Юрий Ишбулатов - Пепельная столица

Из-за пульсирующих судорог в раненной ноге Нуаркх не мог сбежать, поэтому он потянулся за одной из слез, которую зарядил за время борьбы с лихорадкой Паартака. Угрожающе выпятив грудь, Хоакс заскользил по склону, подталкивая вытянутую тушу мощными движениями здоровых крыльев. Нуаркх выхватил пурпурный кристалл и почувствовал обжигающее прикосновение острых граней. Тоннельник ударил камень об искореженную кромку щита, оставив на поверхности слезы растущую трещину. Воздух вокруг кристалла задрожал от жара. С силой, какую могло развить простреленное плечо, Нуаркх метнул поврежденный камень в зверя. Молниеносные рефлексы сыграли с хоаксом злую шутку и подсказали отбить кристалл ударом лапы. Мощный взрыв поднял в воздух песок и обугленные частички плоти, оставшиеся от лапы. Обрывки светлых перьев занялись от опаляющего жара, хоакс взметнулся на задние лапы, расправил дымящиеся крылья и протянул к небу искалеченные культю. Нога лже-всадника кулоном свисала на раздувшуюся грудь. Крик поставил Нуаркха на колени и почти погасил искру сознания. Сквозь непроницаемые кляксы, заполнявшие взор, Нуаркх рассмотрел второго всадника, который был еще жив и сжимал арбалет. Агония животного трепала наездника, но он смог навести оружие на затылок обезумившего зверя. Три метких болта и Красный Карлик подарил животному покой. Создатель двигался слишком быстро, но Нуаркх был уверен, что размытое пятно ему не померещилось.

Стойкая уверенность в том, что выживший наездник всадит кассету болтов ему в спину, помешала Нуаркху просто уйти. Тоннельник принялся в который раз форсировать бархан, держась по другую сторону павшего гиганта. Песок собрался липкими комками, его выстилали куски перьев, хлопья сажи и тлеющие обрывки пуха. Хоакс еще не остыл и мешал очнувшемуся «глазу ткача» разглядеть лже-всадника, оставляя тоннельника без слуха и зрения. Нуаркха в тени распластанной туши, подволакивая ногу и цепляясь за грязный подшерсток. Нуаркх воздел лицо остатками щита, и резко перешагнул через оперенный хвост. По другую сторону туши его ожидали два болта. Один увяз в Синской древесине, второй — оставил глубокую борозду на панцире ноги. Новая порция боли не выделялась на фоне воющих от перенапряжения мускулов, испепеляющего жары и оглушающего звона в голове. Нуаркх с трудом поборол тошноту.

Хинаринец растратил последнюю кассету и остался абсолютно беззащитным. Его ногу придавливала огромная туша, а клубок заклинивших ремней почти не давал двигаться. Единственным оружием стрелка был арбалетный болт, которым он безуспешно пытался перерезать кожаные путы. Обтекаемый шлем, подражавший голове хоакса, медленно скатывался к дну впадины. Голубоватая кожа морщинистого лица блестела на пота. Бледный был в хорошей форме и действительно напоминал армейского офицера. Когда Нуаркх подобрался ближе, в глаза бросились подозрительные детали. Седые волосы в кудрявой каштановой шевелюре были в пору командующему, но никак не боевому офицеру. Стеганый китель, обшитый кожей и стальной чешуей, сливался со шкурой Хоакса и явно был настоящим. Начищенные пряжки и отсутствие пятен были следствием аккуратного обращения, свойственного солдатам надоблачной армии. Некоторые застежки выделялись неправильной формой, а отдельные чешуйки отливали голубизной Нар'дринской стали. Броню часто ремонтировали подручными материалами, что было немыслимо для снаряжение легендарного небесного всадника. Подтверждали догадки Нуаркха и обыкновенные рабочие штаны, выглядывавшие из-под пол кителя.

Чем ближе оказывался Нуаркх, тем ожесточеннее хинаринец пилил ремни и тем чаще косился. Нуаркх, хромавший на обе ноги, приближался медленно и неотвратимо. Когда до рвущегося наездника осталось три метра, Нуаркх извлек изогнутый кинжал. Хинаринца испуганно вытаращиться на блестящий месяц лезвия и осыпал тоннельника грязными ругательствами.

— Тихо… тихо. Ты не подумай, я на вашей стороне. Просто хочу помочь освободиться, — из-за маски голос тоннельника звучал монотонно и неубедительно. Скиталец поспешил стянуть капюшон и продемонстрировать сострадание, читающееся во взгляде желтого глаза. Тоннельник даже попытался примирительно вскинуть руку, но боль в простреленном плече его остановила, — Если вы проложите воздушные маршруты до Саантира, мне не придётся больше мотаться по мерзкой пустыне! Упертые пепельные, удави их Урб!

Стоило тоннельнику опуститься на колени за спиной бледного, как лже-всадник попытался ткнуть Нуаркха острием болта. Попытка вышла неуклюжей и заранее обреченной, поскольку заклинившие ремни болезненно выгибали спину пленника и не давали развернуться.

— Полегче! «Пепельные» уже почти здесь, не хочу, что бы меня с тобой заметили! Займись лучше ремнями, до которых можешь добраться. Я займусь путами на спине.

Просмоленные путы не сдавались обессиленной руке Нуаркха без боя. К тому же Хинаринец еще дважды попытался достать его острым наконечником. В конце концов, кожаная петля на шею лже-всадника все же звонко лопнула. Бледный выпрямился и облегченно выдохнул. Оружие в его руке еще какое-то время было направленно на Нуаркха, а затем медленно вернулось к работе над путами.

— Видишь, мы быстро управимся… и прости, что с Хоаском так вышло, я надеялся только отпугнуть… — печально извинился Нуаркх, не отрываясь от работы.

— И что? Даже спасибо не скажешь? — поинтересовался тоннельник, расправившись еще с парой ремней. Хинаринец поднял встревоженные глаза и пару секунд изучал Нуаркха. Постепенно взгляд смягчился, бледный кивнул и выдавил слабую полуулыбку. Нуаркх хлестнул лже-всадника тыльной стороной ладони, закованной в шипастый хитин. Раненая рука не позволила удару стать действительно сильным, но одной внезапности хватило, чтобы хинаринец растерялся и позволил Нуаркху выхватить арбалет. Всадник попытался броситься на тоннельника, но путы снова помешали. Нуаркх отполз и уселся на склон бархана, раскинув искалеченные ноги. Раскаленный песок почти нестерпимо обжигал, но мысль о том чтобы подняться вызывала еще большую боль.

Пурпурные глаза злобно уставились на тоннельника сквозь растопыренные пальцы, которые прикрывали исполосованное глубокими ссадинами лицо. Нуаркх ухмыльнулся и выставил кисть так, чтобы большой и указательный пальцы соприкоснулись, образовав кольцо, а оставшийся палец указывал на землю. У Нуаркха было всего по три пальца, поэтому крайне неприличный жест, распространенный среди шестипалых бледных, удался ему не до конца. Ярость, с которой всадник заметался в путах, показал Нуаркху, что он все же смог передать общий посыл.

— Возвращайся к работе. Саантирская кавалерия прибудет с минуты на минуту, — процедил Нуаркх. На случай чуда, он выдрал болт из щита и зарядил им поднятую с земли кассету. Присвистывая от смеха, тоннельник поднял глаза к небу, где подходила к концу баталия между Саантирскими дирижаблями и отступающей тучей хоаксов. Большинству всадников удалось сбежать, скорость давалась Саантирским дирижаблям нелегко и быстро истощала запасы горючего каменного масла. Но многие пернатые хищники попали под ливень зазубренных болтов, который щедро проливали дирижабли. Им уйти было уже не суждено.