Сергей Байбаков - Воины Беловодья

Видимо, это хотела сказать Шейла. Но смолчала. Хотя она порой и любила без умолку балаболить, но это случалось редко: в основном собака предпочитала слушать и молчать. Такова уж была ее натура.

Впрочем, Снежана не видела взгляда Шейлы, а если б и обратила на него внимание, то все равно бы не поняла, что хотела сообщить собака.

Ярина спросила:

— Велислав, ты говоришь, что от нежити серебром отбивались? Наверно, у тебя при себе теперь его запас есть? А оружие? Думаю, что и его неплохо бы из серебра делать.

Велислав довольно улыбнулся. Да, как только он отошел от тяжкого морока, который поразил его в Древней Башне, так сразу же, перед тем, как отправиться на поиски княжича Добромила, выковал себе наконечники для стрел и навершие шестопера. И метательные ножи из серебра сделал, и даже у меча сейчас черен серебряный, а по клинку с великим искусством серебряная волна пропущена и поэтому сейчас клинок на треть серебряный. Сам он выковать такой меч не смог бы, но в Виннете нашлись мастера, которые взялись за это хитрое дело. У них же Велислав заказал и нож.

— Вот, смотри, Ярина. — Велислав отцепил от пояса ножны с боевым ножом и протянул их девушке. — В нем все правильно продумано и сделано.

Нож, тяжелый, шириной в ладонь и длинной около локтя, пошел по рукам. Конечно, если со стальным столкнется, то на нем зарубки останутся, но ведь предназначается-то он для другого! В бою с нежитью не прочность важна, там достаточно хорошего прикосновения к твари, а лучше — это клинок поглубже в тело вогнать. Для этого лезвие было плавно спущено, переходя в острейший игольчатый конец.

Нож вернулся к Снежане. Перед тем, как передать его Велиславу, русалка спросила:

— Можно, я попробую?

— Пробуй! — улыбнулся дружинник.

Девушка встала, перебросила нож так, чтобы клинок оказался в ладони. В ночном сумраке тускло блеснуло серебро. Русалка несильно замахнулась, и нож, крутясь, исчез во мраке. Почти сразу же послышался легкий стук.

— А ну-ка! Восьмой венец снизу! Думаю, не промахнулась.

Снежана улыбнулась и пошла к избе за ножом.

Кирилл и Хранибор, ясно дело, ничего не увидели. Темнота не их конек. А вот Велислав изумленно приподнял бровь: хоть он и не так, как его друг Прозор, во тьме видит, но все же кое-что различает — он же от рождения венд и охотник, как-никак.

Снежана не ошиблась и не промахнулась: в середине просмоленного торца восьмого бревна прочно засело лезвие тяжелого ножа.

— Хм… Как это у тебя так выходит?! — изумился Кирилл. Он и сам неплохо владел этим умением — с двадцати метров в рукоять воткнутой в землю лопаты попадал. Но чтобы вот так, в кромешной тьме, чуть ли не на ощупь, не приглядываясь и не прицеливаясь?.. Такой бросок сделал бы честь не одному бойцу.

— Не знаю, Кирилл. — Снежана вернулась с ножом в руке и, склоняя голову, протянула его Велиславу. — Отличное оружие. Пусть оно поможет тебе в борьбе со злом, воин.

— Благодарю! — Велислав с легким шелестом вогнал нож в ножны и прицепил их на место. — Вот что скажу. Это ты хорошо придумала, Снежана. Надо сделать побольше таких ножей. Просто клинков, без рукоятей. В ближнем бою они незаменимы будут. Как-то об этом не подумал.

— Немного не таких, Велислав, — улыбнулась русалка. — Думаю, надо их делать вполовину короче. Они станут легче и можно будет больше к поясу прицепить. Все равно такой нож на всю длину войдет, если бросить умело. А длинный… Ты видел, сколько места на клинке осталось, когда он в бревне сидел? А насчет рукояти ты правильно подметил: ни к чему ее кожей обтягивать или деревом скрывать. Лучше просто голый клинок оставить. Тогда такие ножи можно легко расположить в особом поясе. Прихватить их ремешками, чтобы не болтались и не выпадали. Надо сделать так, чтобы легко выхватывались. Это важно. Можно помимо пояса перевязь через плечо соорудить, чтобы всегда под рукой были. В такие пояса много ножей поместятся.

Кирилл изумлялся познаниям русалки в боевом искусстве. Откуда это у нее? И Велислав внимательно слушал: девушка говорила дельные вещи. Ножи многие метать умеют. Мастер в этом деле его друг Прозор. Но оказывается, метательные ножи можно разными делать. У Прозора в ножнах их пять штук. Длинных, но без рукояток. Сейчас Снежана сказала мудрую вещь — их можно делать короткими и размещать на перевязи. Он обязательно таких наделает, как только вернется в Виннету. Еще сделает несколько поясов и перевязей через плечо. А как только вернется сюда, так сразу же с благодарностью вручит самый красивый и удобный пояс Снежане. Эх, как она права! Стрела с серебряным наконечником хороша, слов нет. Особенно если наконечник трехгранный — рана от него плохо затягивается. Но лук — он для дальнего боя пригоден. А если нет времени, чтобы его извлечь? Если нападение неожиданно и бой скоротечен? Если враг рядом? Вот тогда-то лук и стрелы заменят такие ножи. Ими можно любую нежить в самом узком и неудобном месте поразить! Здорово!

Венд обмозговывал, как будут выглядеть пояса и перевязи, прикидывал, какой длины и веса надо делать метательные ножи. А Кирилла пока интересовало другое.

— Снежана, а почему все-таки ты умеешь так метать ножи? Ведь, чтобы достичь такого мастерства, нужны месяцы — да что там месяцы! — годы труда! И знаю, это не от рождения дается и не у всех получится!

В ответ Снежана улыбнулась как-то грустно и жалобно.

— Не знаю… Я как только нож в руки взяла, так сразу будто сроднилась с ним. Чувствую, что он мне подвластен: полетит и воткнется туда, куда пожелаю. И еще — воспоминание непонятное сразу вдруг вспыхнуло. Будто в невообразимо далеком прошлом, о котором толком ничего не знаю, я умела не только ножи метать, но и другие вещи. В памяти одна штука всплыла. Она круглая, железная и чем-то на шестопер похожа. Только короче, чем он, и грани на ней не выпирают, а будто вовнутрь загнуты и заглажены. Железо, из которого эта штука сделана, очень крепкое: им можно все что хочешь резать, даже другое железо. И вроде я знаю, что этих штук у меня несколько было. Я их кидать здорово умела.

«Так-так… — озадаченно думал Кирилл. — Вот так причудливо вспыхивают воспоминания. Бедная Снежана… Не помнишь, кем ты была в прошлой жизни, в ином мире. Жаль… Хотя, может, это и к лучшему? Вот сейчас ты неосознанно привела еще одно доказательство того, что была ты когда-то моей подружкой Мариной. И сходство у тебя с ней поразительное, и Шейла тебя как Марину узнала, и лорд Абигор сказал, где она сейчас, в каком мире и в каком облике живет. Только Марины уже нет, она стала тобой — Снежаной. Русалкой. Да-а… Причудлива судьба, слов нет. Ведь Марина мастерски умела метать самые обыкновенные фрезы. Только не плоские, а похожие на сверла. У нее этих фрез несколько штук было. Правильно сказала — они на шестоперы с загнутыми гранями похожи. Мы любили в лес выезжать, там Марина эти фрезы кидала. И меня научила. У нее ловко получалось, у меня так не выходило. Она фрезы как-то хитро закручивала: так, что они всегда прямо летели. Оружие, по сути, еще то! Если в голову попадет, так снесет ее напрочь… Что ж, Снежана. Что было, то быльем поросло. Тут иной мир, и у тебя сейчас другая жизнь. И лезть в эту жизнь я не имею права…»