Дмитрий Хворост - Демон

Проснулись мы засветло и собрались как раз к тому моменту, когда солнце начало лениво выползать из-за линии горизонта, прорезая всё жгучими лучами. В пустыне много опасностей, помимо невыносимой жары. Песок почти не держит тепло, так что ночью здесь можно запросто околеть до смерти. Кроме тушканчиков и сусликов посреди барханов обитали скорпионы и пауки, укус которым мог быть смертелен. А ещё, те немногие искатели приключений и древних сокровищ, что возвращались со своих походов сюда, говорили о всяких странностях, порой встречаемых в этой земле, проклятой магией, куда более древней, чем я в состоянии себе даже представить. Они рассказывали о руинах, которые не тронул вездесущий песок, неприкаянных душах, вечно скитающихся по выжженным солнцем просторам, чудовищах и смертельных ловушках, поджидающих неосторожного путника. Что из подобных историй правда, а что ложь — никто никогда не узнает.

Найдя среди своих вещей, рассыпанных рядом с местом нашей ночёвки, плотно закупоренную чернильницу, я невероятно обрадовался. Пришлось попотеть, чтобы вытащить пробку, которая не пожелала сдаваться без боя, но после применения "тяжёлой пехоты", то бишь зубов, вредина была вынуждена с досадливым "чпок" принять поражение. Добавив в чернила несколько капель своей крови, я пальцем намалевал на тыльной стороне ладони Сании простенький символ. "Громоотвод".

— Зачем это? — поинтересовалась девушка, впрочем, не препятствуя моим упражнениям в живописи.

— Ты же не хочешь за полдня изжариться под этим чудным солнышком? — иронично спросил я, кивая в сторону показавшегося целиком и уже начавшего припекать светила.

Она отрицательно помотала головой.

— Вот и я нет. Поэтому мне пришла в голову идея: пропускать сквозь простейшее ледяное плетение небольшой магический поток. Оно будет охлаждать меня, а этот символ сфокусирует на тебе откат заклинания, что будет иметь схожий эффект, — пояснил я, убирая трубку с чернилами обратно в сумку, где у меня позвякивал изрядно поуменьшившийся арсенал всяких эликсиров и рукоять меча Клауда. — К сожалению, лёд даётся мне хуже, чем огонь, поэтому растрата сил будет несколько больше, чем хотелось бы.

— Но тогда может будем двигаться ночью? — предложила девушка.

— Я об этом подумал, — у меня вырвался тяжёлый вздох. — Но это невозможно. Я не смогу поддерживать заклинание, пока буду спать, а скоро здесь разразится настоящее пекло, при котором невозможно будет уснуть. Ничего страшного, как-нибудь справлюсь. Что у нас с водой и едой?

Сания с сожалением показала полупустую кожаную флягу, из которой давала мне пить ещё там, в Бездне.

— Придётся экономить и надеяться, что нас выкинуло не в самое сердце пустыни.

— Но… куда нам идти? — с ноткой безысходности спросила среброволосая, убирая флягу обратно в мешок с вещами.

— Это-то как раз не сложно — на север. Там же, кстати, находится и Тия, а значит и остальные.

— Она жива!? С ней всё в порядке!? — тут же позабыв обо всём на свете, затараторила Сания, схватив мой рукав и принявшись его ожесточённо трясти. Видимо девушку очень беспокоила судьба подруги, но она не решалась отвлекать меня от текущих проблем.

— То, что жива — однозначно, — успокоил её я. — Пакт позволяет мне определить в какой стороне от нас она находится. Но что до её состояния…

— Главное, что она жива, — облегчённо улыбнулась единорог, сразу просветлев.

— Ты готова идти?

— Да?

— А разве тебе не будет удобнее в твоей четвероногой форме?

— Нет, — Сания нахмурилась. Она давно уже не принимала ни свой промежуточный, ни истинный облик. Но не было похоже, чтобы это сильно тревожило девушку. — Я в нём значительно тяжелее, так что копыта будут вязнуть в песке, — а затем с ехидно-озорной ухмылочкой добавила. — Так что можешь забыть о мечте покататься на мне!

— Это было уже нечто из арсенала Тии! — отсмеявшись, ответил я на её последнюю фразу.

— Как говорится: с кем поведёшься…

Я представил себе Санию, ведущую себя точь-в-точь, как вреднющая суккуба и содрогнулся от ужаса. Такой поворот событий точно окажется последним шагом на моём пути в палату для душевнобольных.

— Нет уж! Оставайся такой, как есть!

Она звонко рассмеялась, собирая волосы в длинный хвост, и мы в приподнятом настроении двинулись в далёкий путь к спасению.

Мне всегда казалось, что любители острых ощущений и авантюристы, желающие найти свой собственный Ковчег — ненормальные, раз ради призрачного шанса обрести богатство или силу отправляются в Гиблые Пески. Теперь же могу с полной уверенностью сказать — да эти люди полные психи! Взбираться по барханам ничуть не легче, чем лезть на гору, а иногда и сложнее. Сволочной песок так и норовит уйти из под ног, заставляя терять равновесие и катиться обратно к подножью. Спустя три или четыре таких подъёма мы с девушкой негласно решили больше не пытать счастья и просто обходить их вокруг, жертвуя временем, но экономя силы.

— Уверен, это маленькая месть Падшей! — не выдержав, сказал я, оступившись на камне и больно ударившись о песок пятой точкой. — Зачем ещё ей могло понадобиться настраивать портал в это проклятое ветрами место!?

Сания подала мне руку и внезапно тихо ответила, хотя до этого ходила, будто воды в рот набрав.

— Пирейне не виновата…

— Что, прости? — переспросил я, подумав, что ослышался.

— Она не виновата в том, что мы здесь оказались, — тем же неуверенным голосом пояснила единорог.

— Откуда ты это знаешь?

Девушка замерла, обхватив себя руками, как если бы ей было холодно, а затем отвернулась.

— Ты на меня разозлишься?

— За что? — этот разговор всё больше напоминал мне беседу двух сумасшедших. Притом оба обитают в своих собственных маленьких мирках и разговаривают на разных языках.

— Я тебе солгала… то есть нет, то есть да… не знаю! — Сания внезапно бросилась ко мне, обхватив руками и уткнувшись щекой в грудь, разрыдавшись. Этот рог вечно ей мешает. Я нежно погладил её по макушке, пытаясь хоть как-то успокоить.

— Сания, ответь, что происходит? О чём ты мне солгала? Обещаю, я не буду злиться и попробую помочь, — теперь мне уже стало не по себе. Девушка выглядела не на шутку испуганной.

— У меня в голове! — навзрыд вскрикнула она и опять заплакала, пуще прежнего.

— Голове? У тебя голова болит?

— Нет! Её воспоминания!

— Чьи?

— Пирейне! Эрик, это ужасно! — не удержавшись на ослабших ногах, она рухнула на колени.

Я опустился к ней, обняв за сотрясающиеся плечи и позволяя выплакаться вволю. Похоже, вместе с частичкой себя, Падшая отдала девушке и кусочек своей памяти, и теперь эти образы нахлынули на Санию, подобно приливной волне. А жизнь у златоглазой колдуньи явно была не из лёгких. У меня с Люсиль всё было совсем по-иному — она оставалась отдельной сущностью, а когда слилась воедино с моей душой не оставила ни единого упоминания о себе. Именно поэтому использование её способности — телекинеза — стоит мне таких нечеловеческих усилий: я просто не знаю, как им пользоваться правильно. Это как катить повозку с квадратными колёсами — вроде и двигаешься, но результат не сопоставим с затраченными усилиями.