Елена Ляпота - Светлый оттенок тьмы

Кьяра испуганно отползла в сторону, наблюдая, как мужчины дерутся. Её обдало фонтаном крови, стрельнувшей из огромной раны на шее Ромула. И тут она узнала нападавшего. Это был Карс.

Он сидел верхом на Ромуле и терзал его горло в клочья острыми зубами. Кровь была повсюду. Даже воздух пропитался её запахом. Неожиданно Карс остановился и посмотрел на неё.

— Хочешь?

Губы его были в крови. Красная жидкость стекала по подбородку, капая на рубаху. Она скривилась от омерзения и покачала головой. Карс усмехнулся и продолжил трапезу. Кьяра, как завороженная, не сводила с него глаз.

— Больше он не тронет тебя.

— Но что со мною будет? — голос предательски дрогнул.

— Ничего, если ты пойдёшь со мной, — ответил Карс, — отец так и не признал меня. Пришлось его убить. Так что теперь я во главе упырей. По крайней мере, здесь. И нас немало.

— Ты так спокойно говоришь о том, что убил своего отца?

— Смерть — это лишь часть жизни, — Карс равнодушно пожал плечами, — одна из моих жён сегодня отдастся источнику — ради нашей силы. И это тоже часть жизни.

— Стало быть, у тебя освободилась место, — в голосе Кьяры звучал сарказм.

— На её место уже стоит очередь. Но если пойдёшь со мной, я откажусь от всех.

— Я не пойду с тобой!

— Ты ещё пожалеешь об этом. Мы тебе не враги. В отличие от волхованцев.

— Вы? Вы убили моего отца, мать, деда!

— А также обоих твоих мужей, — улыбнулся Карс, — нам за это щедро заплатили.

— Кто? — опешила Кьяра.

— А ты угадай! Кто у нас собиратель земель, богатых породами? Кому мягкотелый старший братец был словно бельмо на глазу? Он и тебя сначала велел убить. Это Лавр решил, что ты будешь жить, ещё до того, как узнали, что ты ярилица. Уж больно понравилась ему твоя мордашка.

— Да будьте вы все прокляты!

Кьяра вскочила на ноги и снова побежала. Пусть догоняет её, пусть пьёт её кровь, пусть берёт, что хочет. Но она не будет одной из них. Она не упырка, не дивница…

Она волхованка!

Кьяра долго бежала, пока не очутилась в лесу. Спрятавшись за деревом, она осмотрелась и поняла, что Карс за ней не погнался. Просто отпустил.

И на том хорошо.

Она опустилась на землю и заплакала. Теперь многое встало на свои места. Но от сознания того, что всему виной был Ромул, почему-то не стало легче. Наоборот, стало ещё горше. Уж лучше бы она ничего не знала…

Кьяра долго плакала, пока не кончились слёзы. А после свернулась калачиком и уснула.

Разбудило её назойливое щебетание птиц. А ещё голоса. Тихие, как шелест ветра. Кьяра открыла глаза и увидела дивниц. Они были страшно худы и покрыты трупными пятнами. Прятались за деревьями, глядя на неё жалостливо — так, что защемило сердце.

— Не бойтесь, — сказала Кьяра, — Ромула больше нет. И я вдова. Я здесь хозяйка. Больше вас никто не прогонит.

И они вышли — десятки, даже сотни дивниц. Измотанных, едва держащихся на ногах. Кьяра позволила каждой их них коснуться себя, чтобы отдать немного силы. А после сама в изнеможении опустилась на траву.

— Откуда вас столько? — спросила она дивницц.

— Со всех земель, — прошелестели в ответ, — волхованцы сгоняли нас на мёртвые земли и не пускали обратно, чтобы подкрепиться. Многие умерли прямо там. Нам удалось бежать.

— Здесь вас никто не тронет, — пообещала Кьяра.

— Мы знаем, сестра. Ты ведь одна из нас. И здесь меньше всего мёртвых земель.

— Ромул тоже был одним из вас, — пробормотала Кьяра.

— Он не такой. Мы рады, что его больше нет…

Спустя некоторое время на земли Айуллов стала возвращаться нечисть. Её было много — намного больше, чем она помнила с детства. Кьяра подозревала, что нечисть бежала к ней со всех Равнин. Но она никому не отказывала.

Она помнила, что говорил ей отец: это их земли. Никто не имеет права прогонять их со своих земель. И пока она здесь хозяйка, она не позволит их обижать…

Прошло несколько лет, в течение которых Кьяра чувствовала себя почти счастливой. Её никто не тревожил. Разве что иногда по ночам она видела в саду одинокую фигуру. Она знала, что это был Карс. Знала, но не подавала виду.

Она больше не маленькая упырка. И она не одна из них…

В один прекрасный день около ворот замка показались всадники. Инвар Волдан, верховный правитель, пожаловал собственной персоной. Сердце ёкнуло: не к добру.

— Ну, здравствуй, хозяйка, — Инвар улыбнулся почти добродушно, однако взгляд его был настороженным.

— Чем обязана такой чести, правитель Волдан?

— У тебя много земель, Кьяра Ведич-Айулла, — начал он с ходу, — много славных земель, богатых породами, и ты ярилица. Ты ведь знаешь, какова твоя обязанность? Зажигать кристаллы. Вас всего трое в Равнинах. И этого недостаточно.

— И что мне с того? — настороженно спросила Кьяра.

— Ничего, дорогая. Но если хочешь, чтобы на твоих землях было гладко и мирно, давай договоримся, что ты станешь платить дань.

— И сколько тебе нужно кристаллов?

— Твоих — нисколько. Мне нужно, чтобы ты зажигала мои.

— А если я откажусь?

— Ты не откажешься, маленькая упырка, — усмехнулся Инвар, — я много чего понимаю, и на многое готов закрыть глаза. А могу и не закрывать. Волхованцы жаждут твоей крови. Хотят твои земли. Поэтому, подумай, нужен ли тебе такой союзник, как я.

Кьяре совсем не нужен был такой союзник. Однако Волдан говорил правду. Волхованцы её не любили. Все эти годы она чувствовала напряжённость со стороны соседей. Ещё бы! Она приютила всю нечисть, которая теперь давала им отпор. И прятала дивниц, наотрез отказываясь выдавать. Но хватит ли у неё сил противостоять волхованцам, если они вдруг решат объединиться? У неё ведь совершенно не было опыта войны…

И совсем необязательно, что в случае нападения упыри встанут на её сторону. Уж она-то знает, насколько они коварны.

— Хорошо, — неожиданно для себя согласилась Кьяра. Зажигать кристаллы не так уж легко, но она справится. Особенно радует, что не с её земель.

— И вот ещё, Кьяра Ведич-Айулла. Негоже такой богатой вдове жить без мужа. Это непорядок. Совет решил, что к тебе посватается Буй Рудич. И ты станешь его женой…

Кьяра закрыла глаза, чувствуя, как земля уходит из-под её ног, однако сумела удержаться и не упасть, лишь молча стиснула зубы.

Союзник, как же…

Похоже, она обрела ещё одного врага…

С первых же дней супружества новый муж ясно дал понять, что она для него — не более, чем красивая упырка, которую он осчастливил столь невыгодным для себя браком.

И она не смела ему перечить. И даже слова не смела сказать, если он не велит.

А если ему что не нравилось, Буй сразу же распускал руки. Или же отправлял зажигать кристаллы, пока она не падала, полностью лишившись сил.