Надежда Мамаева - Академия темных властелинов

— Но готов ли черный феникс отдать за мою голову такую цену? — Лед разрезал кожу, и я почувствовала, как по шее одна за другой начали стекать капли крови.

Все курсистки замерли, боясь даже пошевелиться. Лишь Энжи, изображая рядовую крысу, с любопытством привстала на дыбки и поводила носом. Младенцы недовольно ворочались в люльках, но ни один, что удивительно, даже не пискнул.

Дэн же и вовсе превратился в мраморную статую. До того побелело его лицо.

— Я так и думала. У каждого мужчины есть та женщина, ради которой он готов переступить через все клятвы. Мать. Дочь. Жена. Любовница. Друг. Как удобно, что она сегодня оказалась рядом со мной.

— Не советую выходить в коридор. Там уже ждут люди из тайной канцелярии, — предостерегающе прошипел феникс.

— А кто сказал, что я туда собралась? — иронично осведомилась Ната. Или Иналия?

Смерть обошла Дэна и с интересом подошла к нам. Она остановилась так близко от меня, что я буквально почувствовала ее дыхание.

— Ну вот и все, — усмехнулась костлявая. — Сейчас я заберу твою душу и исправлю свою ошибку. Все же перекинуть тебя в этот мир оказалось неудачной идеей. Так квартальную отчетность мне не портил даже юный целитель с высшим уровнем дара, что практиковал в полевом госпитале. А ведь тогда мне казалось, что шустрее него из моих рук души никто вытаскивать не умеет.

Я ощущала, как мгновения утекают сквозь пальцы, а я не могу ничего сделать. Ровным счетом ничего. Без оружия я была бессильна против матерой убийцы. Да даже будь у меня стилет — не факт, что это бы помогло.

Иналия, прикрывшись мной, отступала. Ей оставалось всего несколько шагов, и мы бы с ней уперлись как раз в окно меж стеной и пеленальным столиком.

И тут мой взгляд упал на косу Смерти. Еще до конца не поняв, что делаю, я схватила и потянула рукоять.

Смерть, не иначе оторопев от моей наглости, выпустила свой инвентарь. Ровно в тот момент, когда пальцы костлявой разжались, а моя ладонь плотно обхватила черенок, произошло сразу несколько вещей.

Иналия кинула что-то на пол, отчего под ногами словно разломилась сфера со светом, которая начала прорастать ледяным плющом. Его побеги цеплялись друг за друга и словно спаивались меж собой листьями, образуя толстую ледяную стену, что отсекала меня с убийцей от остальных.

Но помимо волшебства ледяной агрономии, что разворачивалось перед глазами, под моей ладонью творилось иное чудо. Коса Смерти в моих руках словно вздрогнула. На ее черенке под моими пальцами начали проступать позвонки, как у самого натурального скелета, косовище изогнулось еще сильнее и утолщалось, будто стальное крыло нетопыря, а на обухе и вовсе появился череп.

— Ах ты!.. — задохнулась от возмущения Смерть.

А Энжи лишь благоговейно выдохнула:

— Так вот как выглядит орудие жнеца Смерти…

Одна из курсисток тоненько истерично завизжала, ее вопль подхватила вторая, третья. А до меня дошло: они все увидели, что я держу в руках.

Это осознание придало мне решимости: я перекинула косу через плечо так, что лезвие оказалось сзади шеи Италии. Теперь, даже если она воткнет мне в сонную артерию свою ледяную иглу, я успею забрать ее с собой, буквально скосив голову своей убийце.

— Умирать — так вместе, — скорее прошептала, чем сказала, я.

Но Иналия услышала. Услышала сквозь истеричные крики курсисток, что приседали, прикрывая головы руками, сквозь как-то враз грянувший ор младенцев, сквозь рев пламени воронки, что развернулась под нашими ногами.

— Знаешь, а мне даже нравится такой расклад, — начала она.

А я поняла: наемница еще рассчитывала выжить. Не такой должен быть ответ у той, что готовится умереть.

— Тогда удвою ставку. — Я потянула лезвие на себя, прекрасно понимая, что сейчас игла пропорет мне шею.

Ледяные побеги рванули вверх. Просветы меж ними почти исчезли, и в этот момент на ультразвуковой частоте, словно разорвалась звуковая граната, раздался писк Энжи. Крысявка в немыслимом прыжке летела сквозь ледяной частокол. И я, и моя убийца, мы обе, уже приготовившиеся к смерти, на сотую долю секунды замерли, оторопев. И именно этого краткого мига хватило для просвистевшего у моей щеки кинжала, что, пройдя в узкую вытянутую щель, чудом оставшуюся меж ледяных прутьев, точно вписавшись в глазницу, вошел по самую рукоять. Тело за моей спиной потяжелело. Рука Иналии дрогнула, и лед прочертил на коже моей шеи борозду. Я лишь успела, выронив косу, подставить руку, отчего порез вышел неглубоким, а ледяная кромка рассекла ладонь до кости.

— Ложись! — раздался крик Дэна сквозь полупрозрачную преграду, что со смертью Иналии тут же пошла трещинами.

Падая, я лишь успела прикрыть голову руками, как на меня посыпалась, словно выпущенная из пращи, ледяная крошка.

Когда я поднялась, то увидела, что с моей стороны все усеяно ледяными осколками. Стекло в окне выбито напрочь, стены испещрены от ударов. А по другую сторону преграды все льдинки зависли в воздухе, подчиняясь магии, что струилась из кисти Вердэна.

Поднялась. С руки кровь не капала, а буквально лила. Дэн стоял бледный как смерть. Впрочем, оригинал для сравнения имелся рядом и по-отечески гладил по призрачной руке душу наемницы.

Феникс, все так же не отрывая от меня взгляда, опустил ладонь. Ледяная крошка попадала на пол с жалобным звоном.

Щелчок пальцами, и двери распахнулись. Хотя бы в одном феникс не соврал: с той стороны и правда оказались серомундирные из тайной канцелярии.

В комнате все еще слышались судорожные всхлипы. И тут младенцы, до которых будто бы дошло, что сейчас произошло что-то грандиозное, как по команде набрали воздуха в грудь и заголосили. Или это Вердэн окончательно перестал расходовать на них свою эмпатию?

Но агенты канцелярии, видимо, были и не к такому привычны. Несколько пассов, и кто-то словно убавил громкость. Крики стали хоть и слышны, но как-то приглушенно.

Сквозь этот плач, ор, сдерживаемые рыдания мы с Дэном сделали шаг навстречу друг другу. Потом один и еще один, пока его руки не оказались на моих плечах. А потом он прижал меня к себе и стиснул практически до боли.

— Больше никогда так не подставляйся, — прошептал он мне в макушку.

— Предупредить не мог? — ответила я пуговицам камзола, пряча лицо на груди феникса.

— Не успел.

— А не мог сразу заклинание притяжения на этот волос применить? — вклинилась недовольная Энжи. — Я из-за вас двоих, между прочим, шкуру подпалила. Один, видишь ли, с черепашьей скоростью все делает, вторая стоит рядом с теми, с кем не надо…

— Мне не с чем было проводить этот ритуал, — просто ответил Вердэн.

— То есть как? — опешила крысявка.

— Ее невозможно было вычислить: она скопировала себе родовую вязь одной курсистки, применяла магию, что характерна для другой, была сильна, как третья… Под подозрением оказалась чуть ли не половина вашего курса… Поэтому я блефовал, надеясь, что наемница поддастся на провокацию.