Андрей Лукин - Хозяин таёжного неба

Так оно и произошло. Любопытство победило, и гоблин — не сразу, в три приёма — принял вертикальное положение. Вниз он пока смотреть побаивался, зато по сторонам поглядывал довольно бойко. Однако вскоре вновь занервничал. И чем дальше они летели, тем беспокойнее он вертел головой.

— Что опять не так? — не выдержал наконец Стёпка. — Чего потерял?

— Мы это… Стеслав. Не узнаю я чевой-то берег-то, — признался гоблин. — Не такое всё здеся.

— Какое такое не такое? — очень понятно спросил Стёпка.

— Кажись, не наша энто река. Кажись, не Нижняя Окаянь. Попутал я, видать.

— Вот тебе и раз! — удивился Стёпка. — Это что же получается, что мы не туда летим? Заблудились, да? И что теперь делать?

— Я не ведаю, — покаялся гоблин. — Поспрошать надоть кого-нито. Я хутор внизу видал.

— Ну, это можно, — согласился Стёпка. — Только возвращаться неохота. Щас ещё кого-нибудь увидим на берегу, тогда и поспрошаем.

— А эвон тайгари рыбу удят, — показал Смакла на двух сидящих в утлой лодочке мужиков.

— Дрэга, вниз!

Когда дракон опустился на берег, рыбаки бросили удочки, схватились за борта и испуганно уставились на огромного зверя. Пожалуй, только то, что на драконе прилетели обычные мальчишки, и удержало их от заполошного бегства.

— День добрый! — крикнул Стёпка, подойдя к воде.

Рыбаки неуверенно покивали в ответ лохматыми головами. Это были обычные тайгари, прожаренные солнцем, бородатые и несуетливые. У одного борода потемнее, другой почти лысый, не иначе отец с сыном.

— Далеко ли до Горелой Кечи? — крикнул Стёпка.

— Чаво? — рыбаки недоумённо переглянулись.

— Да вы не бойтесь. Наш дракон вас не тронет. Он на людей не бросается. Нам Горелая Кеча нужна. Но мы кажется, заблудились.

— Нету здеся никакой Горелой Кечи, — приободрился лысый. Уверился, что от незнакомых мальцов беды не будет, плечи расправил. — Здеся ж гоблины, почитай, и не живут. А наша деревня прозывается Заливаевка. Из Заливаевки мы. А самые ближние гоблинские хутора от нас вёрст за двадцать на полувосход.

— Почему не живут? — встрял Смакла. — А куды ж они подевалися?

— Дык это… Дык и не было ж их, — развёл руками рыбак.

— А как ваша река называется? — спросил Стёпка, догадываясь уже, в чём дело. — Нижняя Окаянь?

Рыбаки опять переглянулись и дружно помотали головами:

— Веренга энто.

— Как Веренга? — опешил гоблин. — Почему Веренга?

Рыбаки заулыбались:

— Однакоче приплутали вы, мальцы. До Нижней Окаяни отсюдова неделя верхами, ежели напрямик. Энто дракон вас так далёко умотал, али сами?

— Сами, — Стёпка оглянулся на Смаклу. — И что теперь делать? Как твою Кечу искать? В какую сторону лететь? Эх, была бы карта этого вашего улуса!

Рыбаки подплыли поближе. Лодка у них была с виду совсем неустойчивая, широкая и плоская. Под ногами на дне били хвостами большие рыбины.

— Вам ежели, скажем, на Нижнюю Окаянь нужно, — посоветовал тот, что помоложе. — Тогда вам до Усть-Лишая добираться следоват, а оттедова по Лишаихе до Вурдалачьей излучины. Окаянь вашу никак не минуете. Она как раз там в Лишаиху и впадат.

— А это в какую сторону? — спросил Стёпка, совершенно не представлявший себе, где искать даже и знакомый ему Усть-Лишай.

Рыбак почесал в затылке.

— И откудова вы такие взялися, ничего не знаемые?

— Из Летописного замка, — с готовностью пояснил Стёпка.

Мужики уважительно покивали. Затем младший вытянул руку на север.

— Вот туды направляйтеся. Чтобы солнышко всю дорогу в спину светило. Только шибко далеко.

— Ничего, — сказал Стёпка. — У нас дракон быстро летает. Спасибо вам.

И когда они опять полетели и уже пролетели довольно далеко, и внизу пошли скалистые сопки, Стёпка вдруг возьми и скажи дракону:

— Эх, Дрэга, а вот, скажем, если бы ты отвёз нас на Нижнюю Окаянь, цены бы тебе не было, честно слово.

И дракон, ехидно курлыкнув на лету, слегка завалился на правое крыло и взял новый курс, по Стёпкиному представлению, не совсем туда, куда им надо было.

— Эй, ты чего это? Ты куда? Ты, что ли, в самом деле знаешь, как Нижнюю Окаянь найти?

Дракон в самом деле знал. Догадайся Стёпка о том раньше, они бы уже давно на место прибыли. Да кто же мог подумать, что дракон, пусть даже и такой умный, знает по названиям таёжные реки, города и деревни. Вот именно что деревни. Потому что, услышав название Горелая Кеча, он без раздумий повернул и ещё увереннее направился на север.

— Тебе бы, Дрэга, таксистом работать. Всё знаешь и всё понимаешь. Цены тебе просто нет. Честное слово.

Смакла заметно приободрился, наверное, уже представлял себе, как заявится на драконе в свою деревню и как все родичи и соседи обомрут сначала от страха, а потом раскроют в удивлении рты. Как же — сам почти чародей Смакла из Летописного замка домой на побывку прилетел верхом на страхожутном прирученном драконе! Сто лет земляки чудесное явление помнить будут, внуком расскажут и правнукам не забыть завещают. И загремит славное имя по таёжным просторам… Гоблин сел иначе, спину выпрямил, по сторонам стал смелее поглядывать.

Стёпка, уверившись, что о дороге можно пока не беспокоиться, смотрел по сторонам на непролазные буреломные заросли, на сверкающую на солнце гладь озёр и рек, на скалы и утёсы, смотрел и не мог насмотреться. Это было удивительное ощущение. Лететь над огромным миром, пусть даже и не на слишком большой высоте, пусть даже и с не слишком большой скоростью… А почему, кстати, мы так тихо летим?

Стёпка похлопал по чешуе, привлекая внимание дракона:

— Дрэга, а ты можешь лететь быстрее?

Дракон не долго думая слегка отвёл крылья назад, и обрадованный ветер тотчас засвистел у мальчишек в ушах. Смакла пригнулся и обхватил шею дракона. Стёпка пригнулся тоже. Деревья проносились под ними со всё возрастающей скоростью. Встречный воздух вышибал из глаз слёзы и трепал волосы. Стёпкина душа пела от восторга, едва удерживаясь от того, чтобы не покинуть его тело и не взмыть в поднебесье. Жизнь была не просто прекрасна — она была великолепна! Это было круто! Это было…

Гоблин не выдержал первым.

— Стеслав, уйми дракона! — взмолился он. — Шибко боязно! Холодно! Упадём!

Пришлось придержать разошедшегося Дрэгу, тем более что Стёпка тоже начал постукивать зубами.

Где-то часа через два полёта дракон сам решил сделать привал. Он спланировал на берег небольшой лесной речки и жадно принялся лакать воду.

— Так, всё ясно, — сказал Стёпка, спрыгнув в его спины и разминая затёкшие ноги. — Обеденный перерыв. Здесь и перекусим. Слезай, Смакла.

Дрэга сразу унёсся в лес за добычей. Мальчишки, не дожидаясь его, принялись за еду. Перекусив остатками былой роскоши, они завалились в траву, в тени берёз и долго лежали, расслабленно глядя в небесную высь.