Елена Ляпота - Светлый оттенок тьмы

Промчавшись по всем комнатам замка, он никого не нашёл — ни жену, ни её проклятых девок. Тогда княжич выловил одного из кругломордых слуг, прятавшегося за сундуком и поднял за воротник. Тот беспомощно перебирал в воздухе коротенькими ножками, хрипел и фыркал, брызгая слюной.

— Где она? — грозно спросил Орест.

— Не ведаю, — прохрипел слуга.

— Плохой ответ, — сказал княжич и швырнул его о стенку.

Кругломордый ударился затылком и рухнул на пол. Зрачки его вращались во все стороны, а щёки стали белыми, как молоко.

— Ну что, память прояснилась?

— Не ведаю, — повторил кругломордый, — не сойти мне с этого места, не ведаю. Хозяйка часто уходит со своими девками. Днями их нет, а то и неделю целую не показываются. Куда ходят — не знает никто.

— Так ли никто? А крысы?

— Здесь нет крыс.

— Почему ж?

— Они для Вишанки знатное лакомство.

— Что за Вишанка?

— Любимица хозяйки.

— Её тоже нет?

— Как нет? С утра была. Грелась на солнце.

— Веди к ней. Да, и как тебя зовут?

— Ковач, — сказал кругломордый и, шатаясь, поковылял во двор.

Это оказалось странное существо. Мерзкое, с коварной мордой, усыпанной шипами, с жуткими лиловыми глазищами, которые зловеще сузились, едва она увидела, кто идёт к ней. Тело Вишанки напоминало змеиное — длинное, вытянутое, с блестящей чешуёй болотного цвета. У неё были четыре лапы и четыре крохотных перепончатых крыла.

— Вот это гадина, — от омерзения Орест сплюнул на землю. Вишанка зашипела от злости. Вокруг ушей надулись перепонки и мелко задрожали.

— Они ядовиты, — шепнул Ковач, но Орест махнул рукой. Яд этой жалкой твари вряд ли бы опасен.

— Скажи, змеина, где твоя хозяйка?

Но Вишанка продолжала шипеть. Хвост её, извиваясь, бился по земле, поднимая пыль.

— Она умеет говорить?

— Да вроде, — Ковач испуганно пританцовывал, глядя то на хозяина, то на Вишанку. Попал, бедняга, между двух огней. От одного уже получил и мог получить ещё, а вторая отомстит позже. И ещё неизвестно, что хуже.

— Пшшшёл прочччччь, — выдала змейка.

— Ага, теперь понятно, — усмехнулся Орест.

И тут Вишанка подпрыгнула, замахала крыльями и попробовала удрать, но Орест остановил её мороком.

— Не уйдёшь, гадина, пока не скажешь, где моя жена.

Но змейка упрямо молчала, сколько бы Орест над ней не измывался. Она хрипела от боли, но так и не раскрыла рта. Поняв, что ничего не добьётся, Орест оставил Вишанку. Она тотчас же убралась, резво ковыляя на скрученных лапах.

А Орест задумался. Похоже, он угодил в настоящее логово, где всерьёз заправляет жена. Раз даже такая мелкая тварь, как эта, готова умереть, но не выдать её секреты.

Конечно, есть и болваны, вроде Ковача, которых легко запугать. Но с такими никогда неизвестно, на чью сторону переметнутся, когда запахнет жареным. Её ведь они тоже боятся.

Можно ещё раз проехаться полями, лесами, образумить нечисть, показать, на что горазд владыка. Только будет ли в этом толк?

Ведь жена его явно что-то замышляет. И если он будет возиться с нечистью, силой склоняя на свой бок, она непременно об этом узнает. И вполне может приготовить ему ловушку.

Что же делать? Юный княжич никак не мог взять в толк.

Он забрался на камень и долго сидел, размышляя. Лёгкий ветерок трепал его волосы. Что-то едва уловимое коснулось его рукава, и Орест обернулся. Перед ним стояли тени и что-то там себе шелестели, размахивая красноватыми руками.

Они опять голодны, догадался княжич, и пришли туда, где, возможно, им дадут поесть. Орест метнул пламя в кучку сена, сложенную у входа в амбар. Тени обрадовались и, взявшись за руки, стали водить уже знакомый ему хоровод. Орест невольно улыбнулся, припомнив вчерашний вечер, как вдруг его осенило.

Если ему нужны верные слуги, необязательно брать их страхом. Их можно нанять.

Только вот где раздобыть золота?

Не выпрашивать же в самом деле у этой змеи…

Впрочем, с него довольно. Он ведь муж, а стало быть, хозяин всего того, что принадлежит ей. И если она богата, то и он богат…

Орест кликнул Ковача, и тот прибежал, прихрамывая. Княжич дотронулся до его плеча, шепча заклинания, и щёки кругломордого расцвели.

— Вы знатный колдун!

— Пожалуй, — кивнул Орест. Было бы неплохо, если бы болван растрезвонил об этом по всей округе. Пусть боятся, — в замке есть кристаллы? Покажи их мне.

— Разве хозяин не видел? — удивился Ковач, но тут же спохватился и, втянув коротенькую шею ещё глубже в плечи, помчался в замок.

— Вот они.

Ковач указал Оресту на дивные камни, подвешенные под потолком, небольшие, с его ладонь, овальной формы, заточенные с двух концов. Они светились белым, как маленькие солнца, только их свет не тревожил глаз.

Орест как-то не замечал их раньше и не задумывался, отчего в замке так светло. Да ему и некогда было. Почти всё время он провёл в мороке.

— А что, Ковач, стоят они немало?

— Для кого как, хозяин. Я, к примеру, и в жизнь такой не продам. Поймают да посадят на кол. Как и любого из простых, кто вздумает украсть. А вот знать продаёт их за приличные деньги. И сундуки их набиты золотом.

— Вон оно как. А сундуки хозяйки — где они?

Ковач сжался ещё сильнее, так, что подбородок утонул в груди, и быстро-быстро заморгал пергаментными веками с красными прожилками.

— Не ведаю, хозяин. В замке их нет. Слово даю.

Однако Орест не поверил ему даже на мгновение. Отослав слугу прочь, он снова обыскал замок, заглядывая в каждый уголок, простукивая полы и стены, в надежде найти потайной лаз. Не найдя ничего внутри, он вышел на двор, обошёл вокруг замка, обшарил каждый куст, камень, даже спустился в колодец, перетрусил амбар и конюшню, но так ничего и не нашёл.

Хитрая тварь спрятала свои сокровища куда подальше. Может, где-то в лесу. В полях, в деревне, в копальнях. Да где угодно. И жизни могло не хватить, чтобы их найти. Особенно той, что ему отведено, если судить по заготовленной могильной плите.

Орест закручинился: опять у него ничего нет. Ни денег, ни власти. Оставалось одно — идти на поклон отцу и просить его помощи. Но как же ему не хотелось.

Орест до сих пор злился, что отец заставил его жениться и услал прочь. А уж мысль о том, что придётся показать свою слабость, была совсем невыносимой.

К тому же Орест сомневался, что Ирвальд Кош просто насыплет ему золота. Отец не привык так вершить дела. Скорее всего, он примчится, потрясая мечом, наводить шорох в округе. Да ещё и деда прихватит. То-то будет позор…

Нет, это был не выход.

Орест сам должен думать свой неугомонной башкой. Не могло быть такого, чтобы выхода совсем не было.

Он свистнул Канема, забрался на него и поднял в облака. Они долго летали, соревнуясь с потоками ветра. Перья ядокрыла отливали на солнце серебром, и он пронзительно клекотал от восторга. Орест смеялся, забавляясь его молодой беззаботностью.