Марго Генер - Сердце Черной Пустоши. Книга 3

Разместившись в экипаже, я вытянула ноги и положила их на противоположное сидение. Мягкие подушки прогнулись, а в икрах возникло ощущение невесомости.

Уставившись в окно, где рассвет медленно, но уверенно вступает в свои права, я думала о дракончике, которого пришлось оставить в Городе-крепости. Он так жалобно пищал, когда Альре уносил его, сманивая сладкими булочками, что до сих пор слышу его пронзительный голосок. Но слова виконта по поводу двора поселили зерно сомнения в душе, а вместе с ним и беспокойство за маленького питомца. И когда де Жерон сказал, что дома ему будет безопасней, я поверила.

Теперь я еду в гордом одиночестве экипажа, покачиваясь на кочках и чувствуя, как слипаются веки. Видимо, меня убаюкало потому, что через некоторое время перед глазами поплыли картины из прошлого, вначале далекого, где по коридорам ходит Бенара, а на коврике носится рыжеволосая Нинель. Потом пошли образы больше похожие на реальность. Виконт де Жерон на носу корабля, малышка Мириам. Но, когда в тумане нарисовалось лицо Карла Сварта, я вздрогнула и проснулась.

Видимо, вскрикнула, потому что к окну дормеза подъехал гвардеец и, наклонившись, спросил:

– С миледи все в порядке? Или позвать господина виконта?

Пока дремала, успела сползти на самый край сидения, и теперь сижу, как непослушное дитя за обедом, которое пытается спрятаться под стол. Быстро сев, как положено, я поправила волосы и проговорила:

– Спасибо, не нужно. Со мной все в порядке.

– Уверены, миледи? – проговорил гвардеец. – Вы бледны.

– Это от недосыпа, – поспешила я успокоить его.

Гвардеец промолчал, но по лицу поняла – не поверил ни капли. Еще раз смерив меня обеспокоенным взглядом, он выпрямился на лошади, и чуть пришпорив коня, умчался вперед.

Оставшись в одиночестве, я выдохнула и снова стала смотреть в окно. Только теперь поняла, что после приезда в Пустошь минуты, когда можно побыть наедине с собой стали на вес золота. Но сейчас это уединение приправлено горькой микстурой.

Небо на востоке посветлело, окрасившись в розовые и сиреневые тона, запел утреннюю песню соловей и оказалось, что мир не так суров. В голову пытались лезть мысли обо всем, что произошло и о том, что ждет впереди, но я усиленно гнала их прочь, стремясь запомнить момент уединения и покоя.

После беседы с Ане Ахебак и встречи с принцем, все, что произошло на границе холодных и теплых земель стало размытым, похожим на туман. А в памяти остались слова его светлости, в которых он просил быть счастливой. Еще неделю назад, такая просьба казалась бы кощунственной, но сейчас было ощущение, что это единственно верный способ чтить память великого правителя.

Топот копыт с другой стороны экипажа усилился, а когда повернулась, увидела в окне виконта. Лицо уставшее, синяки под глазами сошли еще не до конца, а из-за белых волос он напоминает ожившего духа.

– Гвардеец сказал, что вы бледны, – произнес он.

Вздохнув, я покачала головой и ответила:

– Гвардеец очень любезен, но слишком беспокоится. Я в порядке. Просто не привыкла к таким ранним пробуждениям.

– Все же я бы хотел убедиться лично, – сказал виконт.

Сил удивляться не было, но я все же спросила:

– Каким образом?

– Я некоторое время проеду в экипаже, – просто сообщил виконт.

Он свистнул кому-то, тут же послышался топот копыт, а де Жерон, не останавливая движения, перепрыгнул на ступеньку дормеза и переместился внутрь.

Я вытаращилась на него круглыми глазами, пытаясь понять, к чему такие трюки, но виконт, похоже, не заметил, что сотворил. Он сел на противоположное сидение и стал рассматривать меня, как делает это лекарь. От такого пристального внимания стало не по себе и, вопреки всему, ощутила, как теплеют щеки.

– Господин виконт, – сказала я, – мне кажется, вы слишком усердствуете.

Но он остался сосредоточен и серьезен. Лишь, спустя несколько минут, словно до чего-то додумался, облегченно выдохнул и откинулся на мягкую спинку.

– Да, действительно, вы в порядке, – произнес он. – Но измотаны. Я должен извиниться за столь ранний подъем, но путь в Огненные Земли не близкий, и некоторые места лучше проезжать утром.

– Почему? – спросила я.

– Вы сами увидите, – ответил де Жерон и, вытащив из кармана бутыль, протянул мне. – Сделайте три глотка. Это поможет вам отдохнуть. Три глотка, не больше. Запомнили?

Я с сомнением покосилась на маленькую, увитую стеклянными ветками бутыль, но кивнула и приняла. Когда открыла, носа коснулся сладковато-мятный аромат и, после пары секунд раздумий, я совершила ровно три глотка.

Вернув бутыль виконту, с изумлением обнаружила, что конечности обмякают, тело наполняется приятной тяжестью, а меня снова погружает в дрему.

– Что это было? – спросила я, укладываясь на сидение и подсовывая под голову подушку.

– Это настой леонуруса, пайонии и валерианы, – сообщил де Жерон, убирая бутыль обратно в карман. – Его готовит достопочтенный лекарь Вискольд специально для таких случаев. Приготовление очень трудоемкое, но оно стоит того. Выспитесь, леди Элизабет. Нам нужно, чтобы при дворе все увидели сильную и крепкую принцессу, несмотря на…

Он осекся, сглатывая комок, от чего кадык прокатился вверх-вниз, но потом резко выдохнул, словно злясь на себя, и продолжил:

– Несмотря на испытания, которые обрушились на Черную Пустошь.

Уже засыпая, я видела, как его мутная фигура приблизилась и укрыла меня, а затем так же, на ходу покинула дормез. В этот раз я спала без снов, глубоко и крепко.

Проснулась от того, что кто-то трогает меня за плечо. Когда открыла глаза, обнаружила лицо виконта с тревогой вглядывающегося в меня. Когда увидел, что открыла глаза, отпрянул, а я оперлась на локти и села.

– Не берите это в привычку, – проговорила я хриплым от сна голосом и потерла глаза.

– Беспокоиться о вас? – спросил виконт.

– Будить, когда сплю, – пояснила я и, зевнув, прикрыла рот ладонью.

Виконт опустился на самый край сидения, словно не планирует долго засиживаться и произнес:

– Вообще-то, я опасался, что вы выпили больше сонного настоя, чем следовало и теперь проспите до конца путешествия. Но, судя по вашему состоянию, это была не такая плохая идея.

Я снова потерла глаза, которые после крепкого сна никак не хотели наводить резкость и, лишь когда мутные черты де Жерона вновь стали четкими, спросила:

– Вы за этим меня разбудили?

Он покосился в окно и проговорил уже серьезно:

– Мы движемся на юг в сторону Огненных Земель. В Черной Пустоши законы работают, но чем ближе к границам, тем сложнее управлять людьми. Наши форпосты крепки, но все же стоит быть настороже. Не хочу пугать, просто лучше вам не спать, когда так удалились от Города-крепости.