Роман Дремичев - Из тьмы веков… [СИ]

Свет в дальнем углу погас, скрыв во тьме старуху и жуткий труп.

Кошмарная музыка оборвалась и стихла.

— Сдохни, тварь! — проскрежетал, наполненный металлом голос Конана, и киммериец сильным пинком отбросил костяк прочь, оторвав его от Белит, которая упала на пол, словно в единый миг лишилась всех своих сил. От сильного удара мертвяк рассыпался на части, канув со скрипом во тьму, лишь где-то на другом конце комнаты раздался приглушенный стук упавшей короны, укатившейся в неизвестность.

Ровное пламя багровых свечей слегка заколебалось, словно лишь теперь почувствовав движение воздуха.

— Белит, любимая, как ты? — Конан, сунув в ножны меч, опустился на колено, нащупывая тело своей подруги, и поднял ее. Шемитка была жива, но потеряла сознание от боли; на плече обильно кровоточила страшная рваная рана глубиной почти до кости. Конан, изрыгая проклятия на головы всех колдовских тварей и служителей зла, поднял Белит на руки и, оглянувшись назад, лишь доверяясь своему дикарскому чутью, в поисках выхода скользнул во тьму. Он не знал и не видел, куда идти, но инстинкт вел его безошибочно вперед. Вот коридор — три шага вперед, поворот, где же эта проклятая лестница? Но ее не было. Еще поворот и тут пол ушел под наклон вниз. Конан, будто выпущенный из баллисты снаряд, пронесся, оскальзываясь, по нему и плечом врезался в дверь, которая, не выдержав силы удара, разлетелась на куски. Несколько острых щепок больно кольнули обнаженную плоть, оставляя на ней новые царапины. И тут на людей сверху обрушились капли дождя, и мир всколыхнулся, наполнившись звуками все не утихающей бури. Дождь охладил разгоряченные тела. С трудом ориентируясь в потоках воды, Конан устремился к «Тигрице». Он словно снежный барс легко и грациозно перемахнул на палубу галеры, крепко прижимая к своей мощной груди свою Белит. Но приземлился он не столь удачно и красиво. Конан наступил на чей-то труп и рухнул, грязно ругаясь, на палубу, умудрившись извернуться и упасть на спину, защищая подругу. Белит перекатилась через него и замерла сбоку, так и не придя в себя. Конан, яростно рыча, будто дикий зверь, сразу же вскочил на ноги и, выхватив меч, изготовился к бою. Но врагов не было видно, лишь трупы воинов Белит, сжимая в мертвых руках копья и ножи, лежали вокруг, — истерзанные, разрубленные, с оторванными конечностями, пробитыми головами, безжизненные. Видимо, после пленения Конана и Белит схватка захлебнулась. Враги безжалостно и планомерно вырезали всю команду «Тигрицы». Но где же они сами? Конан почувствовал легкое движение у ног — это Белит медленно приходила в себя, вырванная из беспамятства холодными струями дождя.

Кашляя, она приподнялась на локтях, осматривая заваленную трупами палубу, и гнев ярким огнем вскипал в ее глазах. Конан присел рядом с ней, улыбнулся, радуясь тому, что его верная подруга жива, и подал ей руку, помогая подняться на ноги. И тут в свете разряда далекой молнии они заметили рядом двигающуюся тень. Высокая фигура, словно дух возникла из-за пелены дождя, шагнув прямо к ним. И Конан нанес стремительный удар, но в последний миг успел сдержать порыв. Перед влюбленными стоял Рагнар.

Уставший, тяжело дышащий, украшенный новыми шрамами, но живой — не призрак давних времен и не враг — черная тень. Он радостно сжал плечо друга и, нагнувшись к его уху, почти прошептал измученным голосом:

— Великий Имир, где же вы были? Здесь был кровавый пир. Я уж не думал, что выживу. И залы Валгаллы уже манили меня. Но тени исчезли.

И нам пора уходить. Вдруг вернутся.

— Думаю, уже не вернутся. Но мы привязаны к тому проклятому судну.

— Ненадолго, — в руках асир сжимал свою секиру и, радостно оскалившись, хлопнул Конана по плечу и устремился на нос, где болталась одетая на таран черная галера, терзаемая сильными волнами океана. Конан, придерживая Белит, направился за ним следом, переступая через трупы и оскальзываясь на мокрой палубе. Белит нервно дрожала. Рагнар же, перегнувшись через борт, уже яро работал секирой, освобождая тяжелый таран из плена. Конан, оставив Белит рядом с асиром, сунув ей в руки неведомо где поднятый короткий меч, спрыгнул обратно на гребную палубу, отыскивая среди трупов воинов тех, кто еще был жив. Он громко ругался, так как выживших было не много.

Счастливцы, обласканные судьбой! Лишь двенадцать человек — вот все, что осталось от знаменитой команды знаменитого судна — израненные, окровавленные, обессиленные. Киммериец, поминая Нергала и его демонов, тут же пинками погнал их всех на весла. Чернокожие воины с трудом понимали, что от них хотят. Но под гневным взглядом Конана, получив от него команду, они со всех оставшихся сил налегли на рукояти. «Тигрица» вздрогнула, раздался громкий треск, перебивший шум ливня и грозы, и галера медленно начала отступать назад, освобождаясь из захвата. Черное судно скользнуло вбок, накренилось и медленно стало погружаться в бушующие воды, отправившись, наконец, в свое последнее плавание на дно океана, и вскоре исчезло из вида. Дождь заметно стал тише, уходя на убыль. Гром тихо гремел где-то далеко, и молнии уже не разгоняли мрак. Буря утихала, исчерпав весь свой запал и запас сил. Уставший Конан поднялся на носовую надстройку и остановился рядом с Рагнаром и Белит, всматривающимися во тьму, где исчез проклятый корабль.

— Сколько? — вдруг спросила севшим голосом Белит, не отрывая взгляда от волн за бортом.

— Двенадцать душ. Остальные на корм рыбам. Боль и горечь утрат мелькнули во взгляде гордой Королевы Черного Побережья.

— Будь проклят этот корабль, унесший столько жизней. Откуда он взялся?

— Это какое-то древнее судно. Неведомо сколько веков оно плавало в объятьях бури. И ты права, оно наверняка проклято. Или заколдованно, что в принципе, одно и то же.

— К Харлу в пасть, — выругался Рагнар. — Пусть Хресвельг пожрет их поганые души. — Он смачно сплюнул за борт и, не проронив больше ни слова, направился на корму к рулевому веслу — до берега теперь это его пост.

— Из мрака в бездну… — проговорила вдруг Белит. — Из тьмы во тьму и еще глубже. Среди тумана и дыма. Туда, где гаснет свет и живет боль…

— Что это с тобой? — удивился Конан, приобняв подругу. Белит взглянула ему прямо в глаза.

— Это древняя легенда. Скорее даже история бродячих певцов. Ее рассказывала мне мать в детстве. Черное судно, полное колдовских тайн, ушедшее сотни лет назад в океан. Жрец, проклятый за что-то неведомое самим Сетом, отвернувшимся от него. Он отправился за древним сокровищем, но не смог обуздать его силу и исчез… Долог же был его путь домой… Белит тряхнула головой, словно прогоняя остатки воспоминаний.

— Ну да ладно. Хватит. Пора и делом заняться, — она обернулась к остаткам команды, что с благоговением взирала на нее. — Трупы за борт. Идем на Субу. — Разглядев среди матросов старика-шамана, прокричала: