожило, что Ургаш собирается в Предел без него. Пускай даже в сопровождении целой армии орков.

— Ну, в прошлый раз я как–то разобрался, — ухмыльнулся Ургаш, проверяя остроту клинка на волосах левой руки.

В памяти Оша воскресла картина жёсткого поединка во дворе герцогского замка.

— О да… Ты разобрался.

— Да не трясись ты. Никого я там не убью. Скорее всего.

Ургаш никогда не был искушён в политике, и Ош опасался, что тот может наломать дров, дав волю страстям.

— На кого мне ещё оставить крепость? — Великан сосредоточенно водил клинком по точильному камню. — Ушан стар и слеп. Каршас глуп. Как только я шагну за порог, оставшиеся вожди вцепятся друг другу в горло. Если это произойдёт, вы с Зорой должны будете напомнить им, кто здесь хозяин.

— Я должен ехать.

— Ты уже один раз показал, как можешь договориться с герцогом, — усмехнулся Ургаш.

— Тогда возьми с собой хотя бы Алима.

— На кой леший мне колдун? Мало мне северной девчонки с её мясниками?

Ош знал, что Анастасия не упустит возможности вернуться в королевство. Тем более на встречу в Свинцовом замке должен был приехать её отец. Орк потратил немало сил и времени, чтобы убедить Гриш–Краша из племени Горелых отправиться вместе с людьми. Ему даже пришлось даровать этому олуху звание посла Ошгейта в северных землях.

— Алим стар и мудр, — пожал плечами Ош. — Он знает людей лучше нас, а потому может быть тебе полезен.

— Будь по–твоему, — сдался Ургаш, — но послушай меня, Дурной Глаз, потому что повторять я не стану: если я не вернусь…

Ош не верил своим ушам. Крушитель, которого он знал, никогда не сомневался в себе. Никогда не допускал даже мысли о поражении.

— Что ты такое говоришь? Ты берёшь с собой большую часть наших воинов…

Резким движением Ургаш вогнал нож в столешницу с такой силой, что кончик клинка вышел с другой стороны.

— Заткнись и слушай, или я тебе этот нож в задницу воткну!

Ош прикусил язык. Только сейчас он понял, каких усилий стоило Ургашу поделиться с кем–то своими опасениями и тревогами. Орки шли за ним, как за божеством. Никто из них не думал о том, что могучий вождь тоже чувствует боль. Чувствует страх и сомнения. Кто ещё слышал подобные слова из уст великана? Зора? Ушан?

— Если я не вернусь, ты должен присмотреть за Зорой, — продолжил Ургаш. — Варговой матери известно, что она в тебе нашла, но если ты подведёшь её, то я с того света дотянусь до твоей шеи,

Ош решил воспользоваться минутой откровенности. Они уже однажды начинали этот разговор, но тогда им не позволили его закончить.

— Конечно, я присмотрю за ней, — с готовностью пообещал он. — Но позволь мне спросить: зачем тебе всё это?

— Опять ты за своё? — нахмурился Ургаш.

— Почему ты согласился тогда? Почему отпустил меня в столицу? Ты же ненавидишь людей. Я не понимаю.

— Дурак ты, Ош. — Ургаш вытащил нож из стола и вернулся к точильному камню. — Всё ради неё. Долгая история. Ты всё равно не поймёшь.

— А ты попробуй.

Ургаш тяжело вздохнул.

— Моё племя. Мы жили в горах, далеко на севере. — Великан закрыл глаза, словно вспоминая. — Однажды пришли люди. Мы убили их. Потом пришли ещё. Мы убили и их тоже. Но они же как проклятая лавина: их было всё больше и больше. В конце концов они прислали рыцарей. Мы от драки не бегали, но они обхитрили нас. Напали исподтишка. Женщины, дети — они вырезали всех. Мы бились с ними два дня и две ночи. Наутро третьего дня в живых осталось двое: я и их командир.

— Как же тебе удалось победить его?

— Иногда ради победы приходится чем–то жертвовать. Я нарочно пропустил его удар. Мог бы защититься, но не стал, Он выбил мне зуб и сломал челюсть, — Ургаш помял подбородок, словно успокаивая старую рану, — но сам напоролся на нож. Хороший бой.

Он выждал, прежде чем продолжить.

— Одному в горах не выжить. — Ургаш сосредоточенно водил ножом по точильному камню. — Я спустился в предгорья. Думал найти отряд людей, напасть на них. Ну… покончить со всем этим.

— И что же тебя спасло?

— То же, что и тебя, — усмехнулся Ургаш.

— Зора? — удивился Ош.

— Иду, значит, я по лесу. Слышу крики. Вхожу на поляну: бежит баба, а за ней шестеро мужиков. Так–то разборки людей меня не касаются, но тогда я дурной был, смерти искал. Мужиков порешил всех. Баба сама издохла — её на бегу подстрелили, видать. Собрался уже уходить, как слышу: плачет кто–то. Я беглянку–то мёртвую перевернул, а у неё ребёнок в руках, да какой ребёнок! Ни дать ни взять — маленький орк! Не смог я это дитё там оставить.

Ош поверить не мог, что грозный, жестокий и непоколебимый вожак мог проявить такую мягкость.

— Потом нашёл слепого старика из безликих, чтобы приглядывал за ней, пока я на охоту хожу. — Здесь Ургаш ухмыльнулся нечаянной игре слов. — Остальное тебе известно.

— Неужели всё ради неё?

Ургаш кивнул. Казалось, длинный рассказ утомил его.

— Но если ты болтать об этом будешь…

— Ты вырвешь мне язык и задушишь меня им, — закончил за него Ош.

— Ты меня знаешь.

— Слушай, я с тобой ещё кое–что хотел обсудить…

Ош рассказал всё, что ему было известно о колонне. Ургаш слушал молча, пока речь не зашла о превращении.

— Что значит «обратим»?

— Алим не знает, кого затронет магия в этом случае, — признался Ош. — Будет ли обратное превращение полным или частичным, мгновенным или постепенным.

— И ты оставил его там одного наедине с этой штукой? — Ургаш вскочил так резко, что табурет за ним упал на пол.

— Он пока не знает, как это сделать, — успокоил его Ош. — Ну, то есть он так сказал.

— И лучше бы ему никогда этого не узнать. — Тяжёлая ладонь хлопнула по столу так, что дерево жалобно затрещало. — Если я увижу его там ещё раз…

— Мы можем, по крайней мере, обдумать это, — попытался урезонить вождя Ош.

— Мне плевать, кем мы были в прошлом! — В Ургаше разгоралась настоящая ярость. — Сейчас мы — орки, а орки будут решать сами!