Юрий Ишбулатов - Пепельная столица

Пару секунд хватило Хан Ката, чтобы разглядеть опыт и оточенное мастерство лже-всадника. Когда Ларканти поднялся и получил возможность вмешаться, бледный уже отбросил Руби, судорожно хватающуюся за обильно кровоточащее горло. Спустя секунду на всадника кинулся Тарк, подволакивающий простреленную ногу. Из-под шлема пепельного валили присвистывающие хрипы. Яркая вспышка кашляющих сопел выхватила из-за обсидиановых пластинок до предела вытаращенные глаза. Тарк ошеломил всадника ударом головы, а потом вывернул руку бледного из сустава. Загнутым кинжалом он подрубил колено лже-всадника и обрушил бледного на пол. Отбив ножом коварный ответный выпад, Тарк занес оружие для смертельного удара. Ларканти лишил Тарка права на месть и откинул юношу ударом ноги. Всадник мгновенно попытался вскочить, но Нар'Охай пригвоздил к палубе его плечо.

— Карлику тебя не забрать! — взвыл Тарк, мгновенно потерявший интерес к бледному, и сгорбился над бьющимся телом Руби. Перчатки Тарка плотно сжимали горло девушки в безнадежном стремлении остановить кровь. Давящие ладони превращали испуганные предсмертные стоны в тихие поскуливания и всхлипы. С каждой секундой Тарк дрожал все сильнее, его дыхание становилось сбивчивее и влажнее. Солдат погружался в бездонную пучину боли и паники, полнее осознавал необратимость и нестерпимую тяжесть ситуации. А затем произошло нечто неожиданное. Тарк обратился неподвижным монолитом и сорвал шлем, открывая мягко улыбающееся лицо. Нежно, насколько позволяла грубая кожа рукавиц, он сжал руку девушки и вложил в нее кинжал.

— Вот так, милая, — стараясь удушить всхлипывания, выдавил Тарк и помог стремительно слабеющей руке Руби совершить ритуальный выпад. Придерживая обмякшие пальцы, Тарк прислонил покрытой испариной лоб к груди девушки. Только когда сердца Руби затихли, выплеснув последнюю порцию крови из рассечённой артерии, Тарк отпустил рвущиеся из груди рыдания.

— Двенадцать плетей за связь с сослуживцем, офицер Тарк, — сухо процедил Хан Ката, хватая солдата за воротник и оттаскивая от замершего трупа. Юноша расцепил захват стража и снова сгорбился над Руби. В этот раз Ларканти отбросил его ударом ноги, — неделя в яме за неповиновение! А теперь смени мертвеца за аркбаллистой и отомсти за нее! Живо!

Тарк влетевший спиной в борт и заколотил по груди, прогоняя скрючивший кашель. Снова обретя способность вздохнуть, он начал подниматься, до скрипа сжимая кулаки. « Несчастный Хаэкран'Каэт! Не вынуждай меня », подумал Ларканти, вспоминая как годы назад оказался в до боли похожей ситуации. К счастью, благоразумие вовремя рассеяло туман в голове Тарка. Оно подсказало опустить руки и сесть за орудие. На стороне благоразумия сыграл и титул Ларканти, который позволял казнить на месте.

Со смертью Хоакса минул апогей сражения. Зверь, напавший на передний Коготь, ценой жизни прорвал заграждение. Он замер среди полыхающих обломков дирижабля и бесконечных бархан. Через образовавшуюся брешь вопящий рой Хоаксов отступил на запад, проливая дождь сломанных перьев.

Поток проблем, обрушившийся на командующего, даже не думал затихать. Не успели дымящиеся Когти рухнуть на каменные причалы, как Ларканти пришлось вновь выкрикивать команды. Стражу было необходимо заполнить рапорты, отослать гонцов со срочными донесениями в Саантир, организовать помощь раненным и позаботиться об огромном количестве неотложных дел. Спустя пару часов он оказался, наконец, в своем кабинете.

Злость должна была потухнуть в его истощенном разуме, словно огонь, лишенный воздуха, но этого не произошло. Когда сестра без стука ворвалась в кабинет, страж отвернул от нее угрюмое, раздраженное лицо. Не произнеся ни слова, Линфри прильнула к ссутуленному плечу стража и туго стиснула его в объятьях. Ларканти, совершенно машинально, дернулся и попытался ее оттолкнуть.

— Никак не отойдешь, да? — мягко прошептала Линфри и обняла брата еще крепче, — понимаю, вечер выдался суетливый.

— Прости, Ли-ри. Устал немного, — измотанно пробормотал Ларканти и положил каменную ладонь на макушку сестры, марая непроницаемо черные локоны хлопьями засохшей крови.

— Когда я увидела в сколь ужасном состоянии твой Коготь! Я… я очень рада, что ты цел, Ла-ти! — выпалила Линфри. Следующие несколько минут она молчала, прижавшись лбом к пышущей жаром спине брата. Потом густые брови на ее измотанном лице насупились, а опытные руки скользнули по ребрам Ларканти, — погоди. Твоя грудь хрустит! Похоже, два ребра сломаны и эти раны на животе! Нар помилуй, ты выглядишь так, будто дрался с Хоаксами врукопашную!

— Я в порядке. Почему ты не с теми, кому действительно нужна помощь? — оборвал ее Ларканти, отстраняя заботливые руки.

— Среди пострадавших караванщиков был бывший каменный страж, — нерешительно начала Линфри, — он не выжил… Подумала, что надо поскорее тебе сообщить.

— Хаэкран'Каэт! Эта история стала еще мерзостнее. Через пару недель о том, что он был бывшим стражем, уже забудут, — Ларканти устало ссутулился и вытер гноящийся глаз, окруженный ореолом саднящей кожи, — Паартак умер достойно? Успел толкнуть какую-нибудь пафосную речь о важности сохранения мира и всем таком?

— Он скончался, не приходя в сознание, — Линфри снова запнулась, но раздраженные глаза Ларканти быстро заставили ее продолжить, — Я сказала, что смогу его спасти, но не сдержала слова.

— Шкатаак! Скажи, что ты не знала о том, что он умрет!

— Шансы на успех были невелики… — Линфри невольно отвела взгляд.

— Все, что было в этой жирной туше от стража давно утонуло в дешёвом пойле! — Ларканти резко развернулся лицом к сестре, чем вынудил ее отскочить и запнуться о сваленные на пол латы, — он даже продал Нар'Охай! Сегодня был его последний шанс сделать что-нибудь полезное для Саантира!

— Он смог бы толкнуть речь, только если бы мы залатали его селезенку! — выпалила Линфри и отстранила напирающего брата, — я только хотела избежать неприятностей, которые вызовет его кончина.

— Ты хотела избежать ответственности за его смерть! — взревел Страж и агрессивно взмахнул массивной рукой.

— Когда ты стал Аргийцем и научился читать мысли? — Линфри сложила руки на груди. Ларканти замер с рукой, занесенной над родной сестрой. Устыдившись, страж отвел взгляд и сглотнул кровь, которая снова окрасила губы.

— В любом случае, речь Паартака придется теперь говорить мне, — угрюмо просипел Хан Ката, прикладывая тыльную сторону ладони к нарывающему лицу.

— Ты не можешь выступать. У тебя изо рта кровь капает!

— Уже стемнело, никто не заметит, — страж осмотрел комнату в поисках чистого халата.