Юрий Ишбулатов - Пепельная столица

— Не начинай с этим Аф'хаасфати про объединение верха и низа силой! Твоя пасть извергла уже достаточно бреда! — Вспылил Накрисс и подался вперед, но Гаор холодно преградил путь.

— В случае успеха, через сотни лет, когда зверства исчезнут под слоем песка и пыли, меня будут благодарить за принесенный мир. Хотите вы того или нет. Такое уже случалось, и случиться не раз. Но не думайте, что эта роль дается мне легко. — Успел прохрипеть Кантар перед новым приступом болезненного кашля.

— Кан, ты хочешь пожертвовать собой и изменить мир, я не могу быть благодарнее. — Прощелкал тоннельник, придерживая дергающееся плечо Яроокого. — Но ты уверен, что Хинарину нужен спаситель с подобной мотивацией?

— Я не Калрингер, у меня нет времени на твои игры. — Утерев окровавленные губы, просипел Лим'нейвен.

— У тебя ни на что нет времени, Кан. Посмотри на себя, ты разваливаешься на кусочки. Поэтому используешь не те возможности, которые должен, а те которые успеешь. Думаю, нет необходимости указывать конкретный пример. — Не отступил тоннельник и поскрежетал стальным крюком по цепи, торчавшей из спины Яроокого.

— У этого мира был шанс на объединение. Он упустил его уже восемь раз. Верить в то, что Хинаринцы вдруг станут лучше — большая ошибка. — Раздраженным голосом парировал Кантар.

— Верить в то, что поспешными действиями ты принесешь больше пользы, чем вреда, не меньшая ошибка. — Продолжил Нуаркх, несмотря на ощутимый зной, который источал разозленный Лим'нейвен. — Жаль, ты не можешь остановиться и признать это…

— Довольно! — Строго оборвал Гаор. Жестами и холодным взглядом он вынудил толпу отхлынуть. — Саррин Кантар, мы покинем бастион через две недели и не собираемся вмешиваться в вашу политику. Пять Копий — наемники, а не миротворцы.

— Этого я как раз не хочу. Саантирцам будет спокойней, если вы останетесь. — Проскрипел Кантар, оторвал подбородок от груди и развернулся к Гаору.

— Разве вчера вы не показали превосходство над нами? Более того, ваши люди забрали жизни нескольких наших братьев и нанимателей. — Вмешался Ноари. Ненависть к фанатикам проявилась лишь в грубоватом тоне.

— Некоторых вы покалечили и оставили без Тепла, словно лысых скретов! — Громко добавил Накрисс, мгновенно получив шумное одобрение младших согильдейцев.

— Я разделяю отвращение Накрисса, но не хочу больше ввязываться в конфликты, основанные на навязанной ненависти. Не стану оспаривать вашу власть, но и под нею жить не собираюсь. — Мелодичным, хрипловатым голосом продолжил Ноари, отпустив крылатому Лим'нейвен короткий одобрительный кивок.

— Догмы Гильдии требуют придерживаться позиции Ноари. Напоминаю, от наших поступков зависит благосостояние множества бастионов. — Взял слово Гаор, властно подавляя шумные и несдержанные возражения. — Если мы останемся, то вы неизбежно попытаетесь использовать безукоризненную репутацию Пяти Копий.

— Все же выслушаете мою просьбу. — Настойчиво попросил Кантар, и Наемник зашлись грубым смехом.

— Выходит, вы пришли не предлагать мир? — Наклонив голову, переспросил Гаор.

— Боюсь, что нет, но речь идет о выжимании сотен бледных. Я не испытываю ничего кроме сожаления и вины при виде их страданий. — Заверил наемников Кантар и вяло заворочался, безуспешно ища положение, в котором стальные иглы не сильно терзают его спину.

— О чем идет речь? — Согласился выслушать Гаор, несмотря на протесты наемников.

— Слухи о перевороте долетят до Фенкриса раньше Фаланги Десницы. Беженцев будут долго проверять на границе, многим из них нужна срочная помощь, которую здесь или на борту они не получат.

— Потому что вы пообещали обрушить Храм Черной Крови, вынудив большинство Детей Нара бежать или скрываться. — Процедил Ноари и еле заметно оскалил желтоватые клыки.

— Фаланга Десницы — ценное судно, я могу его доверить только вам или пепельным, в преданности которых уверен. — Продолжил Кантар, не обращая внимания на накаляющуюся обстановку.

— Они не разделяют моего сочувствия к бледным и не удержаться от истязаний беззащитных беженцев. Я убежден, бледные предпочтут вашу компанию, и готов щедро компенсировать хлопоты. — Закончил Кантар и удовлетворенно отметил растерянность, застывшую на лицах некоторых наемников.

— Это именно то предложение, которого мы хотели избежать. — Твердо ответил Гаор, обводя притихших согильдейцев взглядом.

— Речь идет о жизнях сотен и сотен, вы уверены? — Переспросил Яроокий.

— Давить нам на жалость низко и недальновидно, Саррин Кантар. — Резко отказался Гаор.

— Противно признавать, но мы вынуждены оставить беженцев в руках фанатиков и изуверов. — Через губу прыснул Ноари, опуская глаза.

— Если согласимся, то поможем принести горе целому Аллоду и потеряем доверие Галафея! Он что держит нас за полных идиотов?! — Выпалил Накрисс, скалясь и стискивая кулаки. — Почему мы еще не изгнали тебя из нашего бастиона?

— Часть ваших нанимателей бегут в Фенкрис, а оттуда на Перекресток? К примеру, Аргиец. Всадники на Хоаксах рыщут вокруг Саантира. Уверены, что справитесь без сопровождения? — Вкрадчиво продолжил Десница, внимательно изучая реакцию оппонентов.

— Сначала пытались нас обмануть или подкупить, а теперь угрожаете? Разговор окончен. — Холодно отрезал змей.

— Ты прекрасно понимаешь, ублюдок, что тебе не хватит сил противостоять бастионам всех Четырех миров и их Перекрестка! Посмотри на себя! Сгораешь изнутри, осыпаешься на пол! — Грозно прохрипел Накрисс.

— Не повторяй фатальной ошибки вождя Тингуалга, Кантар, и не мешай нам спокойно уйти. — Мрачно предостерег Ноари и осадил вспыльчивого наемника.

— Раз таков ваш выбор… — Неспешно протянул.

— Мы его не сменим. — Резко отозвался Ноари, заставляя Яроокого учтиво поклониться и, наконец, исчезнуть.

У Линфри Хан Ката были тяжелые дни. Крупные праздники всегда оборачивались переполненными палатами и буйными пьяницами. Но этой ночью ее тошнило от удушающего смрада крови и Аргийских дурманов. Подкашивающиеся ноги спотыкались о тела, заполнившие коридоры, исколотые пальцы онемели от наложения бесчисленных швов, а голова раскалывалась от непрекращающихся стонов. Бунт достиг апогея, зарево пожаров ворвалось в забитые палаты, легло рдеющими полосами на извивающиеся тела и скомканные, замаранные простыни. Пламя трепетало в остекленевших глазах изможденных детей Нара и обращало искрами бусинки пота. Для Линфри мир обратился вереницей черно-оранжевых красок, но ее кисти продолжали работать, подгоняемые крепкой Синской настойкой. Кровожадные призывы Кантара застали ее разум беззащитным, разожгли последними мыслям животную панику. Рокочущий бас, в такт которому осыпались потолки, вскоре слился в зловещий рокот из «прощания Аделиды». Разъяренный голос Ларканти, внезапно ворвавшийся в гремящий хаос, лишь принес неуютные воспоминания о вспышках его гнева. Пожары сменились клубящимся дымом, в храм ворвались головорезы, сливавшиеся с густыми предрассветными тенями. Детей Нара, которые могли сопротивляться опрокидывали ударами дубинок и кулаков. Бледных закалывали на ложах, старших храмовников выволакивали из келий. Линфри стянула плащ с крупной женщины, истощенной борьбой с лихорадкой, и влилась в поток верещащих раненых, которые бежали от слепой ярости опьянённых зелотов.