Юрий Ишбулатов - Пепельная столица

Гакрот не оставлял девушку без присмотра и любил звучание Онкресса, а потому спустился следом и замер у окна. Он, казалось, растворялся в тусклом вечернем свете, теряя четкость и блеск чешуи. Змей вслушивался в шум города и сквозь узкую щель между парой занавесок наблюдал за улицей. В умиротворении и тихой скорби Лиора провела около получаса, за которые «Прощание Аделиды» успело подобраться к трагичной кульминации.

— Что то происходит? — бросила через плечо Лиора, когда Змей припал к стене, скрываясь от лунного света.

— Начинаются беспорядки, — низко прошептал Змей, — кто-нибудь может воспользоваться замешательством, чтобы добраться до тебя.

— Что? — устало переспросила Лиора.

— Приготовиться к бегству.

— Разве не лучше остаться здесь? — взволнованно воскликнула Лиора.

— Я не знаю, какой масштаб примут беспорядки, — ответил Змей, не уделяя внимания переживаниям девушки, — если стража не успеет их вовремя подавить, то стены с огромными окнами не станут надежной защитой.

— О, Хин! — сорвалась девушка, сгорбилась и уткнулась лицом в колени, вслушиваясь в учащающиеся выкрики, — знала, что когда-нибудь этот день настанет…

— Возьми себя в руки. — приказал змей, а затем резко дернул головой, уловив некий звук.

— Вернись за Онкресс и продолжай играть, — тихо приказал он и указал когтистой лапой на инструмент.

— Что? — не веря ушам, переспросила девушка. Ее глаза испуганно раскрылись, когда она различила подозрительный шорох, а обсидиановые клинки Змея с приглушенным шелестом выскользнули из ножен.

— Сюда пытаются проникнуть. Притворись, что не замечаешь, — пояснил, не оборачиваясь, Наемник, — как только увидишь первого, запрись наверху и вылезай на крышу. Они могут быть готовы ко встрече со мной.

— Неужели это из-за Ларканти? — шепотом, срывающимся в скрип, спросила Лиора. Дрожание ее пальцев передалось запинающейся музыке, которая вновь полилась из Онкресса, — я знала, что ничем хорошим это не обернется. Но Линфри убедила меня…

— Играй. Молча, — оборвал Змей и ловко забирался пот потолок при помощи локтей и задних лап. Там он затаился, обернувшись огромной черной кляксой. Только влажные оскаленные зубы и крошечные глаза выдавали его присутствие. Шум, который производили незваные гости, стал отчетливо различим, и зубы Лиоры застучали. Когда пепельная рука ухватилась за подоконник, девушка подпрыгнула от страха и с трудом удержала в груди испуганный крик. Тощая, коротко остриженная бандитка рывком забросил себя в комнату, неуклюже свалилась на кровать и уставилась на бледную единственным грязно-оранжевым глазом. В чертах немытого лица Лиора уловила нечто знакомое, а сальные рыжие волосы на угловатой голове мгновенно дали этому объяснение. Ненависть, вспыхнувшая во взгляде женщины, подтвердила догадку. После короткого замешательства пепельная бросилась на Лиору с обнаженным крисом, взметая вверх изысканное постельное белье и вынуждая пружины кровати истерично заскрипеть. Бледная завизжала и, спотыкаясь, бросилась в ванную, где забилась в самый темный угол. Лиора изо всех сил прижала вспотевшие ладони к ушам, но не смогла скрыться от оглушительного рева уличной толпы и предсмертных воплей пепельных, которые угодили в ловушку изголодавшегося Гакрота.

Ларканти Хан Ката сидел на веранде в любимом кожаном кресле, мягкость которого он не чувствовал из-за каменной кожи. Прохладным вечером компанию ему составляли визгливые дети, занятые игрой с надутым желудком ходока, подвыпившая Саакрати, заскочившая после смены в «Кроне мясного дерева», и ее юный сын-каменщик Дакрот. Парню недоставало опыта знаменитого Сатрика, его рука придавала телу каменного стража не вполне идеальные и симметричные черты, но выходило вполне сносно. Бесформенное, бугристое лицо стража приобрело мужественные контуры, достойные красоваться на площадях Нар'Кренти. На правой кисти уже заняли место витиеватые спирали узоров, которые дополнит яркий янтарный лак.

— Теперь ты даже не похож на комок пережаренного фарша, — заметила Саакрати, положив голову на гладкое плечо Ларканти и вглядываясь вместе с ним в зеркальце.

— Признаться, я думал, выйдет гораздо хуже, — согласился каменный страж, касаясь кончиками пальцев небольших зарубок, которые оставили зубила из черного железа на его губах.

— Спасибо за доверие, Саррин, — поблагодарил утомленный Дакрота, который весь день, за исключением пары коротких передышек, не выпускал инструментов. Трещины и мозоли на дрожащих кистях были забиты крошкой, а спина хрустнула, когда юноша согнулся над левой рукой стража. Ларканти коротко кивнул, отмечая упорство каменщика, и уставился правую руку, которой снова мог плавно двигать. Смотря на витиеватый узор, который взбирался по предплечью и смягчал грани загнутых когтей, Ларканти невольно порадовался тому, насколько упроститься заполнение бесчисленных рапортов. Страж поспешил отмахнуться от жалкой мысли, и насадил на коготь очередной ломтик пряного мяса.

— Шкура не треснет? — с ухмылкой поинтересовалась Саакрати, смотря на стремительно пустеющее блюдо вяленой вырезки.

— Я понял, почему отец раздался к старости. Ничего не чувствую под каменной кожей. Ни холода, ни жара, ни прикосновений. Только еда мне не отказывает в удовольствии, — отозвался Ларканти, философским тоном. Саакрати дернулась от смеха и ткнула стража в раздувшийся живот. В тот же момент она нахмурилась и властно обратилась к сыну, который обрабатывал трещину на левом предплечье.

— Что это такое? — женщина указала на бугристую голубую корку, которая выстилала щель. Парень грузно уселся на табурет и вопросительно уставился на стража.

— Кровь, Са-ти. В щелях и трещинках всегда остается немного, сколько не чисть, — ответил Ларканти, пожимая плечами.

— Дак, где еще ты обнаружил кровь? — твердо потребовала Саакрати. Ларканти неохотно кивнул в ответ на встревоженный взгляд Дакрота.

— На груди, мам. Еще на плечах, лице, правой ноге… — перечислил парень утомленным, скрипучим голосом. Саакрати закатила глаза и принялась массировать пальцами виски.

— Полагаю, прогулка по расплавленному кварталу вышла не слишком приятной, — мрачно заключила женщина после минутного молчания.

— Не представляешь насколько, — кивнул страж, неспешно пережевывая ломтик пряного мяса.

— Почему ты сразу не рассказал? Что ты натворил?

— Я собирался поплакаться, когда стану менее трезвым. Но раз уж ты меня раскрыла… — страж сделал глубокий глоток крепленной афритовой настойки.