Игорь Федорцов - Дождь в полынной пустоши [СИ]

— Уж не его ли братца прочат мне в мужья? А он здесь присмотреться к будущей невестке? А потом обо всем папеньке отписать?

— Найдется что?

— Если постараться.

— Вот вам и возможность повлиять на перо борзописца. В отличие от вас, баронету в Анхальте делать нечего.

— А мне? Женщины не правят.

«Они нигде не правят,» — попридержал сарказм Латгард. Вместо нее обнадеживающая расплывчатость.

— Так говориться. Но что мешает попробовать?

— Согласитесь, Гаткси не тягаться с королевским домом Суэкса. Если пробовать, как вы советуете.

— У саин Моффета свое виденье ситуации, — уклонился Латгард от обсуждения несостоявшегося династического союза.

«Похоже, отец окончательно отказал Ратгарду,» — расстроилась Сатеник и пожелала экс-суженому. — «Хорошая возможность подтвердить репутацию упертого. И момент подходящий.»

«Девочка, поменьше веры бардам и сказкам. Из-за пизды никто ссориться и воевать не полезет, как ты мечтаешь,» — таков мысленный ответ Латгарда, на обиженную гримасу девушки.

— Сеон аф Лизас, виконт Куфф из Шлюсса…

— Довольно мил. И единственный кто одет подобающе. Его уже не спутаешь со слугой, — не сдержалась съязвить Сатеник.

— Обучен манерам и танцам. Если вам понадобится партнер вести куранту, лучше не сыскать. Посредственный мечник, но отличный наездник. При выездах, будет смотреться эффектно. Изъясняется галантно. Обходителен.

— Готовый любовник.

— Важнее, воин ли он?

— Вас бы нисколько не поддержала эсм Лисэль, — решила позлить наставника Сатеник.

— Не следует принимать сказанное вашей родственницей за истину последней инстанции.

— А сказанное вами?

— Никем. За исключением, пожалуй, фрей Арлем. Следующий Гиозо аф Бакар, виконт Гюри из Тургу.

— Он чем-то напоминает рыбу. Осетра, — Сатеник показала вытянутую форму. — Его нос.

— Да, несколько невзрачный тип. Но поверьте, внешность обманчива. Сказывают, он отлично владеет оружием, удачливый охотник и заядлый дуэлянт.

— И многих он убедил в своем мастерстве фехтовать?

Латгард нарочито потянулся к запискам в кармане, намекнуть воспитаннице, завести привычку знать о людях больше.

Записи не достал.

— Ни одного.

— Ни одного?

— Порой слава весьма причудливо затеняет и извращает истинные достоинства человека. Хвалебная часть о виконте на совести моего посыльного в Тургу. Но другой посыльный доложил, за верные сведения первый получил десять штиверов серебром. Неплохо заработал шельмец, не находите?

— И что намерены предпринять?

— Ничего. Достаточно не забывать об обмане. Бедняге не повезло родиться седьмым мальчиком. Нельзя обвинять отца за желание пристроить отпрыска на хлебное место. В свою очередь никто не запрещает вам отшить проходимца.

— Я воспользуюсь советом. Но не так, как вам видится.

— Хотя бы поставите меня о том в известность?

— Я бы сказала, будете тому свидетелем очень скоро, но вы опять броситесь рассуждать о скоропалительности моих суждений.

— Дрэго аф Гарай, баронет Кунди из Оша.

— Где это?

— Медвежий угол королевства. Ош, выражаясь языком политики и финансов, дыра. А Кунди дыра в самом Оше.

— И что за тип, этот ваш Дрэго? Странное имечко.

— В переводе со староэгльского дракон.

Сатеник присвистнула. Не громко. Латгард, сокрушаясь, покачал головой. Девице сие не пристало. А уж выражать свои эмоции подобным образом не пристало никому.

— Наш дракон потеснил прочих претендентов. Выиграл турнир в вашу честь.

— Красавчик, — Сатеник сделала вид, захлопает в ладоши. — Рождественский подарок, а не баронет!

Латгард знал воспитанницу достаточно хорошо. Так она демонстрировала высшую степень сомнения. А слова? Что слова? Пустое сотрясение воздуха.

— Я его хочу!

«Двусмысленность в духе Лисэль. Шлюха дурно влияет на девчонку» — остался недоволен шуткой Латгард. Но сколько бы того недовольства он не испытывал, ничего поделать не мог. Камер-юнгфер являлась королевской родственницей и удалить её от гранды он мог только с дозволения короля. Моффет дозволения не давал.

— С бабой не можешь справиться? — гневался король на его доклады.

Гневаться Моффет мог сколько угодно, но связываться с Лисэль аф Кирх и сам не решался.

«Мне-то тогда к чему,» — рассудил Латгард, ограничившись жалобами. При дворе лишних конфликтов лучше избегать.

— В Оше сочли справедливым не ущемлять права достойных молодых людей и организовали турнир проявить себя, — рассказывал канцлер без особого интереса. — Наш воитель оказался первым в мечном бою, в метании копья и в схватке на топорах.

— Его хотя бы помыли после турнира? Сосед морщит нос.

— Дрэго второй в плавании.

— С такими талантами ему дорога в коронные мечники. Что он будет делать во дворце? Валить деревья в парке. Их и так негусто. Отправлю к отцу, в армию.

— Потребуются рекомендации.

Сатеник от досады прикусила губу. Она уже слышала поучения канцлера: «Рекомендовать надо только людей хорошо знакомых и проверенных. Иначе это не рекомендация, а отписка с непредсказуемыми последствиями.»

— Или зачислить в скары [26] Скары — дворцовая стража. , — вариант ничуть не лучше первого и столь же осуждаем Лисом.

— Решать вам. Вы определяете место, какое ему занять подле вас. Ничего не помешает отправить его вашим велением проявить доблесть в армии, неся вашу перчатку приколотой к левому плечу.

— Добротные перчатки стоят два нобля!

— Не носите дорогих нарядов, — отпустил колкость Латгард.

— Не я. Гранда, — ответила Сатеник тем же, давая понять, положение обязывает впечатлять подданных.

— Элек аф Харц, виконт Чусс из Ковильяка. Родины чудесного фияно.

— Так он пьяница?

— В Ковильяке все пьяницы с младых ногтей.

— А у этого еще и вид, будто за щекой держит кружок лимона. Видеть его кислую рожу каждое утро, испортить день.

— Очень образован. Очень. У него прекрасные отзывы от…

— … Не смотря на прекрасные отзывы, его таланты останутся невостребованными. Что подумают камер-юнгфер, камер-медхин и не о нем. Обо мне!

— А они что-то подумают?

— Несомненно.

— Им позволительно думать?

Вопрос с подвохом. Но где нельзя действовать соблюдая осторожность дипломата, можно проявить характер.

— Он скушен. Ни какой ум не компенсирует это. Прочь его. Прочь! Прочь! Прочь!

«Хорошо что не Ату его! Ату!»

— Эсм, вы опрометчивы. Пока Харц никоим образом не выказал…

— Пусть только попробует…

— …НЕ выказал к вам неуважения и не нанес обиду действием и словом. А вот вы необдуманно поспешны. Ландграф Харц возглавлял королевский авангард, и во многом его решительность определяла успех в начале войны.